Русский кулак, или как бились наши предки - Белов (Селидор) Александр Константинович - Страница 1

Независимо от того, кто мы по вере или по роду, все мы дети Природы. Мы приходим в мир беспомощными, бессловесными, ничего не понимающими существами. Познание мира для нас связано, в первую очередь, с влиянием старшего поколения. А Мировой закон существует сам по себе. Его постижение ограничено набором примитивных откровений типа «будет осень – будет дождик». Когда мы уходим из жизни, Мировой закон остается таким же незыблемым. Он вне человека. Ему всё равно, что делает человек. Даже поглощая своим разрушительным вторжением земной мир и Вселенную, человек никогда, НИКОГДА не изменит сути Мирового закона, никогда не дотянется до вершины, ибо Мир бесконечен. Невозможно поймать то, чего нет. Никогда еще, даже в самые богоугодные времена, человечество не отказывалось от войн, насилия (в том числе и религиозного), как не отказывалось от попытки побольше прибрать к своим рукам. Для церкви – это паства. Для государства – земли и народы. Для промышленников – рынки сырья и сбыта.

Механизм человеческого бытия отрегулирован по самому человеку. Точно также, как и человеческая мораль, являющаяся не более, чем смазкой этого механизма. Оттого при всей лелейности христианского доброусердия, человечество как воевало, так и воюет, как уничтожало само себя, так и уничтожает, как насильничало над миром и Природой, так и насильничает. И дело все в том, что Истина и есть сама Природа. Другой истины в мире нет. То, что создано до человека, то, что создано независимо от человека – истина в первой и последней своей инстанции. Язычество помогает эту истину перевести на язык человеческого сознания, тем самым сберегая самого человека от его необузданных инстинктов.

Славяно-горицкая борьба только один из отпечатков Мирового закона в человеческой деятельности.

Александр Белов

Обратимся к системе передвижения в засечном кулачном бою. Система эта складывается из двух частей: передвижения при защите (свиля) и передвижения при атаке (ломание). Речь сейчас пойдет о свиле. В прошлом номере журнала читатель познакомился с ее фундаментальной основой – пятой. Пята наследует относительную неподвижность седла и широкий маневр корпуса всадника. В практике кулачного боя объем движений значительно возрос, и большую часть пяты теперь в седле продемонстрировать невозможно – мешает конь, стремена и т. д. А свиля – это наземное перемещение, опыт защитных перемещений вообще, как таковых. Следует постоянно помнить, что все движения в свиле выполняются резко, стремительно, рывками. Только такой способ может представлять действенную защиту.

Предлагаем несколько традиционных положений пяты, с освоения которых целесообразно начинать овладение свилей. Обращаем особое внимание на то, что все приведенные позы – это остановленные мгновения. Уходить из них нужно так же легко и стремительно, как и принимать.

Что же такое свиля? Это – систематизированный и расчетливый маневр, выполняемый на уровне первой сигнальной системы, то есть без аналитической оценки внешних обстоятельств – по сути, двигательный рефлекс. Анализ движения противника и своего собственного поглощает время. Ну, а выигрыш в четверть секунды в сече бывает равнозначен сохранению жизни. Проиллюстрировать это высказывание можно показательными выступлениями Национального клуба славяно-горицкой борьбы, в которых нападающий наносит удары по безоружному заточенным, как бритва, мечом. В этом смысле свилю правомерно сравнить с магнитным полюсом, обратным удару. Какие бы удары ни наносил противник, выполняющий свилю, все время будет «отбрасываем» от них в сторону силой, которую китайцы распознали бы как «Инь-Ян», материалисты бы назвали «единством и борьбой противоположностей», а славяне язычники образно величают «Белобог и Чернобог». То есть в отличие от техники защиты блоком (встречным удару движением), характерной для восточных единоборств, древнерусская свиля – всегда уход от удара.

Однако свиля присуща не только русскому кулачному бою. Подвижность боксера на ринге также базируется на аналоге, существовавшем в греко-римской традиции. Как известно, в своей практике кулачного боя (это не относится к панкратиону) греки наносили удары только в голову. С учетом того, что рука бойца была облачена в наруч из тяжелых кожаных ремней с металлическими бляшками, может создаваться впечатление, что греческий кулачный бой – зрелище мало гуманное. Такой вывод не совсем верен, ибо ограничение цели удара прямо пропорционально упрощению защитного маневра, в данном случае головы. Стало быть, поразить противника сложнее. Я говорю об этом потому, что связь античного и русского кулачного боя очевидна уже хотя бы на примере прямого, классического удара кулаком, речь о котором у нас пойдет в следующем номере журнала. Традиционно предполагается, что заимствование здесь велось только в одном направлении: походы Олега, Игоря и Святослава на Византию способствовали внедрению античных традиций в среду славянского воинства и их трансформации. Не могу с этим согласиться, ибо Х век, к которому относятся упомянутые походы, согласно, например, Радзивилловской летописи – время расцвета древнерусских боевых искусств, определенную часть которых (техника боя «на ручку», «на щипок») греки никогда не знали.

Техника свили богата и разнообразна. Достаточно посмотреть на русскую плясовую, формировавшуюся под воздействием подвижных игрищ и народных забав, напрямую связанных со свилей. Да, да, ибо свиля известна и в этом своем качестве. Думаю, что в древности свиля являлась для славян неким прототипом гимнастики. Если присмотреться к лубочным изображениям скоморохов, гудцов и балаганных завлекал, то нельзя не заметить, что их позы идентичны со свилей. Более ранний слой русской игровой культуры – XV век. Посетивший Москву Адам Олеарий, описывая московский быт, упомянул о виденных им игрищах и народных забавах. Описание дополняется рисунком, выполненным, как считают исследователи, самим путешественником. В левой части рисунка удивительно точно передана поза в пяте «подсад плечом» в сценке кулачного боя. Но и пятнадцатым веком нелепо было бы датировать «искусство телодвижений».

Обратимся к Радзивилловской летописи. 993 годом она датирует известнейший поединок киевского борца с печенегом, повлиявший на сюжет былины о Никите Кожемяке: «И налезоша бык велик и силен, и повеле раздразнитищ быка, и възложиша на нь железа горяча, и пустиша быка, и побеже бык мимо его…». На первый взгляд удивляет столь странное испытание, которое потребовал для себя перед решающей схваткой молодой борец. Вероятно, логичней было бы, если б дюжие молодцы-дружинники князя Владимира скопом набросились бы на киевского борца, о котором та же летопись говорит, что он «с детства меньше чем с четырьмя не схватывался». Однако все становится вполне понятным, если знаешь, что речь в этом сюжете идет о свиле, о технике защитных движений. И уж, конечно, не бык мимо пробежал, а борец выполнил уход от прямого, линейного удара.

После того как приведенные нами положения пяты будут освоены, и вы почувствуете, что вам не опасен противник, атакующий вас даже целой серией ударов, можно приступить к изучению перемещения по площадке. На сегодня известны три способа перемещения пяты, характерные для русского кулачного боя: вышагиванием, с соответственным уклоном корпуса (около 20 способов), прыжком, что особенно показательно для русской плясовой и гопака, кубарем, то есть специфическим кувырком в нескольких формах. Все эти способы применяются только в том случае, если натиск атакующего противника способен смести вашу пяту, другими словами, защитить себя не сходя с места не представляется возможным. Но любые перемещения по площадке всегда есть не что иное, как перемещение пяты с места на место. Все степени свободы тела, вся его неуязвимость, комок двигательной энергии, называемый пятой, перемещаясь, проваливает атаки противника. В сече нельзя отождествлять передвижение, уход, маневр только с движением ног. Помните, что движение рождается телом, а конечности только реализуют его в заданном направлении. С точки зрения свили и бегуна несут не ноги, а тело, ноги лишь удерживают инерцию перемещением по беговой дорожке.