Билл-завоеватель - Вудхаус Пэлем Грэнвил - Страница 46

Все, кому не лень, особенно – поэты, сетовали на равнодушие природы к человеческим бедам. Если бы у нее было хоть какое-то сердце, следующий день выдался бы мрачным и дождливым. Но нет: такого сияния Лондон не видел с прошлого лета. Тилбери-стрит, чьи обитатели по-прежнему рьяно варили капусту, плавала в солнечном свете, и настолько, что лошади понурили голову, а сильные мужчины, вывалив язык, считали минуты, чтобы успеть в пивную. Мостовую перед «Мамонтом» устилали золотые пластины, воробьи радостно чирикали – словом, природа не страдала.

В отличие от нее. как мы заметили выше, люди страдали, и первый из них – Перси Пилбем. Дожидаясь перерыва, он томился и маялся. Нет слов печальней, чем «почти, почти»; и мысли об упущенной удаче терзали его, словно ястребы.

Начальники наполеоновского типа плохи тем, что от подчиненных им нужен успех, и только успех. Чуть-чуть у них не считается. Пилбем понимал, что сэр Джордж ценил бы его больше, если бы истории с Флик вообще не было. Хозяин ругал его теперь буквально за все.

Когда, просадив уйму денег на такси, они добрались до места, оказалось, что под номером 7 расположена достаточно вонючая лавка, где продают птиц и рептилий. Не очень чистый, но веселый старик с седыми бакенбардами, в черной шапочке, на вопросы ответить не смог, зато непрестанно предлагал что-нибудь купить. Сэру Джорджу показалось, что он крутит. Решили подождать. Воспоминание об этих часах глубоко уязвило душу Пплбема, особенно – те минуты, когда он обнаружил, что у него на коленях прикорнула зеленая змея.

Догадавшись одновременно, что низкий Слинсби просто обманул их, они уехали, хотя старик еще предлагал им купить попугая. Пробираясь среди местных убийц, они видели, что он стоит посреди улицы, с попугаем на плече, и вдохновенно снижает цену.

Пилбем горько вздохнул – в редакции он сидел один, Родерик простудился – и принялся было за статью «Злачные места в Вест-энде», когда вошел мальчик-рассыльный.

– К вам пришли, сэр, – сообщил он, протягивая карточку.

Пилбем ее взял. Страдания пришибли его, лишили обычной живости, и он едва не сказал, что его нету, как вдруг его взгляд упал на слова

Джадсон Кокер

Что-то шевельнулось в его душе. Кокер? Он где-то слышал такую фамилию. Ко-кер… Да, знакомо. Почему?

И тут у него перехватило дыхание. «До свидания, мистер Кокер»! Именно это сказала мерзкая девица тогда, перед домом. Да, да, да. Потом он спросил, зайдет ли она вечером, и она ответила: «Конечно». Значит, она запросто заходит к этому Кокеру.

– Какой он? – вскричал несчастный Пилбем.

Мальчик растерялся. Редакторы «Светских сплетен» обычно не просили описывать посетителей.

– Ну, такой дядя, – туманно ответил он.

Пилбем решил не тратить времени попусту. Он не смел надеяться на чудо – но, теребя свои усики, все же надеялся. Дверь открылась. Сердце у него чуть не выскочило. Надежда сбылась. Выпал единственный шанс из миллиона. Именно этого типа видел он тогда, с Флик.

– Заходите! – восторженно крикнул он. – Садитесь!

– Спасибо, – сказал Джадсон, немного смущенный, но и подбодренный его пылом.

В редакцию его привела вчерашняя беседа с Фелисией.

Преследование она описывала подробно и вдохновенно, но ему запало в душу, что в этих «Сплетнях» служит не только Родерик. Он плохо разбирался в газетном деле и думал, что ошибку может исправить один лишь редактор – а можно ли ждать правды от человека, который дал Биллу по голове? Если у него есть помощник, все еще не так плохо.

Конечно, он понимал, какая тут нужна осторожность. Кто-кто, а этот субъект не должен знать, что они с Флик знакомы. Подумать смешно, что бы он дал, чтобы узнать адрес человека, к которому она заходит каждый день!

– Что у вас? – спросил Пилбем.

– Понимаете, – начал Джадсон, – недельки две назад…

Пилбем взглянул на часы.

– Однако! – заметил он – Вы не голодны?

– Вообще-то поел бы, – отвечал Джадсон, дрожа с головы до ног от внезапной надежды. О такой удаче он и не мечтал.

– Перекусим, а? Вижу, у вас интересное дельце. Обсудим за столиком.

– Хорошо! – пылко согласился Джадсон. – Обсудим!

– Если не ошибаюсь, вы из Америки?

– Да.

– Тогда пойдемте в «Чеширский сыр». Там побывать надо. Вы, часом, не трезвенник?

– Нет! – вскричал Джадсон – О, нет!

– Понимаете, там есть такой портвейн…

– Портвейн… – прошептал Джадсон.

– Заметьте, светлый.

Джадсон прикрыл глаза в молитвенном экстазе.

– Идемте. – почтительно и тихо проговорил он. Исторический кабачок очень ему понравился. Кресло доктора Джонсона оставило его равнодушным, а вот прославленный пирог с почками он съел с большим восторгом. Омытый пивом, пирог всколыхнул все лучшее в нем; и, когда явился портвейн, он искренне считал своим ближайшим другом несколько расплывчатое существо по ту сторону столика.

Кроме пива и портвейна, Пилбем пленил его своим отношением к делу. Он недоумевал, он возмущался, он надеялся, что такой умный человек понимает, как сложно делать газету («Конечно, конечно»). Ошибки так и лезут, так и лезут («Вот именно!»). Дадим в следующем номере.

– Спасибо вам большое, – сказал Джадсон.

– Не за что, – сказал Пилбем.

– Ну, что вы! Спасибо.

– Пустяки!

– Спасибо!

– Незачтонезачтонезачто.

– Спа-си-бо! – упорствовал Джадсон, допив портвейн и преданно глядя на лучшего из смертных.

– Сам напишу, – сказал тот. – И пошлю вам гранки, все проверите.

– Э?

– Проверите.

Джадсон широко попел рукой.

– Не надо! Я полагаюсь на вас.

– А все-таки… Куда нам послать? Где вы живете?

– Баттерси, Мармонт, квартира семь.

– Прекрасно! А теперь, – прибавил смягченный Пилбем, – расскажите мне про ваш клуб. Это же надо придумать! Вы просто гений.

В самом начале третьего, окрыленный успехом, Пилбем попрощался с Джадсоном и поспешил к себе на работу. Лимузин у тротуара говорил о том, что хозяин вернулся, и триумфатор побежал к нему, на четвертый этаж.

– Да? – сказал сэр Джордж.

Сказал он это холодно, сухо, но Пилбем другого и не ждал. Ничего, думал он, сейчас лед растает.