Бей в кость - Влодавец Леонид Игоревич - Страница 13

— Да, — кивнул профессор, — вы поступаете, как князь Святослав, предупреждавший врагов: «Иду на вы!» А вот гнусные половцы его о своей засаде не предупредили. В результате череп князя превратился в чашу для кумыса.

— Юмор, конечно, тонкий, — прищурилась Полина. — Но все-таки постарайтесь думать не о моем черепе, а о своем. И о том, какие максимально выгодные условия сотрудничества вы мне сможете предложить. Потому что иначе я сама их вам продиктую, и отказаться вы просто не посмеете.

— Она блефует! — воскликнула Лариса Григорьевна, будучи убеждена в своей правоте. Полина бросила на нее короткий взгляд через плечо, и заведующая 8-м сектором словно остекленела, застыв не в самой удобной позе, будто ей кто-то подал команду: «Замри!», как в известной игре, популярной в годы детства профессора Баринова.

— У вас тоже были сомнения? — усмехнулась экстрасенсиха. — По идее, если б программа Петерсон работала, то я даже такой ерунды не смогла бы сделать. Вас это убедило или мне еще что-нибудь отчебучить? Могу вызвать сюда товарища Комарова, хотя тот только-только до коттеджа добрался и жаждет поскорее подушку придавить.

— Нет, этого не надо! — Сергей Сергеевич пожалел начальника СБ ЦТМО. — И Ларису, пожалуйста, оживите. В качестве статуи она мне не нужна.

— А хотите, — ухмыльнулась Полинам-она сейчас догола разденется?!

— Нет, знаете ли, — проворчал профессор, зная, что у Нефедовой есть явный сдвиг на почве секса, — я и в молодости не любил стриптиз, хотя в отличие от большинства советских людей. имел возможность его смотреть. А в нынешнем возрасте он мне вовсе неинтересен. Я убедился, что вы восстановили контроль над своими способностями.

Полина поглядела на застывшую в кресле Ларису Григорьевну, и та выполнила команду: «Отомри!»

— Ужас! — только и выдохнула завсектором.

— Теперь нечего ужасаться! — строго сказал Баринов. — Между прочим, вы вполне могли бы загодя определить, действуют на нее программа или нет. У вас имелись средства объективного контроля!

— Не надо ее ругать, Сергей Сергеевич, — вступилась Полина. — вы же знаете, что все эти ваши средства — ГВЭПы и дешифраторы Лопухина — я научилась обманывать еще в прошлом году. Так что Лариса Григорьевна ровным счетом ни в чем не виновата… И вообще, давайте конкретнее: вы принимаете сотрудничество на моих условиях или нет? Я со своей стороны даю честное слово, что не буду использовать свои возможности против вас, а вы — что не попытаетесь сконструировать новую программу против меня. И еще, мне очень нужен Юра Таран.

Я его год не видела и хочу показать ему его ребенка.

— Замечательно… — пробормотала Лариса Григорьевна.

— А что, — вызывающе заявила Полина, — я не имею права увидется с человеком, от которого родила? Ведь вы наверняка ему ничего не сообщили!

— Не сообщили, — кивнул Баринов. — Для его же блага и для спокойствия его семейства. У них с Надей, насколько мне известно, вполне законный сынишка растет. Зачем им новые сложности?

— Ничего страшного не случится, — самоуверенно произнесла Полина. — Кстати, Надежду тоже можете прислать. В прошлом году нам было очень весело втроем…

— Понимаете ли, Полина, — нахмурился Сергей Сергеевич. — Юра и Надя — люди, которым не положено знать даже о том, что ЦТМО вообще существует. Не говоря уже о том, чтоб они появились на территории Центра и навестили вас в 8-м секторе. Наверно, вы догадываетесь, что это не самое открытое подразделение в нашей организации.

— Но вы можете поселить меня в поселке, на втором режиме. Я же знаю дам под номерами 8-05 и 8-06, которые каждый день приходят в сектор как на работу, а живут в поселке.

— Ну, мы ведь устанавливаем режим в зависимости от конкретного случая…

— Сергей Сергеевич, не забывайте, что мой случай совсем особенный. Если я захочу, то соберу всю информацию о вашем заведении в течение недели и передам ее кому угодно, хоть ЦРУ, хоть ФСБ. Заметьте, я могу это сделать прямо из палаты 8-го сектора, не бегая в Лэнгли или на Лубянку. У вас, насколько мне известно, весьма неоднозначные отношения и с тем, и с другим учреждением.

Наверняка во всемирной славе ваша контора не нуждается. Во всяком случае, большую часть научных направлений, которые у вас разрабатываются, вы хотели бы содержать в тайне. Могу вам обещать, что пока мы с вами не поругаемся, я не только не позволю себе раскрыть ваши тайны, но и окажу вам помощь против тех, кто начнет совать в них нос. По-моему, мое пожелание встретиться с Юрой — сущий мизер за такие услуги.

— Да, возможно, — кивнул Баринов, — другая бы могла и миллион долларов попросить.

— Сергей Сергеевич, — мило улыбнулась Полина, — я настолько хорошо осведомлена о вашем финансовом положении, что знаю: для вас и десять миллионов — не деньги. Другая бы стерва на моем месте попросту стала бы вас шантажировать, потому что налоговая служба и о десятой части ваших капиталов не подозревает. Но другую стерву вы бы просто убили, а меня убить — нельзя. Опять же я не нуждаюсь в деньгах. Любую вещь, которая мне понадобится, я могу получить просто так, бесплатно, в подарок…

— Ладно, — перебил эту самоуверенную бахвалку профессор. — Считайте, что условия ваши я уже принял. Но сейчас уже поздно обсуждать конкретные программы. Двенадцатый час ночи. Я уже здорово умаялся за сегодня. Думаю, что и вам не мешало бы выспаться. Сейчас возвращайтесь в сектор, отпустите домой бедную Ларису, которую, наверно, муж заждался, а завтра часиков в одиннадцать мы этот разговор продолжим. Идет?

— Идет! — кивнула Полина. — Значит, я могу надеяться на то, что скоро увижу Юрика?

— Бесспорно! — улыбнулся Баринов.

Когда Полина и Лариса удалились, Сергей Сергеевич тяжко вздохнул и погладил бородищу. Да-с, не было печали, так черти накачали! Придется еще чуть-чуть посидеть тут, подумать…

«Историю болезни» госпожи Нефедовой профессор знал прекрасно. До 1999 года никаких экстрасенсорных свойств у нее не проявлялось. Росла в интеллигентной семье умненькая, близорукая, в общем симпатичная, но слегка закомплексованная девица, которая благодаря младшему братцу угодила в бандитскую компанию, где ее быстро «раскомплексовали» и превратили, откровенно говоря, в дармовую подстилку. Впрочем, съемной проституткой она не стала, на иглу не села и даже не спилась. К блатным делам ее тоже не привлекали, в отличие от брата Кости, которого употребили как одноразового киллера, а затем травили метанолом. Для страховки хотели и Полину убрать, но этому помешали вышеупомянутый Юрка Таран и дикая девочка Лиза Матюшина. В ходе последующих скитаний судьба занесла всех троих на заброшенный лесной кордон, где бандиты-гастролеры организовали себе логовище. Трое бандитов, не поделив добычу, перестреляли друг друга, и крупные деньжищи оказались бесхозными. Но на них положили глазки две оторвы — Галька и Танька, которые взяли на мушку Тарана и его спутниц. Они заставили их ехать в некий пустующий дом отдыха или санаторий, где встретились с толстухой Дусей. Дусе тоже приглянулись денежки, и она напоила Полину, Таньку и Гальку водкой, в которой был растворен некий белый порошок.

Порошок этот назывался «препарат 331» и вообще-то был разработан в ЦТМО. Он полностью подавлял волю индивидуума и превращал его в биоробота.

Однако там, где профессор намечал организовать массовое производство препарата, произошла неувязка. Конкуренты устроили налет, взорвали цех, а часть готового порошка похитили. Какими-то неведомыми путями «331» приплыл в эту область, и здешний «смотрящий» по кличке Дядя Вова решил было запустить свое производство, благо недалеко от облцентра имелся химкомбинат, на территории которого располагались свободные помещения демонтированного цеха №14 с прилагавшейся к нему аналитической лабораторией. Но летом 1998 года Вову убили, братки его поразбежались от греха подальше, и одну из банок с порошком отдали на хранение Дуське. Хитрая ведьма испытала этот порошок на алкашах-кочегарах, работавших в котельной, и собралась было при его помощи хапнуть денежки у Гальки и Таньки.