Жестокий роман. Книга 2 - Винченци Пенни - Страница 49

— Самым обычным образом: в бюро по трудоустройству. Тогда оно находилось в западном Голливуде.

Вы знаете, что это такое, мистер Филипс?

— Думаю, да. Пожалуйста, зовите меня Магнусом.

Вы ведь тоже хотите, чтобы я называл вас Розой? Да, я знаю эту организацию.

— Прекрасно. Так вот, Брендон стоял в очереди.

Как только я увидела его… О Господи, это похоже на кинофильм…

— А что может быть лучше хорошего кинофильма?

— Возможно, вы правы. Итак, мы посмотрели друг на друга, улыбнулись, а через час, не получив никакой работы, встретились в автобусе и поехали в ресторан «Швабе», где Брендона ждали друзья. Он угостил меня Так мы и познакомились.

— Расскажите об этом ресторане. Я слышал, что именно там находили молодых талантливых актеров — Да, в основном. Не всех, конечно. Это было чудесное место, веселое и уютное. Все чувствовали себя там как дома.

Флер внимательно слушала Розу, хотя ее рассказ почему-то нагонял тоску. Флер очень огорчило утверждение Розы, что Пирса не было тогда в Голливуде.

Значит, все ее поиски обернулись неудачей.

— Кажется, сначала вы с Брендоном были просто друзьями.

— Вижу, вы неплохо поработали, — заметила Роза. — Кто же сказал вам об этом? Флер?

— Да.

— Флер, дорогая, я не предполагала, что вы помогаете Магнусу, — усмехнулась Роза. — Да, это верно.

Сначала мы были друзьями. Но однажды ночью… Не знаю, как это произошло. Ведь друзья нередко становятся любовниками, верно, Магнус?

— Иногда, — поправил ее Магнус. — Лично я избегаю этого.

— Может, вы и правы. — Роза потянулась к бокалу.

— А что было дальше?

— Потом мы влюбились друг в друга и стали неразлучны. Я очень любила его. Очень.

— Долго ли продолжались ваши отношения?

— Около года. У Брендона тогда было очень трудное время. Да и у меня тоже, признаться. Он приехал в Голливуд по трехмесячному контракту, но так и не смог закрепиться на студии. Вы знаете об этом из книги Джо Пэйтона.

— Вы читали ее?

— Да, а почему это вас удивляет?

— Вовсе нет. Это хорошая книга.

— По-моему, тоже. Мы провели вместе не меньше года. Несмотря на трудности, мы были счастливы в нашей небольшой квартире.

— Вы могли бы описать его?

Голубые глаза Розы засияли от нежности.

— Брендон был добрым, щедрым, нежным, веселым. Мне кажется, он обладал только хорошими качествами.

— А как насчет отрицательных?

Роза холодно взглянула на Магнуса.

— Нет, тогда я не замечала ничего такого, вот разве только излишняя доверчивость.

— Но это нельзя считать серьезным недостатком.

— Только не в Голливуде.

— Понятно. А что он представлял собой как актер?

— Он был плохим актером. Простите, Флер, но это так. Правда, перед камерой он преображался. Брендон был очень фотогеничен и прекрасно двигался. В одном фильме он играл роль молодого адвоката. Увидев его, я подумала, что он приобрел навыки актерского мастерства, но…

— А он считал себя хорошим актером?

— Еще бы! — рассмеялась Роза. — Я никогда не пыталась убедить его в обратном.

— И правильно делали. Мужчины весьма ранимы.

Он рассказывал вам о Флер?

— Да, часто. Он очень любил ее.

— И хотел забрать ее в Голливуд?

— Да, но не мог. Ведь у него не было ни постоянного жилья, ни денег.

— А что он говорил о Каролине?

— О ком?

— О матери Флер!

— Ах да! Он редко упоминал о ней. Думаю, он любил ее, но я могла ошибиться, так как ревновала его к ней. — Роза улыбнулась.

— Сколько вам тогда было лет?

— Восемнадцать.

— Вы были честолюбивы?:

— Очень.

— Понятно. Ну хорошо, а что же потом произошло между вами?

Роза опустила глаза.

— Он познакомился с Наоми Макнайс.

— Что она собой представляла? Эта личность давно уже интересует меня.

— Это была властная, опасная и очень умная Женщина.

— Красивая?

— Нет. Холодные глаза, такое же холодное лицо, худая, резкая в выражениях. Она нажила себе огромное количество врагов.

— Брендон не был влюблен в нее?

— Думаю, нет, хотя и считал ее привлекательной.

Встретив Брендона, она тут же предложила ему неплохой контракт.

— И не позволила ему встречаться с вами?

— Да.

— А что… — Магнус запнулся, — что вы при этом чувствовали?

— О, это было ужасным ударом для меня.

— Вы разозлились на него?

— Нет, я не держала на него зла. Сначала вообще не могла поверить, что такое возможно. Ведь мы любили друг друга. Но это же Голливуд! Здесь возможно все. С этим нужно смириться.

— Удивительно!

— Видите ли, люди приезжают сюда, чтобы любой ценой добиться успеха и славы. Это вроде клуба, куда очень трудно попасть. Но правила приема довольно просты. Нужно делать то, что велят. Вот и все. Если вам не по душе эти правила, приходится собрать вещи и вернуться домой. Брендон стал для Наоми комнатной собачонкой, которую она кормила из рук. Мне это очень не нравилось, но оставалось только смириться. Я не хотела возвращаться домой. Магнус, может быть, бренди или коньяк? А вы что будете пить. Флер?

— Коньяк. — Магнус говорил трезвым голосом, хотя выпил уже почти полторы бутылки калифорнийского шардоннэ.

Флер поблагодарила хозяйку и попросила минеральную воду.

— А когда вы впервые узнали о том, что Брендон перестал пользоваться расположением Наоми?

— Это произошло довольно скоро. В Голливуде все новости распространяются со скоростью света. Пошли какие-то сплетни, которые тут же попали в прессу. Брендона отовсюду выгнали и выбросили на улицу.

— Вы не пытались разыскать его?

— Конечно, пыталась. Я поняла, что ему нужна помощь и поддержка. Я любила Брендона и считала, "что могу стать его другом.

— Вы были добры к нему.

Господи, подумала Флер, меня сейчас стошнит.

— А как вы отнеслись к той публикации в журнале?

Она вас шокировала?

— Нет, удивила.

— Вы ей поверили?

— Я до сих пор не знаю, что об этом думать. Сейчас я полагаю, что все это было преувеличено, но тогда мне так не казалось. Такие грязные публикации всегда имели целью дискредитировать человека, подорвать его репутацию. Так, например, Дэну Дейли называли королевой наркотиков, а о Лейне Тернер и Эве Гарднер писали, что у них общий любовник. На грязных слухах делали очень большие деньги. Но тогда я думала, что в истории Брендона есть доля правды. Вообще-то это касается всех сплетен и слухов.

— Но вы не были вполне уверены в вине Брендона?

— Конечно, нет.

— А вас не насторожило, что его привезли в Голливуд два отъявленных гомосексуалиста?

— Магнус, полагаю, что более половины актеров Голливуда оказались здесь благодаря поддержке гомосексуалистов или лесбиянок.

— Вероятно, вы правы. А не рассказывал он вам о своих похождениях?

— Нет. Никогда. О таком обычно не рассказывают своей подруге, не так ли? Магнус, я устала. Нельзя ли продолжить наш разговор завтра?

— Конечно, простите меня. Я просто подумал, что завтра вы заняты.

— Нет, у меня только примерка костюмов.

— Ну что ж, пожалуй, пойду в свою гостиницу.

Может, ваш шофер отвезет меня?

— Да, но вы могли бы остаться здесь. Уже очень поздно, а домик возле бассейна свободен. Вам принесут все необходимое, включая пижаму.

— Я никогда не сплю в пижаме, — признался Магнус, — но благодарю вас за приглашение.

Флер видела из окна домик возле бассейна. Там еще долго горел свет, хотя все уже давно уснули.

Утром Роза выглядела свежей, отдохнувшей и сияющей. Она радостно объявила, что успела пробежать тридцать кругов, пока они нежились в постели.

Когда возле бассейна появился Магнус, Роза предложила ему фруктовый салат, яичницу и фруктовый сок.

Но он решительно отказался, сообщив, что ест только поджаренный хлеб с апельсиновым джемом.

— У вас есть апельсиновый джем?

— Думаю, да, — сказала Роза, снимая трубку телефона. — Сью! Принеси нам апельсиновый джем, пожалуйста.