Искусство атаки - Белов (Селидор) Александр Константинович - Страница 15

Впрочем, «неформальное» воинство вряд ли испытывает какую-либо ущербность ввиду отсутствия погон. А свобода самоопределения здесь делает воина подлинным адептом духовно-боевых систем. Однако от обобщений мы теперь перейдем к частностям. Воин-язычник. На обложке второго номера «Военно-исторического журнала» за 1993 год запечатлен момент, когда я посвящаю солдата в веру предков. Подпись гласит: «Какому богу молиться российскому солдату?» Язычники не молятся. В отличие от христиан они чаще полагаются на собственные силы и способности. Умение управлять ситуацией — это дар божий. Правда, к этому дару подключается еще и Разум, великий Разум Человека, способного понимать суть творений Природы. А что мы можем понять, наблюдая такое явление, как воинская среда? Если Боги, создавая мир подчинили его строгому порядку, вполне логично будет предположить, что порядок этот прослеживается не только в сменяемости времени года или неизбежности взлетов и падений мировых цивилизаций. Он обнаруживается во всем, в том числе и в отношениях между людьми, в формировании их характеров, склонностей, а также и в том, что является уже следствием склонностей и характеров. Следуя закону Триглава, воинская суть зиждется на трех организующих началах. Вероятно, самым показательным здесь является Ярило. В зодиакальной традиции ему соответствует Марс и Овен. Впрочем, я не спешил бы проводить подобные параллели. Ярое начало молодо и дерзко. Воители, соответствующие ему по рождению, духу и темпераменту, всегда чувствуют себя моложе своих ровесников. Основной стиль боя здесь — натиск. Это, конечно, не говорит о том, что они теряются в ситуациях затяжных конфликтов. Но решить дело единым взрывом сил для них куда типичнее и проще, чем долго возиться с противником, предаваясь искусству стратега и расчетливого политика. По темпераменту они или холерики, или близки к ним. (В том случае, если воспитание способно влиять на остроту их порывов). Не случайно, что именно эта среда в основном и создает берсерков. Ярило не щепетилен. Он триумфатор, хотя и не в такой степени, как его собрат Прове. Никем не замеченная победа тяготит Ярилу, едва ли не меньше поражения. Ярило не только дерется, но и создает вид битвы, ее эстетику. Можно сказать, что именно он делает из тривиальной драки боевое искусство. Ярило неуступчив, часто просто беспощаден. Ненависть и преклонение у него стоят так близко друг к другу, что ему часто бывает достаточно одного мгновения жизни, чтобы поменять идеологические ориентиры и симпатии. При всей кажущейся независимости Яриле необходим могучий покровитель. Ярило — не царь. Он — глашатай воли царя. А вседержитель идет следом.

Прове/Праве — Перве — Первун — Перун. Это Царь-воин. Он сочетает в себе дар теоретика и техническое мастерство практика. Это — существо с титанической волей и поразительной работоспособностью. Его рационализм можно противопоставить импульсивной неуравновешенности Ярилы. Интуиция и логика переплетаются в нем, уравновешивая друг друга. Царь-воин суммирует в себе приобретенный опыт поколений и глубину собственного интеллекта. Этот тип воинов демонстрирует идеальный пример уравновешенности. Их силы всегда рассчитаны, а действия близки к гармонии. Во всем. Внешние формы действия достигают у них классического совершенства.

Громовник триумфатор как никто другой. Самый странный для него способ поражения не физический, а моральный. Люди этого типа повержены только тогда, когда уничтожена идея, их базис. У Громовника есть и еще одно великолепное качество-способность воплощаться в любую модель человеческого существа. Правда, это уже крайность, к которой его могут принудить только чрезвычайные обстоятельства.

Третьим стоит мрачный Троян. Его образ трактуется крайне противоречиво. Можно утверждать, что он до сих пор не был понят ни миролюбовцами-сторонниками «народного» язычества, ни академистами, тяготеющими к Рыбакову. Что же дает мне право претендовать на истинность в его расшифровке? Законы Триглава. Ведическая логика. Ведь известно, что Троян дополняет собой структуру целого, понятого нами через Явь — этого целого (Ярилу) и его Правь — Перуна. Более того, наблюдательный читатель вполне самостоятельно может обнаружить и некую противоположность, разницу в образах действия яви и нави. Громовник уравновешивает их собой, отражая извечную приверженность к усмирению крайностей. Отсюда и идея гармонии, которую он в себе несет.

Стойкость — таков девиз Трояна. При всей поразительной боеспособности «солдата Яви» — Ярилы он обладает едва ли половиной того мужества, что присуще Трояну. Троян всегда остается в тени. Слава и почести его не только не манят, но, напротив, тяготят. Воины этого типа молчаливы и спокойны, они не бунтари против всего и всея, как Ярило, и потому легче поддаются обучению. Их внешнее спокойствие и непроявляемость часто путают с отсутствием твердости и самостоятельности. В действительности это не так. Трудно найти существо более стабильное, чем Троян. Однажды, выбрав свой путь, он остается верным ему до конца. Троян — самый надежный и преданный друг. Он также, как и Ярило, способен жертвовать собой, однако, в отличие от Ярилы Троян делает это вне помпезности и самолюбования. Его готовность к самопожертвованию исходит из многих особых составляющих. Например, у воинов этого типа менее всего развит страх смерти. Они легко переносят боль, не понимают ценностей материального мира, отчего не тяготеют к нажитому, теплому углу. Наконец, они менее всего подвластны путам любви. Вот и подумайте, кто более свободен в жизни — Ярило, который только говорит о свободе, не осознавая своих многочисленных привязанностей, или молчаливый Троян. Впрочем, у Трояна — «воина осени» есть и свои слабые места. Он — приверженец традиций, он — консерватор. Причем, ярко выраженный. Любую идеологическую подвижность Троян воспринимает неохотно, а порой даже болезненно. Он не любит ярких красок, резких звуков, глобальных переворотов, эмоциональных всплесков, душевных откровений и сентиментальностей. Он выглядит сдержанным в юности и мрачным в старости.

А теперь давайте посмотрим, как будут вести себя эти три типа воинства в неких бытовых конфликтных ситуациях. Ярило. Он стремится быть в центре общественного внимания. Если его не замечают в компании, Ярило либо создает прецедент конфликта, либо самоустраняется. В чужой среде, в компаниях, духовно ему не близких, Яриле отводится роль «халифа на час». Ярило понимает ненужность своего присутствия как и самой ситуации в целом. Но его несет, ему трудно остановиться. Ярило интеллектуал. Правда, его интеллект не созерцает истину, а дерется за нее или против. Ярило не умеет ценить время. Он всегда берет свое рано или поздно, если, конечно, не теряет пыл. Попав в общество и обратив на себя внимание, Ярило вдруг обнаруживает, что далеко не все воспринимают его с восторгом. Кто-то даже пытается противостоять. Конечно, Ярило не уступит. Бой он ведет через собственное утверждение в сердцах и умах сторонников, которых становится большинство. И вот общество само уже не воспринимает его оппонентов. Причем, даже в том случае, если они объективно правы. Самые яркие представители общества тяготеют к Яриле как к апологету подлинной личности. Ярило своим духом дополняет любую яркую индивидуальность. Оттого на его стороне всегда сила, а не слабость. Он незабываем. Но далеко не все его сторонники готовы видеть Ярилу часто в своих компаниях. Почему? Потому что он носитель конфликтного начала, потому что его слишком примечает серое большинство, тратя часть своего стадного интереса и преклонения не по адресу, еще может быть потому, что Ярило всегда беспощаден и к самому себе, и к людям, предаваясь служению идеалу. Его идеалом является Правь. А вот Правь проявляет себя несколько иначе. Перун. Для Громовника не существует «своего» или «не своего» общества. Он великолепно адаптирован и жизнеспособен. Он безусловный лидер в любой компании. И если Ярило приковывает к себе интерес и внимание, симпатии или сочувствие, то Громовник всегда остается лидером. Он значительно меньше делает, чем Ярило, его просто чувствуют. Как правило, Перун не оставляет выбора посторонним: принимать его или нет? Способы войны у Громовника столь разнообразны, что его враги могут и не распознать момента, когда они фактически уже сложили оружие. Воины этого типа столь коммуникабельны, что находят общий язык даже со своими явными противниками. Громовник может потакать чужому мнению, постепенно настраивая оппонента лояльно. Раскрыв врага, взвесив его значимость и боеспособность, Громовник выбирает наилучший способ сокрушения. Лобовое столкновение, столь свойственное Яриле, далеко не всегда привлеклает Перуна. В ситуации с выявленным противником Громовник может попросту стравить его с кем-то даже из числа единомышленников. Причем, сделает это столь деликатно и легко, что никто и не разглядит тайного умысла и его собственного интереса. Вообще, находя в компании мощного и влиятельного оппонента и испытывая невозможность открытого боя (например, ввиду отсутствия аргументации в свою пользу), Громовник вполне может пойти на то, чтобы «вскрыть» еще ряд конфликтов между кем-то и тем самым притушить остроту своего собственного противостояния с личным противником. Вполне типичным для князя воинов является свободное присвоение себе чужой идеи, если она доминирует в дискуссии и имеет много сторонников. Он делает это ненавязчиво, как само собой разумеющееся, и скоро все вокруг уже забывают, от кого изначально исходила тема и кто более всего трудился над его убедительностью.