Положитесь на Псмита - Вудхаус Пэлем Грэнвил - Страница 60

— Вы… вы сознаетесь в этом?

— Я этим горжусь!

Лорд Эмсуорт выпрямился. Он попытался принять вид бескомпромиссного осуждения, который с такой легкостью принимал в разговорах со своим сыном Фредериком. Но его глаза встретились с глазами Псмита, и он снова обвис. Надменность и непреклонность не выдерживали дружеского взгляда Псмита.

— Так с какой стати вы живете тут под его именем? — спросил граф, по-государственному ткнув пальцем в самый корень проблемы. — Я хочу сказать, — продолжал он, поясняя свои слова, — если вы не Мактодд, почему вы приехали сюда, утверждая, что вы — Мактодд?

Псмит медленно кивнул.

— Отлично сформулировано. Я ждал, что вы зададите такой вопрос. В первую очередь… я не ищу благодарности, но в первую очередь я сделал это, чтобы вы не попали в неловкое положение.

— Чтобы я не попал в неловкое положение?

— Вот именно. Когда я вошел в курительную нашего общего клуба, где вы в тот день угощали вторым завтраком товарища Мактодда, он как раз вознамерился исчезнуть из вашей жизни навсегда. По-видимому, он слегка оскорбился, потому что вы отправились через улицу потолковать с флористом, а его предоставили самому себе. И вот, обменявшись со мной двумя-тремя дружескими словами, он смылся, и вы остались минус один современный поэт. Когда вы вернулись, я заполнил брешь, дабы избавить вас от необходимости возвратиться в замок без хоть какого-нибудь, пусть завалящего, Мактодда. Естественно, я более чем кто-либо сознавал, что являюсь всего лишь скромной заменой, своего рода синтетическим Мактоддом, но мне казалось, что я все же лучше, чем ничего, и я поехал с вами.

Его сиятельство переварил это объяснение в полном молчании. И обнаружил великолепнейший аргумент.

— Вы член клуба «Старейших консерваторов»?

— Всенепременно.

— Ну так, черт побери, — воскликнул граф, принося этому оплоту респектабельности самую большую дань уважения, какую тот когда-либо получал, — если вы член «Старейших консерваторов», вы не можете быть преступником! Бакстер — осел.

— Совершенно верно.

— Бакстер напридумывал, что вы украли колье моей сестры.

— Могу вас заверить, что колье леди Констанции не у меня.

— Конечно! Ну конечно, мой дорогой. Я ведь только говорю вам, что тут плел этот идиот Бакстер. Слава Богу, я от него избавился! — Но тут облачко омрачило его просиявшее было лицо. — Хотя, черт возьми, в одном Конни была права… — Он погрузился в довольно мрачное молчание.

— И?… — подсказал Псмит.

— Э? — ответил его сиятельство.

— Вы сказали, что в одном леди Констанция была права…

— А, да! Она говорила, что мне трудно будет найти секретаря такого же компетентного, как Бакстер.

Псмит позволил себе ободряюще потрепать по плечу своего гостеприимного хозяина.

— Вы коснулись предмета, — сказал он, — о котором я собирался поговорить с вами, когда у вас выбралась бы свободная минута. Если вы склонны принять мои услуги, они в вашем распоряжении.

— Э?

— Дело в том, — сказал Псмит, — что в ближайшее время я надеюсь жениться, и мне более или менее необходимо заполнить собой какое-нибудь место, которое обеспечивало бы умеренное благосостояние. Так почему бы мне не стать вашим секретарем?

— Вы хотите стать моим секретарем?

— Вы совершенно точно докопались до смысла моих слов.

— Но у меня никогда не было женатых секретарей!

— Мне кажется, вы убедитесь, что солидный семейный человек имеет много преимуществ по сравнению с необузданными холостяками, швыряющими цветочные горшки. На случай, если это поможет вам принять решение, добавлю, что моя нареченная — мисс Халлидей, быть может, самый лучший каталогизатор библиотек в Соединенном Королевстве.

— Э? Мисс Халлидей? Вон та девушка на террасе?

— Никто иная, — ответил Псмит, нежно помахав Еве, проходившей под окном. — Можно даже сказать, она самая.

— Но она мне нравится, — сказал лорд Эмсуорт, словно выдвигая непреодолимое препятствие.

— Превосходно.

— Очень милая девушка.

— Совершенно с вами согласен.

— А вы правда думаете, что сумеете присматривать тут за всем, как Бакстер?

— Я в этом убежден.

— В таком случае, дорогой мой… ну, право, должен сказать… должен сказать… То есть, а что вам мешает?

— Вот именно, — поддержал Псмит. — Вы исчерпывающе выразили то, что я пытался сформулировать.

— Но у вас есть секретарский опыт?

— Должен признаться, что его у меня нет. Видите ли, до недавнего времени я более или менее принадлежал к праздным богачам. Я не пахал, и я не прял — если не считать одного случая, когда после веселого ужина в Кембридже попытался прясть ушами на пари. Пожалуй, настала минута открыть вам, что моя фамилия — Псмит («Пе» немое) и что еще недавно я жил, окруженный роскошью, в окрестности Мач-Мидлфорда в этом графстве. Фамилия моя, вероятно, вам неизвестна, но не исключено, что вы слышали о поместье, которое много лет было штаб-квартирой Псмитов, — о Корфби-Холле.

Лорд Эмсуорт сдернул пенсне с носа.

— Корфби-Холл! Так вы сын Смита, бывшего владельца Корфби-Холла? Боже мой, я хорошо знал вашего отца!

— Неужели?

— Да. То есть я не был с ним знаком. — Да?

— Но я получил первый приз за розы на выставке цветов в Шрусбери в тот самый год, когда он получил первый приз за тюльпаны.

— Это нас как-то очень тесно сближает, — заметил Псмит.

— Ну, так, дорогой мой мальчик, — торжествующе вскричал лорд Эмсуорт, — если вы правда ищете какой-нибудь пост и согласны стать моим секретарем, то мне ничего другого не надо! Ничего, ничего, ничего! Ведь…

— Чрезвычайно вам обязан, — сказал Псмит. — И я постараюсь не обмануть ваши ожидания. Если уж какой-то Бакстер справлялся с обязанностями секретаря, то они тем более по силам шропширскому Псмиту. Думаю, что так. Думаю, что так… А теперь, с вашего разрешения, я отправлюсь на террасу и сообщу радостную новость моей женушке, если мне дозволено будет так ее назвать.

Псмит спустился по широкой лестнице, превысив рекорд скорости, недавно установленный уезжавшим Бакстером, ибо с полным основанием считал, что каждый миг этого чудесного дня, проведенный не в обществе Евы, есть миг, прожитый зря. Весело что-то мурлыча, он поспешил пересечь вестибюль, но вынужден был остановиться у двери курительной, которая открылась и извергла высокородного Фредди Трипвуда.

— Послушайте! — сказал Фредди. — Вас-то мне и надо.

Как раз собрался пойти вас искать.

Тон Фредди был сама сердечность. То, что произошло между ними накануне вечером в коттедже в западном лесу, было прощено и забыто.

— Так говорите же, товарищ Трипвуд! — сказал Псмит. — И, если мне дозволено внести предложение, не тяните кота ха хвост. Ибо меня влекут места иные. Мне предстоит дерзать, как дерзают истинные мужчины.

— Подите-ка сюда! — Фредди увлек его в дальний угол вестибюля и понизил голос до шепота: — Знаете, все в порядке!

— Превосходно! — сказал Псмит. — Великолепно! Чудесная новость. А что в порядке?

— Я как раз от дяди Джо. Он отстегнет деньги, которые обещал мне.

— Поздравляю вас.

— Значит, я стану партнером букмекера и разбогатею. И вот что: помните, что я говорил вам про мисс Халлидей?

— А именно?

— Ну, что я ее люблю и все такое.

— Ах да!

— Между нами говоря, — увлеченно продолжал Фредди, — беда была в том, что она считала, что у меня нет денег, чтобы жениться. То есть прямо так она не говорила, но вы же знаете, как обстоит дело с женщинами — читаешь между строк, если вы понимаете, о чем я. Так что все будет в лучшем виде. Я просто подойду к ней и скажу: «Ну, как?» И… ну, и так далее, вы понимаете? Псмит внимательно взвесил его слова.

— Я понимаю ход ваших рассуждений, товарищ Трипвуд, — сказал он, — и нахожу в нем лишь одну неточность.

— Неточность? Какую неточность?

— Дело в том, что мисс Халлидей выходит за меня.

У высокородного Фредди отвисла челюсть. Его выпуклые глаза приобрели дополнительное сходство с глазами креветки.