Заметки об огневом мастерстве - Ворожейкин Арсений Васильевич - Страница 4

При корректировке прицельной стрельбы по трассе я учитываю направление атаки и расстояние до цели.

Когда я стреляю по самолету противника с расстояния 50 метров и меньше и под раккурсом не больше 2/4, то прицеливаюсь так, чтобы трасса проходила по втулке винта; перекрестие прицела должно быть немного впереди втулки. В этом случае огонь поражает самые уязвимые места самолёта — мотор, кабину.

Если же стреляешь под раккурсом 0/4, то трассу нужно совмещать с самолётом противника и вести огонь до его уничтожения. Перекрестие прицела в этом случае должно совпадать с центром самолёта.

Мне много раз приходилось прибегать к помощи трассы для корректирования прицельного огня. Но не всегда с ее помощью можно устранить ошибки в стрельбе по прицелу. Это удается только, когда ошибка незначительна и отклонение от цели не превышает 5 метров. В этом случае перенос траектории производится за один прием без прекращения огня. Устранить же при помощи трассы большие отклонения траектории от цели нельзя. В этом случае я прекращаю стрельбу и прицеливаюсь заново.

Мне как-то пришлось присутствовать при горячем споре молодых летчиков. Речь шла об одном мастере воздушного боя. Некоторые товарищи считали, что победы знатного летчика следует отнести на счет его отличной техники пилотирования, большого мастерства в использовании вертикального маневра. Другие говорили:

— Нет, все дело в том, что он мастер меткого огня.

Я не знал хорошо всех способностей летчика, о котором шла речь. Но вне зависимости от этого для меня было очевидным, что ни одна из двух высказанных точек зрений не выдерживает критики. Нельзя отделять искусство меткой стрельбы от мастерства в пилотировании. Огонь и маневр — два основных и нераздельных элемента воздушного боя.

Я часто задавался вопросом: какой момент в воздушном бою нужно считать решающим? Опыт научил меня: это момент открытия огня. Он требует огромного напряжения всех физических и моральных сил летчика. В этот момент все внимание должно быть сосредоточено на цели. Мы говорим летчику: «В этот момент замри. Никуда не оглядывайся! До этого маневрируй, как хочешь, но, когда ты открыл огонь, все эволюции прекрати».

Как уловить момент, когда надо нажимать на гашетку? Здесь требуется длительная тренировка, чтобы выработать то, что называется шестым чувством воздушного стрелка. И оно, это чувство, тем быстрее развивается, чем лучше летчик владеет техникой пилотирования, искусством маневра.

Эволюции, сложные фигуры пилотажа — все это по существу подчинено одной цели: поставить самолет в положение наивыгоднейшее для ведения огня, в такое положение, когда чувствуешь: нажму гашетку — и цель будет поражена. В этом и заключается связь двух элементов воздушного боя — огня и маневра.

Давать рецепты, каким маневром в каждом конкретном случае лучше всего обеспечить эффективный огонь, было бы бессмысленным. Слишком разнообразны условия воздушного боя, и к тому же нельзя не считаться с индивидуальными особенностями каждого летчика. Но о некоторых общих положениях, выработанных в практике советских истребителей, следует сказать.

При встречах с истребителями мой огонь был наиболее эффективным, когда я заходил под раккурсом 1/4 снизу или же сбоку, с расстояния 50—100 метров. Как уже говорилось выше, целился я при этом прямо во втулку винта вражеского самолета. Если втулка винта будет в перекрестии прицела, то вследствие углового перемещения и небольшого расстояния пули попадут в мотор и кабину.

Некоторые молодые летчики в этом случае берут поправку на угловое перемещение с запасом. Они по своей неопытности боятся, что пули пройдут сзади самолета противника. Их расчет таков: если поправка большая, то вражеский истребитель обязательно наскочит на твои пули.

Нельзя считать своего противника таким беспомощным. Товарищи забывают, что немец, увидев впереди себя трассу, немедленно предпримет контрманевр и круто отвернет. В частности, такой случай произошел с одним из моих товарищей, капитаном Сачковым. Уже на земле, анализируя причины своей неудачи, он понял, что неправильно взял слишком большую поправку на угловое перемещение. Немец, увидев заградительную трассу, круто отвернул в сторону, и все остальные пули прошли мимо.

Таким образом, поправку на угловое перемещение самолета противника нужно брать без запаса. Это, конечно, требует большого опыта, навыков, но именно в .этом случае достаточно одной очереди, чтобы сбить вражеский самолет. Молодые летчики часто думают, что бомбардировщик легче сбить, чем истребитель. «Истребитель, он юркий, — говорят они. — Его труднее одолеть». Это неверно. Нигде так остро не ощущаешь глубокую связь маневра с огнем, как в борьбе с бомбардировщиками типа «Ю-88», «Хе-111» и другими, имеющими круговой обстрел. Если на них пойдешь прямо — сверху, снизу, сбоку, под разными раккурсами и строго в хвост — без предварительного маневра, то тебя всегда будет подстерегать опасность быть сбитым. У бомбардировщиков в строю (а они, если только не идут на разведку, всегда летят строем) очень сильная огневая зашита. И вот здесь огромную роль играет маневр.

Я расскажу об одном своем маневре. Он, правда, нелегок в выполнении, требует известного мастерства в технике пилотирования, но зато маневр дает исключительно хорошие результаты с точки зрения эффективности огня по бомбардировщику. Этот прием известен как маневр скольжения и часто применялся мною, когда я в паре атаковал группу бомбардировщиков.

Я выходил на параллельный с бомбардировщиками курс, соблюдая интервал, который не давал бы возможности вражеским стрелкам вести огонь по моей машине. В это время на меня было обращено внимание всех стрелков противника. И вот в какой-то момент я резко, с большим креном, доворачивал машину в сторону бомбардировщиков и тем самым лишал возможности прицелиться в меня. Но, чтобы не врезаться во вражеский самолет, я, как говорят летчики, давал «обратную крену ногу». Мой самолет уже не приближался к бомбардировщику, а как бы скользил почти параллельно с ним, и нос моего истребителя был направлен в ближний мотор вражеской машины. Нужно стараться в этот момент скольжения поймать втулку винта ближнего мотора бомбардировщика в перекрестие прицела и сейчас же нажать на гашетку.

Сложность и трудность этого маневра заключаются в том, что малоопытный летчик при неточном выполнении скольжения может легко столкнуться с бомбардировщиком или подставить свой самолет под его огонь. Но зато этот маневр обеспечивает точность поражения. Он имеет, с точки зрения стрелковой, ещё одно преимущество: в силу углового перемещения пули прошивают не только ближний мотор, в который прицеливаешься, но одновременно и кабину, и второй мотор, и бензобак.

Маневр скольжения эффективен при атаке сбоку, под углом не более 45°, иначе не получится движение на параллельных курсах с направленным на бомбардировщика носом истребителя.

На моем счету 52 сбитых самолета противника. И каждая моя победа была результатом умелого сочетания огня и маневра. Искусно маневрировать, точно прицеливаться, бить с близкого расстояния, грамотно, используя прицел и трассу, — и победа будет за тобой.