Кукольная комедия - Ягдфельд Григорий Борисович - Страница 8

12

Доктор Кракс ждал беды откуда угодно, только не из форточки. Он мирно дремал в полосатой пижаме на кресле-качалке. Перед ним горел телевизор: под тихую музыку диктор рассказывал о приемах лечебной гимнастики, а маленькая фигурка приседала, вытягивала руки, делала вдохи и выдохи.

Звякнула форточка, и в окно (Кракс многое видывал на своём веку, но такого ещё никогда!)… в окно на двух воздушных шарах влетели три куклы. Сделав круг, они опустились на стол.

– Из театра Образцова сбежали куклы… – пробормотал Кракс и хотел схватить Лилю.

– Ма-ма! – крикнула она, отскочив.

А повар и управдомша заговорили наперебой:

– Доктор Кракс! Пожалуйста! Поскорей! Дайте волшебное лекарство для Таты!

«Ага, – сообразил Кракс. – Понятно. Кио и Образцов работают вместе и решили меня разыграть».

– Нужно волшебное лекарство… – говорил повар. – А то Тата умрёт!

Надо же было Лиле в этот момент опрокинуть чернильницу. И куда! Прямо на стол с выгнутыми ножками и завитками рококо.

Кракс побагровел.

– Я заплатил за этот стол в антикварной лавке пятьсот двадцать рублей! – завопил он. – Это стол Голенищева-Кукузова!

Схватив пресс-папье с двух сторон, повар и управдомша шипели на Лилю и, качаясь, начали промокать пятно на столе.

– Она нечаянно! – сказала Алла Павловна. Но Кракс взял полотенце и погнал кукол. «Кшш!..» – крикнул он на них, как на куриц. «Брысь!» – крикнул он, подумав, что «кшш» они не понимают. Куклы не уходили.

– Спасите Тату! – умоляли они. – У неё температура сорок и семь десятых!

Тогда профессор элоквенции брезгливо взял кукол за ножки и одну за другой выбросил в окно. Потом закрыл оконную раму, задёрнул занавеску, проворчал:

– Завтра со мной будет разговаривать пресс-папье! Вот что значит – поесть гуся на ночь!

И опять повернулся к телевизору, где продолжалась лечебная гимнастика.

13

Услышав три удара о крышу «Москвича», Валентина нервно подпрыгнула на резинке. Потом она услышала тоненькие кукольные голоса.

– Кажется, нос цел… – сказал один голос.

– Если бы мы были не куклы, мы бы расшиблись, – сказал второй.

– Что ж теперь делать? – спросил первый.

– Пойдём в кино? – спросил совсем тоненький голосок.

Конечно же, это была Лиля. Повар даже не взглянул на неё и пошёл к переднему стеклу, примериваясь, где бы слезть.

Покатившись по стеклу вниз прямо на «дворник» и придерживаясь за него, Пётр Петрович соскочил на капот. Следом, перед носом у Валентины, скатились управдомша и Лиля. Они побежали по капоту, но вдруг заметили Могэса и упали, как неживые.

– Вставайте! – сказал Могэс. – Что вы тут делаете?

Куклы встали. Управдомша сказала, заикаясь:

– Мы пришли за волшебным лекарством…

– Для Таты… – добавил повар.

– А доктор Кракс нас выкинул из окна! – пожаловалась Лиля.

Могэс грозно спросил:

– Вы разговаривали с ним?!

Управдомша подбоченилась:

– А что мы, куклы, говорить только «мама да мама»?!

– А кто же вы?

– Может быть, кто и кукла, – расхрабрился повар. – А я не кукла! Нам надо спасать Тату, а не выполнять всякие дурацкие приказания!

– Ты сам до этого додумался? – спросил Могэс.

– Сам, – мрачно сказал повар.

– Вот как! – Могэс внимательно посмотрел на кукол. – Значит, вы хотите спасти Тату?

– Да, – ответили хором куклы.

– И до этого вы тоже сами додумались?

– А то кто же, – проворчал повар. – Хотя мне, собственно, и наплевать!

– Тебе не наплевать, – сказала Алла Павловна.

– Наплевать!

– Нет, не наплевать!

– Наплевать! – заорал повар.

– Ага, боишься правды!

Управдомша торжествующе засмеялась.

– Не ссорьтесь, куклы! – сказал Могэс. – Вы повторили ошибку Татиной мамы. Вы обратились не к тому доктору…

Он вынул из чемоданчика свою волшебную клеёнчатую тетрадь, перелистал и начал что-то про себя читать.

Могэс знал, что положение с Татой было серьёзное. Он-то видел, сколько раз к Тате приходила из районной поликлиники докторша с длинной косой и чуть не плакала у запертой двери, не заставая никого дома. И Могэс понимал, что это он теперь должен вылечить Тату. Правда, он не умел лечить по учебнику, – ему были известны только волшебные лекарства…

– Так. Значит, вам нужно волшебное лекарство? – спросил он.

Куклы кивнули.

– С моей точки зрения, – сказал Могэс, – лекарство должно быть не только полезным, но и приятным. И даже весёлым. Что прописал бы Тате настоящий доктор? Аспирин. А что прописываю я? Тоже аспирин. Но, кроме того, ещё… – Он поднял палец вверх, – конфеттин-серпантин. Для веселья. Поэтому моё лекарство и называется волшебным.

Куклы просияли. Управдомша спросила:

– А где это всё взять?

– Аспирин – в аптеке, а остальное – в игрушечном магазине. Только по ошибке не возьмите пистоны вместо конфетти… И поскорей! А то девочка в опасности.

Одну за другой Могэс просунул кукол в машину через треугольное оконце.

– Валентина! Вот тебе пассажиры!

Куклы уставились на Валентину, а Могэс сказал им на прощанье:

– Помните: если тайну волшебного лекарства узнает Кракс, – всё пропало!

Валентина бросилась исполнять приказание. Раскачиваясь на резинке, она стащила с себя ключ, включила зажигание и устремилась куда-то вниз, к стартеру.

Машина затряслась мелкой дрожью.

– Сейчас, – сказала Валентина. – Пусть разогреется мотор…

Привалившись к сиденью, куклы дрожали, вытаращив глаза на Валентину. Повар, стуча зубами, спросил:

– А вас в куклу тоже он?

Валентина кивнула.

– Дело было так…

Но лучше мы сами расскажем, как было дело, а то, знаете, про себя редко рассказывают правильно, тем более куклы.

Недавно ещё Валентина была шофёром такси. Однажды она не захотела везти какую-то старушку, опаздывавшую на поезд: Валентина всегда отказывалась везти слишком близко. «Мне надо план выполнять, а не пассажиров катать! Я не извозчик!» – говорила она, считая, что это очень остроумно. «Доченька, – взмолилась старушка. – Я же на поезд… Вот билет» – и показала билет. «Ножками-ножками!» – сказала Валентина, считая, что это тоже остроумно. Вы, конечно, догадываетесь, что весь этот разговор – от слова до слова – слышал Могэс. Он стоял на тротуаре. Надо ли рассказывать остальное? Достаточно сказать, что спустя два дня Кракс купил Валентину в магазине и подвесил её на резинку. (Между прочим, Могэс тогда сам довёз старушку и донёс её чемодан до вагона.)

Пока Валентина рассказывала про себя и мотор разогревался, Кракс, злобно стиравший чернильное пятно со своего стола, думал: «Надо всё-таки раздобыть гараж, а то в конце концов украдут машину…»

Внезапно за окном раздался шум. Шум отъезжающей машины! Побледнев, Кракс подбежал к окну, распахнул его и увидел, как на кузове «Москвича» удалялся его собственный восклицательный знак.

– Украли! – завопил он не своим голосом и кинулся к телефону. – Ноль два? Милиция?!