Проклятие Деш-Тира - Вурц Дженни - Страница 81

Лестница вывела их в подземелье Альтейнской башни — круглое, сводчатое и лишенное дверей помещение, стены которого были покрыты ослепительно белым мрамором. На полу, выложенном блестящими плитами оникса, вкруговую, на равном расстоянии друг от друга, стояли восемь канделябров на постаментах, словно обозначая деления на компасе. В самих канделябрах не было ни свечей, ни факелов. Свет исходил из паутины линий, проведенных внутри центральной чашеобразной впадины. Лизаэр увидел три концентрических круга, испещренных паравианскими письменами. Внутри кругов линии сплетались в причудливый узор, чем-то похожий на кружевную салфетку. Долго смотреть на них без рези в глазах было невозможно. В самом центре этого звездного сияния, там, где сходились и пересекались пять осей, стоял Асандир. Его силуэт почти сливался с контурами большой повозки на высоких колесах. Обычно на таких ездили ремесленники. В повозку была впряжена пятнистая кобыла Дакара. Остальные лошади, привязанные к откидному задку повозки, беспокойно топтались и пофыркивали. Почему-то удары их копыт не отдавались эхом в этом замкнутом пространстве, где, естественно, не было и не могло быть никаких окон. Жутковатое зарево, исходившее из чаши, не согревало. Наоборот, от светящихся кружев тянуло ледяным холодом.

Лизаэра пробрала дрожь. Спина покрылась холодным потом. Неожиданно кто-то тронул его за плечо. Принц обернулся и встретился с испытующим взглядом близоруких глаз Сетвира.

— Ты находишься в месте средоточия силы, которое сопряжено с природными силовыми линиями, пронизывающими землю, — сказал хранитель Альтейна, желая подбодрить Лизаэра. — Накопленная здесь сила позволит Асандиру совершить бросок, покрыв громадное расстояние. Ветвь перенесет вас к развалинам, что находятся к западу от пустошей Даон Рамона.

Лизаэр прикрыл глаза, не в силах выдерживать этот нескончаемый фейерверк линий. Звон в ушах, казалось, проникал ему прямо в мозг, и принц с трудом расслышал недовольный голос Дакара:

— А почему не прямо в Итамон? Там что, исчезло средоточие?

— Асандир решил, что для Аритона будет лучше, если от Кайд-эль-Кайена дальше вы отправитесь обычным путем, — все тем же ровным тоном ответил Сетвир.

— Значит, нас вынесет прямо в Долину Теней?

Лизаэр не понимал, почему это известие так взбудоражило Дакара, что тот даже закричал:

— Зачем вы его щадите? Разве вы еще не убедились, что ему нет дела до своих обязательств перед Ратаном? Вам было мало доказательств его наплевательского отношения к долгу? Думаете, он оценит вашу заботу?

— Думаю, да. И, представь себе, даже пожалеет о своих прежних взглядах.

Обернувшись к Лизаэру, который по-прежнему не решался сойти с нижней ступеньки, Сетвир добавил:

— Не бойся, пол здесь вполне надежный.

Поняв, что маг не намерен продолжать разговор, Дакар замолчал. Лизаэр, давно уставший удерживать спеленатого Аритона, опасливо шагнул вперед. Опасения его оказались напрасными: светящиеся линии не вызывали никаких ощущений, кроме легкого покалывания, когда он наступал на них. Дакару не оставалось ничего иного, как двинуться следом. Он потихоньку ругался и обвинял ангелов Эта во всевозможных дурных пристрастиях.

Сетвир молча стоял возле лестницы.

Когда Лизаэр и Дакар прошли через последний круг средоточия, Асандир несколько оживился. Жесткие светлые глаза мага скользнули по скомканным одеялам и одежде Аритона. Голова Повелителя Теней свешивалась вниз, а черные волосы почти касались испещренного письменами пола.

— Тейр-Фаленита положишь в нишу за козлами, — велел Асандир своему ученику. — Будешь следить, чтобы его не трясло. Кстати, у тебя было достаточно времени, чтобы соорудить носилки.

— Я бы лучше с гадюкой нянчился, а не с ним, — запальчиво ответил Дакар. — И вообще, к чему столько суеты вокруг него?

— Видно, ты успел забыть, что совсем недавно Аритон вверил тебе свою судьбу, не ставя никаких условий, — резко ответил Асандир. — Это так ты выражаешь ему свою благодарность?

Вполголоса маг прибавил еще несколько слов, от которых Дакар сжался, как побитый пес.

Потом Асандир перевел взгляд на Лизаэра, и принц прочитал в его глазах упрек, адресованный исключительно ему. Лизаэра это неприятно обожгло; он искренне недоумевал, когда и в чем успел провиниться перед магом. Но раздумывать было некогда. Лизаэр помог перенести Аритона в повозку. Там с заботливостью преданного слуги он постарался устроить брата как можно удобнее. Лизаэр не сразу обратил внимание на то, что вокруг стало неестественно тихо. Лошади прекратили стучать копытами и замерли, глаза их остекленели, а уши и хвосты понуро опустились. Потом кружево светящихся кругов, нитей и осей зазвучало на ноте, почти за гранью человеческого слуха. Воздух задрожал, а шерсть на лошадиных спинах встала дыбом.

— Забирайтесь в повозку и крепче держитесь, — велел Асандир.

Дакар вспрыгнул на козлы и потянулся за поводьями. Лизаэр перебрался через высокий борт повозки, а Асандир взял пятнистую кобылу под уздцы и встал в самый центр чаши.

Сетвир что-то крикнул им на прощание, и сводчатое помещение исчезло в нестерпимо ярком голубом свете.

В следующее мгновение все погрузилось в непроглядную тьму. Если Лизаэр и закричал от неожиданности, то сам не услышал собственного крика. Ему казалось, что он, кувыркаясь, летит в пустоту вместе с подстилкой, с повозкой и лошадьми. Слишком поздно Лизаэр вспомнил слова Дакара, которые посчитал обычной болтовней. К счастью, он не завтракал, и потому недрам его кишечника было нечего исторгать, кроме желчи, подступившей к горлу.

Взбудораженный и перепуганный действием сил, недоступных его пониманию, Лизаэр пытался удержать таявшие остатки самообладания.

Затем днище повозки содрогнулось. Из легких Лизаэра выжало весь воздух, желудок завязало в узел, словно некая сила намеревалась порвать принцу внутренности. Повозка, не имевшая рессор, ударилась колесами о землю, нещадно сотрясая мешки с припасами, бесчувственное тело Аритона и все остальное, включая зубы троих бодрствующих людей. Из-под железных ободьев взметнулись камешки; повозка с отчаянным скрипом накренилась и привычно покатилась по земле.

Волосы Лизаэра взъерошило зимним ветром. Принц с хрипом вдохнул в себя воздух, обнаружив, что глаза у него плотно закрыты, а руки намертво вцепились в борта повозки. Когда он немного совладал с собой и отважился взглянуть на окружающий мир, то испытал новое потрясение. Лизаэра словно обдало ледяной водой. Сводчатое подземелье Альтейнской башни исчезло. Сквозь тающую дымку, все еще отвратительно пропитанную запахом озона, Лизаэр разглядел какую-то местность, где под низким серым небом гулял ветер, шелестела пожухлая трава, кривыми зубьями торчали слоистые обломки скал, окруженные омертвелыми кустарниками. У Лизаэра кружилась голова. Он силился понять, где находится, и все еще не мог успокоить свои взбудораженные чувства. Принц видел, что повозка катится по влажной земле, изрезанной бороздами, а из-под лошадиных копыт вылетают комья грязи. Магическое действо с его непостижимыми и пугающими явлениями кончилось. Но страх не позволял лошадям остановиться, и они неслись, норовя разбежаться в разные стороны и опрокинуть повозку.

— Постарайся не упасть в обморок, — язвительно заметил Асандир.

Голос его доносился откуда-то из середины повозки. Лизаэр не понял, обращены эти слова к нему или к Дакару. Головокружение заставило его закрыть глаза. Лизаэр ударялся головой о мешок с котелками и сковородками, не ощущая боли, он слышал лишь звуки этих ударов, за которыми где-то далеко, на самой границе сознания, прозвучали слова:

— Возможно, Эт и проявит к тебе милосердие, непутевый пророк. Но если Фаленит вывалится из повозки, от меня милосердия не жди.

На заре Второй эпохи паравианцы назвали это место Кайд-эль-Кайен — Долина Теней. Со временем люди исказили название, превратив его в Калькан. В паравианском языке такого слова не существовало, но сложилось убеждение, будто так называлась какая-то древняя крепость. Оказавшись здесь, на склоне холма, можно было только дивиться живучести домыслов. На этом месте никогда не было никакой крепости. В незапамятные времена здесь стоял скромный глинобитный дом с соломенной крышей, в котором родился Кианор, прозванный Солнечным Правителем. К дому примыкал сад, от которого сейчас остались лишь холмики, поросшие бурой травой и вереском. И все же Асандир повел своих спутников туда, где в давние времена росли цветущие деревья, распространявшие удивительный аромат. Глаза мага видели большее, нежели темно-серый туман и унылый пейзаж. Эти глаза различали тени и воспоминания, в которых хранились отзвуки таинств, утраченных вместе с обитавшими здесь древними расами. Глаз обычного человека не узрел бы здесь ничего, кроме засохших ветвей шиповника.