Проклятие чародея - Вольски Пола - Страница 32

— Не думаю, что это поможет.

— Поможет, поможет, мастер Деврас, вам-то помогало.

— Успокойся, Глинди, — утешал всхлипывающую девочку Деврас. — Не бойся. Никто не причинит нам вреда. Обещаю.

— Они причинят, — твердила Глинди. — Они колдуны.

— Даже если они и колдуны, это не имеет значения. Рэйт тоже знает колдовство. Хотя пока мы этого не видели. Ну, будь храброй, все закончится хорошо.

Мало-помалу ее рыдания утихли. Она больше не упрашивала, но скорбное выражение лица говорило о тщетности попыток Девраса ее успокоить.

— Девочка устала, ей нужно поспать, — со знанием дела произнес Гроно. — И помыться, — добавил он.

Глинди замотала головой и осталась сидеть, пытаясь разобраться в непонятной ей речи, пока не стала клевать носом и веки не сомкнулись.

— Отнесите ее в экипаж, — сказала леди Каравайз. — Пусть спит. А завтра мы найдем кого-нибудь, кто приглядел бы за ней.

Деврас взял Глинди на руки. Пока он шел, она обняла его за шею и во сне прошептала:

— Не ходите туда!

Он положил девочку на стеганое кожаное сиденье и накрыл шерстяным пледом, которым обычно пользовалась леди Каравайз, поцеловал в щеку, закрыл дверцу и вернулся к своим спутникам. Некоторое время они еще посидели у костра, обсуждая рассказ маленькой итч, который подтвердил существенный момент: Тьма близка, и очень скоро они с ней встретятся.

— Сначала мы должны устроить девочку, — справедливо заметил Гроно. — Лично я считаю, что даже премудрый Уэйт-Базеф, горя желанием способствовать крушению надежд многообещающего молодого лорда, не позволит себе погубить беспомощную маленькую девочку. Тем более, что с этого он не будет иметь никакой выгоды.

Огонь догорел, пора было укладываться на ночлег — ведь вставать придется с рассветом. Ночь была теплой, так что палатку решили не ставить. Без лишних слов друзья улеглись. Деврас вытянулся на своем одеяле и тотчас же уснул.

Он не знал ни сколько проспал, ни что именно его разбудило, — возможно, стук лошадиных копыт, а может быть — просто инстинкт. Уже взошла луна, и огонь в кострище погас, но угли еще тлели. Почему он так все отчетливо видел? Деврас резко сел.

Ночное бархатное небо сияло и переливалось. Огромные темные тени двигались вдалеке. Деврас быстро сообразил, что это лошади. Четверка животных отвязалась и уходила от лагеря нервной рысью. Деврас с криком вскочил на ноги, тем самым разбудив своих спутников, но лошадей уже и след простыл. Нечто странное происходило там, где стоял экипаж. Земля словно плыла в фиолетовом свечении. Волны тепла накатывали одна на другую, перемешиваясь у поверхности. Экипаж стоял в центре этого бурлящего круга около сорока пяти футов в диаметре. На фоне фиолетового сияния, на самом краю круга, стояла маленькая фигурка — темный силуэт с вытянутыми вперед руками.

— Глинди, что ты делаешь? — Деврас кинулся к ребенку.

Она обернулась, пристально посмотрела на него. Темные глаза излучали странный свет.

— Я прошу Землю о помощи.

— Помощи? Какой?

— Земля сама решит какой.

Больше он ничего добиться от нее не смог, да и времени для расспросов не было. Жар от почвы слепил глаза, и Деврас, отвернувшись от свечения, увидел стоящих рядом своих друзей. Они завороженно следили за происходящим. Почва у ног шевелилась, словно превратилась в кипящую лаву. Рядом с экипажем этот бурлящий хаос преображался в длинные и высокие гребни, камни перемещались, и это на первый взгляд беспорядочное движение стало приобретать какую-то цель. Но что именно природа собиралась соорудить, оставалось пока неясным.

— Мои магические приспособления! — неожиданно воскликнул Уэйт-Базеф. — Они в багаже!

Ученый бросился к экипажу. Как только он коснулся ногами почвы внутри бурлящего круга, она расступилась, и Базеф провалился в нее по колено. Дикий вопль вырвался из его груди. Горячая, кипящая мешанина жгла ноги даже через туфли. Пока он барахтался, пытаясь выбраться из взбесившейся тверди, ее фиолетовое сияние становилось все более интенсивным, жар нарастал. Грязные языки жижи стали обвивать его ногу все выше и выше. Уэйт-Базеф тщетно пытался освободиться. Деврас поймал его протянутую руку и с помощью Гроно вытащил его на твердую землю.

Полукруглое сооружение в центре бурлящего круга вокруг экипажа приобретало законченную форму. Валуны и скальные обломки были уложены друг на друга в два ряда.

— Не ходи по земле! — предупредила Глинди. — Ты ее рассердишь!

— Глинди, что ты делаешь?

— Я — ничего. Это Земля!

— Останови ее! — скомандовал Деврас.

— Не могу! Она хочет помочь!

— Мне нужны те приборы, без них мы как без рук, — сказал Уэйт-Базеф, нервно улыбаясь.

— Почему вы решили, что они пропадут? — спокойно спросила леди Каравайз. — То, что мы наблюдаем, конечно, необычно, но совсем необязательно опасно.

— Мы не можем себе позволить так рисковать. Кто знает, что на уме у ребенка-итча. — Уэйт-Базеф снова попытался пройти к экипажу, но все остальные преградили ему путь.

— Я достану их, — сказал Деврас, уповая на свою юность и проворство.

— Хорошо. Кожаный кофр и саквояж привязаны сзади. Если сможете, возьмите все разом.

— Что вы задумали, мастер Деврас? — обеспокоено спросил Гроно.

— Пожалуйста, не наступай на Землю! Нельзя! — Не говоря ни слова, Деврас отошел от края круга подальше и, разбежавшись, прыгнул. Отталкиваясь от земли, он услышал пронзительный крик Глинди и одновременно почувствовал удар протуберанца бурлящей массы, стремившейся остановить его. Деврас пронесся над светящейся жижей и, выбросив вперед руки, ухватился за экипаж.

Он приземлился на ноги почти по колено в горящую лаву. Жижа так быстро его засасывала, что он почти физически ощущал огромную веру Глинди в Землю. Деврас держался за качающуюся дверцу экипажа, не дававшую ему окончательно погрузиться в грязь. Подтянувшись, он сумел вытащить одну ногу и поставить ее на подножку. Попытки Девраса освободиться вызвали ярость Земли. Жар фиолетового свечения и бурление почвы усилились. Экипаж начал раскачиваться, и Деврасу понадобились все его силы, чтобы не сорваться. Он старался вытащить и вторую ногу, но Земля еще сильнее стала ее сжимать. Затем из бурлящей жижи стал подниматься столб мягкой глины с выпуклостью на конце, которая распухала и пускала побеги. Они росли и превратились в шесть огромных пальцев. Чуть погодя нарост преобразовался в точную копию человеческой ладони с двумя большими пальцами. Глиняная рука устремилась к лодыжке Девраса, потянула за нее, и юноша снова соскользнул в жижу. Чувствуя, что тонет, Деврас конвульсивно рванулся и освободился от хватки Земли. Но другие глиняные отростки поднимались, разбухали, образовывали руки, пальцы, десятки пальцев, протянувшиеся к нему. Наконец они дотянулись до Девраса и потянули его назад в кипящую лаву, оставляя грязные следы на его теле. Внезапно дверца экипажа, за которую держался юноша, обломилась, и он рухнул в объятия Земли. Деврас слышал крики друзей, находившихся всего в нескольких футах от него, но не мог вымолвить ни слова. Он не видел их, закрытый лесом качающихся рук. Деврас ничком лежал в жиже, плавая по плотной и бурлящей поверхности. Грязь жгла, причиняя сильную, но все же терпимую боль. Куда большую опасность представляли руки, яростно затаскивающие его вглубь. Он чувствовал, как одна из них ухватила его за шею, смешивая его волосы с грязью и пытаясь окунуть лицо в бурлящее месиво.

Отчаянным усилием Деврас сумел перевернуться на спину и сделать пару судорожных вдохов. Прежде чем влажная ладонь накрыла его лицо, он увидел мерцающее звездное кружево. Схватив многопалую руку за второй большой палец, Деврас поднатужился и оторвал его. Тягучая глина снова потянулась к глиняной руке, но Деврас, смяв палец в комок, отбросил его как можно дальше. Изувеченная конечность отдернулась от его лица, и юноша увидел, как к нему приближаются другие длинные извивающиеся руки. Одна из них тяжело шлепнулась ему на грудь и медленно, но неумолимо поползла к горлу. Деврас перехватил и эту руку и смял пальцы в комок. Он чувствовал, как они извиваются, словно черви перед тем, как их раздавят. Глиняная рука задрожала, слегка отдернулась, а затем вновь стала отращивать оторванные пальцы. Преодолев отвращение, Деврас скрутил обрубок руки посередине, и тот окончательно сполз с его груди и погрузился в месиво.