Славянский стилет (СИ) - Врангель Данила Олегович - Страница 82

Бизон отложил рукопись и задумался. Похоже, что Мэрилин метит своей меткой в нужном направлении. Не сознавая этого, естественно. А что она мыслит верно, можно судить хотя бы по тому, что он, Бизон, ничего не может понять. Но смысл чувствует. И концы сходятся, какой бы абракадаброй, на первый взгляд, не выглядела заполненная середина. А это уже много. Он долго перебирал в голове доводы, выведенные в тетради, но ложного логического хода в рассуждениях дочери не находил. Хотя эта его способность – ломать рассуждения, выискав ложную посылку, – была широко известна. Ломались они в зависимости от контекста. Но в работе Мэрилин контекст отсутствовал. Были мыслительные броски, совершенно не связанные логикой, но ассоциативно выводящие на следующую плоскость умозрения. Собственно, основной контекст заключался в отсутствии контекста как закрепителя и убийцы свободного полета мысли, привязанной к бумаге с буквами невидимой нитью интеллектуального рабства.

Аналоговая метка… По большому счету можно сказать – божественная метка! Это точка рождения многомерной Вселенной из одномерной. Как лишение девственности и бесконечное размножение. В общем, теория Большого Взрыва говорит об этом же, а точнее – подтверждает. В момент Большого Взрыва Вселенная лишилась девственности, навечно распространив эту идею и на все иные уровни. Но и Вселенная, и Большой Взрыв – это макроуровень, а длительность макроуровня людьми не постижима. Однако на микроуровне эти принципы могут быть использованы ими в изготовлении копии или аналога микровселенной, т. е. модели саморазвивающегося самоструктурирующегося хаоса. Вся Вселенная под микроскопом… Вот так. А не какой-то там процессор.

Потому за этот месяц Бизон читал рукопись в сороковой раз. Он не мог поверить, что его дочь написала это. Благодаря ее своеобразному стилю написания каждый раз работа обрастала в отцовском воображении все новыми конструктивными деталями и решениями. Но вначале было Слово. И принадлежало оно Мэрилин.

Инфраструктура была уже давно подготовлена ее отцом и работала в таком режиме секретности, который может обеспечить себе человек, не просто имеющий очень большие деньги, но и вмещающий в себя весь спектр технологической цепочки – по крайней мере, ее основные аспекты. Бизон был таким человеком. Компьютерным моделированием, архитектурой логических комплексов, прогнозированием программного обеспечения, а также просто различными конструктивными усовершенствованиями он занимался серьезно и давно. Будучи по глубинной своей духовной сути экстремистом-максималистом, он дальним, загоризонтным зрением провидел конец эпохи цифровых компьютеров. Впрочем, эта мысль не приснилась ему среди ночи, да и яблоко на голову не падало. Революционные взгляды на реальность формировались понемногу: конец операционной системе, конец двоичному коду, конец гигагерцевой азбуке Морзе. А взамен? Да, пока тут пустота… Ну, правда, не совсем пустота. Все было давно проработано, и все ждали прорыва. Прорыв намечался. Но вяло. Хотя, можно подумать, будто прорывы случаются бодро и по Гринвичу. Впрочем, вся конструктивная база была уже изготовлена, включая 90 % разработок, оказавшихся бессмысленными. В идею ушла уйма денег, и продолжала уходить. Не хватало чуть-чуть, чтобы концы сомкнулись, и угол стал основанием, стартом, началом, включением, семенем разраставшейся парадигмы. Но «чуть-чуть» – не считается. И этим постулатом весь вопрос был пока закрыт.

Бизон выглянул в окно, опустив стекло. Моросил дождь. Мимо прошла парочка, прижавшись друг к другу, под большим черным зонтом. За ними угрюмо прыгала на поводке через лужи мохнатая собака, исландский терьер.

Бизон еще раз перелистал все шестьдесят четыре страницы, рассматривая диаграммы и формулы. Чего стоит одно только практическое применение теории S-матрицы и выявление Машей основных взаимодействующих процессов микрочастиц, подчиняющихся универсальной формуле АМ! Одно это – уже на уровне Нобелевской премии. Все шестьдесят четыре страницы заполнены скрытыми суггестивными компонентами, и когда сработает их таймер – неизвестно. Тройное дно здесь налицо. И пока, похоже, до последнего мысли читателя так и не добрались. Бизон хорошо помнил те времена лихорадочно скоростной работы, когда большая часть труда уходила на обеспечение секретности. Приходилось создавать несколько раздельных друг от друга групп, дробить материал, шифровать его. Пусть заведомо работают на 90 % впустую, а на 10 % – по теме… Набирали башковитых студентов, любителей покурить травку. Академическое мышление здесь было ни к чему. Академиков и так развелось валом – решений не хватает. Хотя парочкой твердолобых счетоводов коллектив пришлось разбавлять. Для выравнивания слишком закрученных линий мышления.

Бизон закурил длинную сигару, что делал крайне редко. Но было необходимо чем-то отвлечь тело, освободить мысль, приглушить давивший экстерьер и уйти в тихую муть интерьера, где только ты один – и символы, из которых большинство ловушки. Но выбора нет. Включил кондиционер и вытяжку. Впустил в салон морской воздух и расслабился. Кота не хватает. Его мнение довольно характерно.

Программа. Программа… Само это слово ставит крест на развитии. Едва произнес его – и дальше можно ничего не говорить. Программисты не боги – они сизифы, труд их пуст и, по большому счету, бессмысленен. Они нужны самим себе и подобным. Какое жалкое подобие мышления – программа. Праправнучка шарманки. А ту и не думали одухотворять. Той дубасили шарманщика по голове за надоедливость. За монотонную и, кстати, монопольную программу. Нет, это не путь развития. Программу надо заменить. Тем же хаосом. А почему бы и нет? Мэрилин мыслит в верном направлении. В любом хаосе больше возможностей, чем во всех программах, взятых вместе.

Создайте-ка, господа программисты, программу лотерейного выигрыша с первого раза и по максимуму. Слабо? Хаос дает этот выигрыш моментально. Ощущается разница в подходе? Дробление и множение функций, их многомиллиардное последовательное сложение – это же смех, а не творчество. А спрограммируйте-ка падение авиалайнера в заданное место и время. Нет возможности? Хаос это делает элементарно. Смоделируйте, в конце концов, окончание собственной жизни по одной из множества причин. Ну, не своей – чужой, если свою жалко. Ну, хотя бы лабораторной мыши. Естественно, без внешних воздействий. Ну?.. Хаос это делает элементарно и изящно: бах – и нет мыши. Инфаркт. Вы чувствуете разницу между попыткой поймать рыбу и самой рыбой? Действительно, в хаосе больше, несопоставимо больше возможностей, чем в любой программе. А это уже постулат. Программа отменяется. Вместо тщательных заготовок будущего действия – плавающая аналоговая метка. М-да, это, похоже, гениальное решение. Хотя бы потому, что кажется идиотским.

Бизон так ушел в себя, что не заметил полицейского, лепившего штрафную квитанцию к бронестеклу автомобиля, где сидел исполнительный глава «Транстриумвирата». Функционально это все уже решено. Технически – пока еще доводится до необходимого уровня. Кольцо Мебиуса, сердце АМ, с хаотично расположенными тоннелями и в состоянии сверхпроводимости, – это уже разработано. А остальное будем ждать.

Полицейский пришлепнул свою бумажку и побрел к следующему автомобилю, где сидела охрана Бизона. Что за поколение выводится на глазах? Или это только она одна такая? Вот он читал, все читал, и включиться никак не мог. Наверное, это генный прорыв. А он, Бизон, – уже предыдущее поколение, предыдущего разряда. Как они так легко мыслят? И дочь. Еще ведь совсем ребенок. Почти. Написала и давным-давно забыла. Год прошел. Все, кто разрабатывают практически ее идеи, тоже мало что понимают. Но им ставится задача с конечным результатом и любым путем ее достижения. И достигают!.. Тоже – почти ее возраста.

Еще восемь месяцев назад начальник разведки сформировал через посредников под очень большие гранты четыре группы молодых, одаренных и нетрадиционно мыслящих молодых людей. Почти всех перекупил. Группы по семь человек давно уже были в работе. Условия, испытанные еще на исторической родине, были просты: весь грант работник науки получает полностью только по окончании работы. Критерии предельно прозрачны. Время не ограничено. Авансирование не предусмотрено. Питание и все остальное – бесплатно. Хоть вообще ничего не делай. Но гигантский грант висит над головой на тонкой ниточке, которую стоит лишь перерубить движением мысли – и можно вообще больше не работать. Если большие деньги сводят с ума, то до ума они уж точно должны довести людей с такой профессией. Реальный, реальный подход. Тем более что проживание – в коттеджах закрытого типа в сельской местности, кое-где кишащей крокодилами.