Сердце Дьявола 2 - Белов Руслан - Страница 56

– Координатору?! – воскликнул регенерат.

– Получается так. Гроссмейстерский ход, надо сказать. Простенько и со вкусом.

– Но ведь вместе с "трешкой" будет уничтожен Синапс? И Координатор останется с одной своей плоскостью, как с корытом?

– Синапс невозможно уничтожить. Его можно только контролировать, – ответил Трахтенн едва слышно.

– Но в принципе можно выдвинуть и другую версию: мы пришли к цели раньше расчетного времени – ведь еще полтора дня остается, и Координатор решил добавить нам препятствий в виде этих сумасшедших, Горохова и Клепы.

– Слушай, Ген, хватит версий, а? Нам надо выбираться отсюда и как можно быстрее увести корабль на околоземную орбиту. Полтора дня осталось! Ты что, не понимаешь!?

– С Земли, наверное, корабль давно заметили... – продолжил умозрить Гена. – Паника, кругом, мародерство, баб насилуют (последнее слово он сказал с теплой завистью во взоре)...

– Нет там никакой паники, – усмехнулся Трахтенн. – Корабля, идущего по Струне, фактически не существует. По Струне в виде модулированной волны идет информация.

– Так ты тоже информация? И взрывчатка тоже?

– Да. И я, и ты, и взрывчатка, все, что ты видишь – это модулированная информацией электромагнитная волна.

– Дела... – покачал головой Гена. – Если эта информация долбанется об Кырк-Шайтан, Искандеркуль выплеснется и волна пойдет до самого Аральского моря... Миллион человек смоет... Так что же мы все-таки делать будем? Освободиться я никак не могу – руки в наручниках, голова – прямо над этим вашим дурацким унитазом.

– Это не унитаз, – улыбнулся Трахтенн. – У жителей Марии дефекация проходит несколько по другому принципу.

– А что это тогда?

– Это релаксатор. Сунь в него голову, потом нажми на голубенькую кнопку и получишь, все, что может только пожелать любой мужчина в расцвете сил.

– Шутишь! Я нажму, а сверху вода польется.

– У нас серной кислотой это самое смывают, учти.

– Ладно, шутник. Когда к тебе придет Клепа, уговори ее не падать на Землю. Скажи, что молодая еще, вся жизнь впереди, сколько удовольствий еще не получено...

– Этот строгий хрен из канцелярии им вечное блаженство обещал. Вечная молодость, вечный кайф, вечная музыка и прочее. А Клеопатра – девушка простая и подумала, что там, на небесах ее вечный оргазм ожидает... Так что ее ничем не купишь.

– А ты попробуй! Объясни ей, что ничего вечного не бывает, особенно кайфа. Скажи ей, что если два месяца ее по попке гладить, то кайфа не будет, будет мозоль.

– Она простая, я ж говорил, она не поймет. Тем более их, по-моему, запрограммировали на очень высоком уровне.

– Ну ты все равно попробуй! Ну, попроси, чтобы руки тебе освободила...

– Я просил. "Убежать хочешь?" – сказала. И наручники ей нравятся, пообещала, что в следующий раз плетку с железками захватит.

– Повезло тебе, – начал мстить за серную кислоту Гена. – Это сейчас модно. Во всех газетах объявления: "Строгая госпожа ищет покорного раба". Мне мужик один поднаторевший говорил, что ощущения незабываемые, когда тебя баба плеткой со звездочками лупит, и кровью потом умывается. А самый, говорил, кайф, когда тебя как следует веревочкой придушат, а потом уже все остальное. В условиях недостатка кислорода оргазм, оказывается, слаще. Во! Идея! Ты ей напой, что можешь по-мариински, по-вашему, ее трахнуть. Непередаваемые, скажи ощущения!

– Это в бассейне с электролитом, что ли? Под напряжением полторы тысячи вольт?

– Да отвлекись ты от своей Марии! Придумай что-нибудь! Бабу обмануть – нечего делать!

Клеопатра пришла через два часа. В высоких лаковых сапогах, кожаных трусиках и бюстгальтере, украшенных всякими никелированными финтифлюшками. Она сказала, что Мстислав Анатольевич понял, как приручить ракету. Вон Сер в ответ предложил ей секс по-мариински.

– А как это? – заинтересовавшись, спросила Клепа. Вон Сер смешался и, краснея, объяснил, как в порыве любви у мариинских мужчин член увеличивается, а голова уменьшается и если...

– Понятно! Что-то наподобие французской любви, – сразу же врубилась Клепа (в юности основным ее учебником была небезызвестная на Земле газета "Спид-инфо"). – Но это потом, а сначала мы сделаем так...

И крепче схватив принесенную плеть, принялась избивать Трахтенна.

...Непривычный к садомазохистским формам любви Трахтенн так кричал, что сентиментальный регенерат Гена, не в силах вынести его благого мата, сунул голову в "унитаз", то есть в релаксатор. А когда бедный вон Сер возопил особенно страшно, Гену схватила судорога, и он ненароком нажал голубенькую кнопочку.

10. Ложка дегтя в бочке меда. – Не в коня корм. – Клепа просит губнушку и кое-что.

После того, как голубенькая кнопочка была нажата, в "унитазе" что-то забурлило, и регенерату в голову ударило блаженство. Открыв глаза, он увидел, что лежит под голубым небом на пушистом персидском ковре, устилающем плоскую крышу глинобитной постройки. Вдалеке небосвод подпирали минарет и несколько изразцовых куполов, а рядом, под руками, стоял восточный столик на коротких ножках. На столике теснились высокие кувшины с изогнутыми носиками, два больших узорчатых блюда из керамики: одно с ананасом, румяными персиками, лопнувшими от спелости гранатами и большой кисточкой прозрачного кишмиша, другое – с румяно запеченным лебедем.

Все описанное Гена принял к сведению с удовлетворением, но когда его взгляд высмотрел за одним из кувшинов запечатанную сургучом бутылку "Московской", удовлетворение сменилось озадаченностью. "Еще бы надорванную пачку "Беломора" нарисовать и натюрморт получился бы сногсшибательным" – подумал Гена и замер: на самом краешке стола начала прорисовываться пачка сугубо российских папирос. "Сплю!" – неожиданно обрадовался Гена и потянулся за ней.

"Беломор" оказался вещественным. Регенерат вынул одну папиросу, как некогда Черный, сочинил "фильтр" – оторвав сантиметровый кусок от дульца, вложил в него же – и, пережав гармошкой, сунул в рот. И тотчас сзади протянулась нежная ручка с зажженной зажигалкой. Гена медленно повернулся и увидел золотоволосую женщину-мечту в прозрачных голубых одеждах. Глаза ее светились желанием угодить... "Полный отпад!" – подумал регенерат, уяснив, что перед ним не дорогая путана, не гетера и, тем более, не гейша, а женщина, очень красивая и высокопоставленная женщина, решившая сделать этот день сказочным для себя и наличного мужчины, то есть для него... Но, как только лицо регенерата осветилось улыбкой, в спину ему что-то ткнулось, он обернулся... и ничего не увидел – ни ковров, ни столика, ни яств на нем, ни даже голубого неба с синим минаретом, ничего кроме противной муравьиной рожи...

Будь у него свободны руки, он ударил бы Бармалея. Тот, насквозь прожженный ненавидящими глазами регенерата, отпрянул, но тут же вновь протянул голову к скованному товарищу.

Гена увидел у него в пасти ключик от наручников.

Через пятнадцать минут регенерат был свободен. Осторожно, на цыпочках он подошел к двери Трахтенна, осторожно приоткрыл ее и застыл, пораженный открывшейся ему картиной раскрепощенной любви. Вон Сер лежал на стонущей Клепе, и мерно двигал задом. Ноги и руки девушки были подняты вверх и раскачивались в такт движениям инопланетянина.

Постояв минуту, регенерат счел происходящее действо интимным делом участников и подался назад с тем, чтобы подождать его окончания за дверью. Но муравей с силой толкнул его сзади, давая понять, что самое время действовать. И Гена, поддавшись нечистой силе, вошел в комнату и ловко, как будто бы год обучался в полицейской академии, защелкнул наручники на запястьях Клеопатры.

Увидев, что пленена, девушка расстроилась, но взяла себя в руки и глазами попросила Трахтенна не обращать внимания на изменившуюся ситуацию. А тот и не думал прерывать захватившее его действо. Не оборачиваясь, он махнул рукой Гене ("Уходи, – мол, – что таращишься?") и тут же возобновил свою приятную гимнастику.