Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Песнь преследования - Вулф Джин Родман - Страница 6


6
Изменить размер шрифта:

Со зверьков сняли шкуры, отдали, женщинам, а затем стали жарить тушки на огне. Никогда я не ел ничего более вкусного, поэтому съел почти все, что до сих пор казалось мне несъедобным, оставив только лапки и внутренности. Темнота, царившая снаружи, и еда, выглядевшая ужином, говорили о том, что уже ночь, хотя в действительности было около полудня. Необычно густой снег закрывал солнечный свет.

— А сейчас ты будешь учить нас мудрости, — сказал Искатель Гнезд.

Я сказал им, что вряд ли у меня есть что-то, что может им пригодиться.

Искатель важно кивнул головой.

— Да, покорность — первый признак мудрости.

— Скорее всего, это я хотел бы узнать кое-что от вас. Вы видели Большие Сани?

Они закивали. Я заметил, что этот вопрос взволновал их.

— Давно они уехали?

— Они были здесь, потом день их не было, а потом появился ты. По одежде и лицу мы догадались, что ты с Больших Саней. Так же, как и они, ты похож на виггиков, только ты не такой жестокий.

— Кто такие виггики?

— Это охотники, которые быстро бегают и поют. Это они поймали зверьков. — Внезапно Искатель широко улыбнулся. — Они охотятся для нас, а когда пробуют охотиться на нас, мы показываем, что с нами лучше не связываться.

— Не понимаю, как это они охотятся для вас?

— У них есть такой обычай: когда они убивают маленького зверька, то зарывают его в снег, чтобы забрать потом, когда будут возвращаться с охоты. Однако, того, самого лучшего, который достался тебе, мы убили сами, вытаскивая маленького Цумманжа из теплого домика под зеслей.

— Я, кажется, знаю этих виггиков. Позавчера они убили нашвонка.

— О, это новость! Мы сами…

Со стороны входного отверстия раздался отчаянный крик. Пария, сидевшая там, наощупь двигалась к середине.

Все вскочили на ноги, хватая друг друга в возбуждении, когда раздался новый голос, глубокий и басовитый, как гудение колокола или мощной виолончели.

— Привет, оборванцы! Это еще кого вы нашли на склоне?

У входа в шалаш стоял человек, размерами схожий с нашвонком, и заглядывал внутрь. У него был узкий подбородок, тонкие губы, острые скулы и большие зеленые глаза, такие красивые, что не шли к мужскому лицу. От этого человека, несмотря на рост и явные признаки пола, веяло чем-то женственным или даже женоподобным. Большой, но довольно нежной рукой он держал вытесанную из ребра какого-то огромного животного палку, заканчивающуюся грозно выглядевшими колючками.

Мужчины и несколько подростков двинулись к нему, в то время как женщины сгрудились возле Утреннего Кровавого Лица, плечи которой были обезображены свежей кровавой раной, нанесенной ударом дубины великана.

Я присоединился к мужчинам, поскольку располагал складным ножом.

Искатель Гнезд поднял свое кривое оружие.

— Возьми меня, — крикнул он. — Вытащи меня отсюда, Миммунка, но помни, что, умирая, я вгоню тебе это в живот по самую рукоятку.

Смешок Миммунка напоминал шум, который издает небольшой водопад.

— Я не хочу тебя, старик. Твое мясо твердое, как корни, которые ты так любишь. Дай мне какого-нибудь маленького мягнконго птенчика, который тебе не нужен, и я пойду себе.

— Чтобы вернуться утром?

— Нет, клянусь! Утром я поменяю охотничий район. Я ухожу на равнину над рекой. Болота замерзли, и я могу теперь хорошо охотиться. Помнишь, как я взял у тебя того маленького крикуна? Это было, когда луны сошлись на небе. Сколько дней прошло, прежде чем ты увидел меня? Не менее двадцати, если не больше.

— Мы все время следили за тобой в лесу.

— Да, где-то там я был, но не заметил вас. Да что об этом! Ты посмотри на тех, кто стоит за тобой! Разве они все нужны тебе?

— Наш закон гласит, что все соплеменники важны.

— Ха-ха! Еще одно из тех новшеств, которые вы переняли у людей Больших Саней?

— Нет, закон всегда был таким.

— Чему же вы еще научились от них? Одна болтовня, и только!

— Ты тоже мог бы переговорить с ними, как это сделали мы.

— О, да! — важно кивнул Миммунка. — Думаю, я мог бы многому их научить.

Казалось, он забыл, что явился сюда за очередной жертвой, но я замейтил, что он медленно пододвигается к Искателю Гнезд.

— Ничему ты не сможешь их научить! Твоя жизнь заключается только в убийстве!

— Что ты об этом знаешь?Ъ Дай мне ту, в которую попала моя дубина.

Женщины зашептались и, когда я повернулся к ним, они уже вытолкнули вперед Утренее Кровавое Лицо.

— А это кто? — внезапно закричал Миммунка.

Он глядел прямо на меня.

Искатель Гнезд промолчал. В тот момент, когда великан отвел от него взгляд, он шагнул вперед и нацелился своим оружием в руку пришельца. Миммунка отшатнулся, но вождь, восстановив равновесие после первого сильного замаха, не сплоховал. Он снова напал, на этот раз целясь в голову гиганта.

То, что произошло потом, было так быстро, что я потерял ориентировку. Через мгновение Искатель Гнезд лежал на снегу у входа в шалаш, а Миммунка исчез.

Мужчины племени бросились за ним в погоню, выкрикивая угрозы и оскорбления.

Когда я подбежал к Искателю Гнезд, две женщины помогли ему встать и подвели к огню.

Я поинтересовался, словно идиот, как он себя чувствует.

— Вполне хорошо, если не считать, что Миммунка все-таки здорово поцарапал меня. Бывало и хуже.

Женщины сняли с него грязную кожаную рубашку, и я увидел, что его грудь покрыта множкством шрамов.

— Молодые побежали за великаном. Он не поубивает их?

— Наверняка нет, — покачал головой Искатель Гнезд. — Он будет бежать, если только им не удастся окружить его. Если бы это был Кетин или виггики, тогда другое дело. Тогда бы я вернул их.

В хижину ворвался ккой-то юноша и с порога закричал:

— Почему вы не сказали мне о погоне? Я обязательно последовал бы…

Искатель Гнезд громко засмеялся.

— И очень хорошо сделали, что не позвали тебя, Белое Яблоко! Даже Миммунка стал бы опасен, если бы ему захотелось отведать твоего мягкого мяса.

— Однако, я должен был идти со всеми!

— Пойдешь через год!

Один за другим возвращались молодые мужчины племени с яростными, разочарованными лицами.

Когда они расселись возле костра и раны вождя были перевязаны, я спросил, чему они научили людей с Больших Саней.

— Всему, что знали, — ответил Искатель Гнезд. Он лежал на спине возле огня, но свое старое, сморщенное годами лицо повернул ко мне. — Мы пели им песни, утверждающие наши законы, которые учили, как воевать и где находить еду, как строить шалаши и что дает дружба с другими племенами. Но ты ведь являешься одним из них, почему же тогжа они тебе ничего не рассказали?

Я подумал, что лучше не признаваться, что потерял память.

— Я хотел бы еще раз услышать это от вас, — сказал я.

— Да, самая спокойная вода в середине! Такова мудрость. Мы учили их, а они учили нас.

— Ты мог бы повторить что-нибудь из того, чему они учили вас?

— Пускай это сделает кто-нибудь другой. Я все помню, но когда теряю много крови, то чувствую себя очень старым. Пусть говорит молодежь.

Некоторое время царила тишина. Наконец, слегка заикаясь от волнения, отозвался Белое Яблоко.

— Мир изменится, — сказал он. — Снег растает и никогда уже не вернется. Дети, которые родятся, не будут даже знать, что это такое, и станут удивляться, когда мы будем рассказывать им об этом.

— Когда это произойдет?

Белое Яблоко беспомощно пожал плечами.

— Наверное, скоро. Но что означает «скоро» для людей с Больших Саней? Кто это может знать?

— Быть может, это произойдет не при твоей жизни, — отозвался вождь, — а может быть, еще перед моей смертью.

— Вот именно, — кивнул юноша. — Люди с Больших Саней приносили большой камень. Когда я касался его, то чувствовал, что он живой, словно в нем горел огонь. Тогда и была раскрыта завеса дней и мы увидели мир таким, каким он станет, когда исчезнет снег. Солнце ярко светило и везде были растения, много растений. Между ними ходили люди нашего племени, а вместе с ними Ленизес, его жена и дети.