Повстанец - Виногоров Владислав - Страница 37

— Есть. — Пунцовый Репус поднимается и опирается руками на стол. — Мне потребуются маневренные деньги. И немалые. Дома я их хранить не хочу. Как будем выходить из ситуации?

— Это ты решишь с Ленусом, — отрезаю я. — Еще вопросы?

— Подкомандор Юнис. — Лицо у парня знакомое, имя тоже. — Господин командор, нам нужны оружие, тренажеры и, главное, обучающая литература. Где брать будем?

— Литература есть, — не поднимаясь со стула, говорит Ленус. — С оружием решим в ближайшую неделю, а вот тренажеры придется изготавливать самостоятельно… Или договариваться где-то. Тут все будет решаться строго индивидуально.

— Еще вопросы? — это я уже скорее для проформы. Выжидаю некоторое время. — Раз вопросов больше нет — все свободны!

В кабинете нас четверо: Ленус, Ромус, Репус и я. Говорить как-то уже не о чем, но мы продолжаем сидеть и пялиться друг на друга.

— Ты решил меня снять? — Вид у Ромуса явно раскисший.

— Не болтай ерунды!

— Тогда что все это означает?

— А ты сам не понял? — удивляюсь я. — Ты был и остаешься начальником штаба. Ленус будет заведовать пропагандой и финансами, Репус — разведкой, а я — руководить армией. Все как и раньше.

— А когда ты станешь президентом…

— То ничего не изменится. Мы не протянем друг без друга, — вступает в разговор Ленус.

— Это точно, — вставляет свои «пять копеек» Репус. — Как пить дать, не протянем.

— Тогда зачем меня было снимать с главнокомандующего? — не унимается Ромус.

— А чтобы ты не напортачил, как в тот раз, — резко отвечает Ленус. — Магнус был прав: нельзя было поднимать восстание, когда Президента в стране не было! В тот раз Альтус пошел у тебя на поводу. Больше этого не повторится.

— Я не думал, что все так получится. — Ромус, который всегда смотрел на всех свысока, вдруг превратился в нашкодившего мальчишку, которого поймали на горячем.

— Мы все не думали, — примирительно говорю я. — Головами не думали, а надо было. Вот теперь и расплачиваемся.

— Хорошо, а что ты имел в виду, когда говорил о выборах? — Репус все больше и больше меня удивляет. — Ты серьезно полагал, что сможешь их выиграть?

— Ну-у-у-у, — тянет Ромус. — Шанс, конечно, был…

— Какой шанс? — Репус победно улыбается, еще бы: он поставил Ромуса в тупик. — Магнус правильно сказал — переловили бы нас всех через пару лет, как слепых котят! На что ты надеялся?

— Президент уже довольно старый и…

— И что? — с явным интересом осведомляется Ленус, — Ты хочешь сказать, что у него нету своры родственников и друзей, которым он с громадным удовольствием передаст власть?

— Есть, конечно…

— Тогда о чем ты говоришь? О самоубийстве? — Ленус смотрит на Ромуса с прищуром, медленно выпуская из ноздрей дым — вылитый средневековый дракон!

Ромус молчит. Видно, что ответить ему нечего и настроение у него подавленное. С таким настроением выпускать его на открытие съезда просто опасно — провалит все. Надо что-то делать. Но что?

— Слушайте, орлы, заканчивайте друг друга жрать! Успеем еще. Сейчас мне не совсем понятно, как мы будем этих малолеток в солдат превращать.

Ромус встрепенулся. Еще бы — писать ценные указания по работе с личным составом его любимое развлечение. Сейчас он нам выдаст!

— Здесь как раз ничего нерешаемого нет! — Я оказался прав: глаза у Ромуса сразу же заблестели. — Я подготовил ряд документов, регламентирующих деятельность командиров на местах по воспитанию и подготовке личного состава. В первую очередь необходимо уделить внимание укреплению морального духа личного состава подразделений. Целесообразным представляется введение обязательных политзанятий, на которых личный состав должен быть постепенно ознакомлен с принципами и идеями, которые заложены в основу организации. Далее надлежит незамедлительно приступить к формированию у личного состава должного отношения к старшим по званию. Для этого предполагается ввести обязательные занятия по строевой подготовке и изучению Устава. За основу Устава будет взят вариант, который был разработан восемь лет назад. Небольшие усовершенствования, корректирующие данный документ, сообразно с современной политической обстановкой и возрастным цензом личного состава, будут внесены в ближайшее время и представлены на рассмотрение штаба. Таким образом…

Нет! Слушать это просто невозможно! Что с этим мерзавцем надо сделать, чтобы он перестал быть ТАКИМ бюрократом? Только декапитация! И немедленно. Но ведь я сам спровоцировал это — захотелось поддержать павшего духом боевого товарища. Получилось. Теперь приходится сидеть и слушать весь этот казенный бред. Но если быть честным, то рациональное зерно во всем этом есть. И смело могу сказать, далеко не одно. Однако как же тошнотворно!

Я с трудом дождался окончания тирады Ромуса и украдкой на него взглянул — все в порядке! Он уже снова на коне и уже может опять строчить циркуляры. Что от него в конечном счете и требуется.

— Молодец начштаба! Все правильно! — Подбадривать — так до конца. — А теперь все это на бумаге и в соответствующем виде. Заставим съезд принять как основополагающий документ.

— Правильно! — Это уже Ленус, улыбку в уголках губ прячет. — Распорядись, чтобы все подготовили к завтрашнему дню, а мы с Магнусом пойдем зарегистрируемся. А то как-то неудобно получается…

— Это правильно! — Ромус просиял. — Во всем должен быть порядок! Молодец ты, Ленус! Я в тебе никогда не сомневался!

— Ну, — я с облегчением вздыхаю, — совещание закончено. Встретимся через два часа уже в зале.

Отдаем друг другу честь. Мы с Ленусом поворачиваемся через левое плечо и пулей вылетаем из кабинета. Следом за нами спешит Репус — ему тоже не очень хочется выслушивать Ромуса, излагающего с умным видом казенные фразы.

— Еле ушли, — весело скалит зубы он. — Может, по такому случаю… А?

— Я не возражаю, — совершенно искренне отвечаю Репусу. — А ты, Ленус, что скажешь?

— Только вина! — решительно заявляет Ленус. — Нам еще сегодня работать и работать!

— Значит — заметано! — Улыбка у Репуса до ушей. — Мой кабинет на втором этаже. Номер 25. Как зарегистрируетесь — дуйте ко мне!

— Обязательно! — Я невольно улыбаюсь. Нет, Репус остался все тем же Репусом — разгильдяйство из него ничем не выбьешь. — Только мы, наверное, с нашими провинциалами придем — не хочется их одних оставлять.

— Да хоть со всеми! — весело отзывается Репус. — И девчонку свою прихвати…

— Вот это видел? — Я сую Репусу под нос кулак.

— А я добавлю. — Тут же кулак Ленуса оказывается около носа Репуса с другой стороны.

— Да ладно вам. — Репус примирительно поднимает руки. — Уж и пошутить нельзя.

— На эту тему — нельзя, — назидательно говорю я и козыряю.

Репус козыряет в ответ и тут же устремляется вверх по лестнице: он же гостей у себя будет принимать! Ему же подготовиться надо. А мы с Ленусом остаемся одни.

— И что ты обо всем этом думаешь? — спрашиваю его я.

— Могло быть значительно хуже, — отвечает он. — А теперь пошли все-таки зарегистрируемся, а то на самом деле неудобно получится.

Я киваю, и мы направляемся к нашим, чтобы вместе пойти и записать свои имена в книге делегатов съезда.

Кабинет Репуса я бы узнал сразу, как только туда попал. Даже если бы понятия не имел о том, что это именно кабинет Репуса. Стены обвешаны плакатами с голыми девками, выдранными, должно быть, из порнографических журналов. Посреди всего этого безобразия приютился портрет Альтуса. Ничего себе соседство! На столе пепельница, до краев заполненная окурками. И это он еще и убирал перед нашим приходом, а что же тут было до этого? Пол тоже не отличается чистотой — пепел и те же окурки. О спертом воздухе говорить вообще не стоит. Справедливости ради надо отметить, что Репус всегда был изрядной свиньей во всем, что касалось быта. Еще в училище он постоянно получал наряды за беспорядок в своей комнате. Да и теперь, по-видимому, ничего не изменилось.