Могила - Вилсон (Уилсон) Фрэнсис Пол - Страница 20

— А, Нейл, привет. Как всегда, в это время.

Нейл подошел к шесту и благоговейно спустил черный флаг. Аккуратно сложил его, сунул под мышку и, слегка покачиваясь, направился к лестнице. Джек перегнулся через генератор и покачал головой. Странно, что человек, презирающий все правила, был так пунктуален — по приходу и уходу Нейла-анархиста можно было проверять часы.

Вернувшись в квартиру, Джек поставил дюжину яичных рулетов в микроволновую печь, запрограммировал ее так, чтобы успеть принять душ. С еще мокрой головой он открыл банку с утиным соусом и бутылку диетической кока-колы и присел на кухне.

Квартира была пуста. Этим утром она не казалась ему очень одинокой, но было как-то уж очень тихо. Он перешел с едой в телевизионную комнату, включил телевизор и попал прямо в середину «мыльной оперы», на уютную домашнюю сцену с мужем, женой, детьми и собакой. Это напоминало ему о воскресных днях, когда Джия привозила с собой Вики и он учил малышку, как уберечься от астероидов и космических пришельцев. Джек вспомнил, как любил смотреть на Джию, когда она суетилась в его квартире, пытаясь навести порядок. И вещи охотно подчинялись ей.

Зато на экране все шло не так, поэтому он быстро пробежался по другим каналам. Полный спектр удовольствий — от новостей до повторных фильмов, от парочек, вращающих бедрами в зажигательном танце мумба-юмба, до финансовых сводок.

Определенно, пора посмотреть видео. Джек поставил вторую часть своего любимого фильма Джеймса Вейла, а именно вершину его творчества — «Невесту Франкенштейна».

«Ты думаешь, что я безумен. Возможно, это так. Но слушай, Генри Франкенштейн. Пока ты копаешься в своих могилах, по кусочкам собирая мертвую плоть, я, мой драгоценный ученик, нашел свой материальный источник жизни...»

Эрнст Тесигер в роли доктора Преториуса — это лучшая и величайшая роль — как раз слушал своего бывшего студента. Фильм был только на половине, однако пришло время приниматься за работу. Джек как раз добрался до того места, на котором он остановился перед тем, как отправиться спать. Плохо. Он любил этот фильм. Особенно музыку Франца Вэхмана. Кто бы мог подумать, что создатель такой потрясающей, волнующей музыки позднее пустит на ветер свой талант, написав музыкальное сопровождение к «Возвращению в Пейтон». Да, некоторые люди так и не получают того признания, которого заслуживают.

Джек надел свежую майку с надписью «Каталажка», затем повесил через плечо кобуру с маленьким «семмерлингом», засим последовала рубашка с коротким рукавом, обрезанные джинсы и теннисные туфли — без носков. К тому моменту, когда он полностью загрузил свою магазинную тележку, на город опустилась темнота.

Он прошел вниз по Амстердам-авеню к месту, где прошлой ночью ограбили и избили бабушку Бхакти, нашел пустынный переулок и скользнул в тень. Джек не хотел выходить из дому в камуфляже — соседи и без того считали его странным, — в этом переулке можно переодеться не хуже, чем в любой другой гардеробной.

Вначале он снял рубашку, достал из пакета платье — хорошего качества, но вышедшее из моды и к тому же нуждающееся в глажке. Он натянул его поверх футболки и кобуры. Затем надел парик и черные туфли без каблуков. Он не хотел выглядеть этакой кошелкой. Такая женщина не заинтересует человека, которого разыскивает Джек. Он должен выглядеть как достойная, но уже поблекшая женщина. Ньюйоркцы видят таких женщин каждый день. Им можно дать от пятидесяти с лишним до восьмидесяти. Все они ужасно похожи друг на друга. Передвигаются с трудом, горбятся, и не столько из-за проблем с позвоночником, сколько от тягот самой жизни. Их центр тяжести смещен вперед, обычно они смотрят себе под ноги, и даже если поднимают голову, то стараются ни с кем не встречаться взглядом. Самое точное слово по отношению к ним — одиночество. Они, как магнит, притягивают преступников своей незащищенностью и неспособностью сопротивляться.

И Джек на сегодняшний вечер собирался влезть в их шкуру, стать одной из них. Закончив переодевание, он надел на четвертый палец левой руки кольцо с большим фальшивым бриллиантом — теперь нельзя позволять своей «добыче» приближаться к себе слишком близко. Но Джек не сомневался, что парень, которого он ищет, увидит блеск за добрую пару кварталов. Для большей привлекательности он подсунул под портупею пухлый рулончик банкнотов, в основном по одному доллару.

Джек положил свои туфли и «черного джека» в бумажный пакет наверху магазинной тележки и придирчиво оглядел себя в витрине магазина — он не хотел выглядеть трансвеститом. Затем он стал прогуливаться по тротуару, таща за собой тележку.

Пришло время поработать.

Джия поймала себя на том, что думает о Джеке, и это возмутило ее до глубины души. Она сидела за маленьким обеденным столом напротив Карла — красивого, современного, умного и интеллигентного мужчины, который так хорошо к ней относится. Они обедали в небольшом, очень дорогом ресторанчике в Верхнем Вест-Сайде. Обстановка скромная, вино — белое сухое, холодное, атмосфера — приятная и расслабляющая, а кухня — оригинальная. Казалось бы, Джек должен быть за сотни километров от ее мыслей, и тем не менее он присутствовал здесь, невидимо витая над их столиком.

Она не могла выкинуть из головы звук его голоса на автоответчике, который она слышала утром: «Пиноккио продакшнз». В данный момент меня нет..." — и это возвращало ее к прошлому...

К тому времени, например, когда она спросила его, почему на его автоответчике записано название компании «Пиноккио продакшнз», если такой компании даже не существует.

«Конечно же существует, — сказал он, прыгая и крутясь вокруг нее. — Смотри — никаких ниточек». Тогда она так ничего и не поняла.

А потом она неожиданно узнала, что среди его хлама, который он выискивал у всяких старьевщиков, была целая коллекция Вернона Гранта. Она узнала об этом в тот день, когда Джек подарил Вики копию его «Болтуна». Джия познакомилась с творчеством Вернона Гранта, когда училась в художественной школе, и временами заимствовала у него кое-что, когда заказчики требовали чего-нибудь «сказочного». Узнав, что Джек любит этого художника, она окончательно поняла, какой же он еще по существу мальчишка. А Вики... Вики обожала «Болтуна», и его возглас «Бла-бла-бла!» стал ее любимым.