Три полуграции, или Немного о любви в конце тысячелетия - Вильмонт Екатерина Николаевна - Страница 34

– Нет, – покачала головой Алиса, – я не хочу.

– Алиса, никогда не говорите «никогда»! Признайте хотя бы мою прямоту. Я ведь мог бы пудрить вам мозги, уверять в неземной любви, затащить в постель, нагородить невесть сколько всякой романтической чепухи, и вы бы сдались, никуда не делись бы. Разве не так?

– Не так!

– Но согласитесь, я с вами честен. Это не так уж часто встречается в наше время.

– Допустим.

– Так вот, я предлагаю для знакомства удрать из Москвы хотя бы на два дня. Больше я не сумею выкроить… Поедем куда-нибудь к морю, в тепло и проведем вместе это время. Может, в результате вы и передумаете.

– Или вы откажетесь от своей безумной затеи.

– Не надейтесь.

– И что, вы собираетесь отправиться прямо сегодня? Сию минуту?

– Нет-нет, через неделю, на следующие выходные. Но решить это хорошо бы сегодня. Тогда я отдам распоряжение, чтобы нам все оформили. Или вы не хотите к морю? Тогда, может быть, в Париж? В Вену? Выбирайте.

– А на Таити слабо?

– Слабо, – совершенно серьезно ответил Святослав Игоревич. – Слишком долгий перелет, не уложимся.

– И вы рассчитываете за два дня в Париже меня обломать?

– Нет, я рассчитываю за два дня вас завоевать. Соглашайтесь, Алиса.

– Нет, вы действительно псих…

– Справку из диспансера представить? – засмеялся он.

– Что вам стоит купить любую справку?

– Ну как?

– А подумать можно?

– Минут пять.

– Ну и напор.

– Алиса, чем вы рискуете? Выходными? Обещаю быть скромным. Вас это ни к чему не обязывает, запомните. Мы просто будем общаться. А если… то…

– Хорошо, – решилась Алиса. – Только два условия.

– Я весь внимание.

– Я сама плачу за себя, и у меня будет отдельный номер.

– Отдельный номер – это естественно, а вот… Хотя если вам так легче…

– Конечно, легче. Это просто будет роскошный уик-энд со знакомым, не более того.

– Значит, едем?

– Едем! Я немного авантюристка, наверное… Но куда?

– Выбор за вами.

– Только не к морю. На два дня слишком обидно лететь к морю.

– Париж? Лондон? Брюссель?

– Давайте так – решите это сами. Я отправлюсь с удовольствием в любой город.

– А потом скажете, что я сделал неверный выбор? Ну нет!

– А давайте положимся на судьбу, кинем жребий. Напишем все доступные города на бумажках…

– Знаете, какой город я безумно люблю?

– Нет, откуда!

– Прагу! Хотите в Прагу? Вы там бывали?

– Нет, но давно мечтала.

– Отлично, значит, в Прагу! Это к тому же все упрощает. Там еще не ввели визовый режим, хотя собираются. Ну что, договорились?

– Договорились.

– Алиса, я в восторге! Я в вас не ошибся! А сейчас мне пора. Я думаю, мы вылетим в пятницу вечером, а вернемся, скорее всего, в понедельник утром. Вас устроит?

– Вполне.

– Я вам позвоню сегодня. Пока, Алиса!

Курбатов ушел, а она осталась в полном ошалении.

Зачем я согласилась? Я, наверное, сошла с ума… Хотя чем я, в конце концов, рискую? Деньгами? Но это не такие уж большие деньги – дорога до Праги и два дня в отеле – чепуха, вполне могу себе позволить. К тому же Прага, я слышала, изумительный город. И мне абсолютно ничем не надо заниматься, он все организует. Нет, точно у меня крыша съехала. И у него тоже. Замуж за него я, положим, не выйду, а провести два дня в Праге в приятной компании совсем неплохо. Он не противный, с ним интересно общаться. В конце концов, почему бы не устроить себе маленький праздник. А что мне взять с собой? На два дня много вещей не нужно, главное, удобные туфли и какое-нибудь нарядное платье, мало ли куда придется пойти вечером… Но особенно выпендриваться не буду… Нет, я все-таки рехнулась.

В пятницу Тата опоздала на работу.

– Наталия Павловна, вас тут Дюжиков обыскался, – тихонько сообщил ей охранник.

– Подумаешь, на десять минут задержалась, – проворчала Тата.

Почему-то у нее противно засосало под ложечкой. Наверняка какая-то неприятность. Она всегда их чует нутром. Но лучше выяснить, в чем дело. И она отправилась к главному.

– А, Наталья, заходи. Опаздываешь?

– На десять минут всего. Троллейбуса долго не было.

– Ладно, неважно, – махнул рукой Олег Степанович. – Скажи-ка мне, Наталья, что у тебя вышло с Гущиным?

– С Гущиным? – вспыхнула она. – Ничего.

– Тогда почему, спрашивается, он вчера явился ко мне и потребовал, чтобы его рукопись передали другому редактору?

– Как? – ахнула Тата. – Почему?

– Я это хотел у тебя узнать.

– Но я понятия не имею… – растерянно ответила она. – Честное слово, Олег, я даже представить себе не могла! Так странно…

– Мне казалось, что он от тебя в полном восторге, и вдруг такой номер.

– Но он сам как-то это объяснил?

– Нет. Просто сказал, что просит передать свою книгу другому редактору. Я в тот момент очень спешил и не стал особо вникать. Но если ты против…

– Я не против, мне наплевать! – в сердцах воскликнула Тата. – Тем более он не слишком приятный тип. А кому ты передашь роман?

– Да хоть Вике, какая разница, ты ж сама говорила, что там и редактировать практически нечего.

– А-а, я, похоже, поняла, в чем дело. Это наверняка Жихарева постаралась. Нашептала ему, какая я стерва…

– Ошибаешься. Жихаревой нет в Москве. Она отбыла на лечение в Карлсбад, – кажется, так раньше Карловы Вары назывались?

– Тогда уж совсем непонятно… Это все, Олег?

– Ты не забыла, что мы завтра по магазинам собирались?

– Ах да… Ладно, поедем.

Тата вернулась к себе в полной растерянности. Что бы это значило? Или Гущин не хочет, чтобы нас связывали какие-то служебные отношения? Он ведь даже что-то такое говорил… Неужто он так влюбился в меня? Нет, ерунда, в таком случае он должен был бы меня спросить, ну хоть поинтересоваться, кому лучше отдать книгу… Может, он это сделал в порыве страсти, так сказать? Но вчера он у меня даже не появлялся. Я и не знала, что он был в издательстве… Конечно, я в тот вечер вела себя довольно глупо, но это же не повод отбирать у меня рукопись. Хорошо, что у нас с Олегом такие добрые отношения, а не то Гущин мог бы меня просто подставить, ведь не каждый день авторы требуют поменять редактора. Значит, он сознательно сделал мне гадость, так, что ли? За что? За то, что я сразу не упала в его объятия? Нет, это как-то слишком мелко, особенно для начинающего автора… Это какой-нибудь маститый идиот может оскорбиться и нажаловаться начальству. Но идиот просто не в состоянии написать такие книги… Или он все-таки сумасшедший? Ничего не понимаю… А почему, собственно, я должна теряться в догадках? Надо просто поговорить с Гущиным. Пусть приедет ко мне за второй рукописью, я не обязана таскать ее. Он мне ее принес неофициально, вот пусть и забирает сам, а я посмотрю в его аквамариновые глаза и прямо спрошу, в чем дело. В конце концов, это наносит урон моей профессиональной гордости. И ведь он еще не работал со мной как с редактором и ничего плохого о его книгах я не говорила никому – ни ему, ни другим…

У Таты отчаянно разболелась голова, она совершенно не в силах была работать и сидела, уставившись в одну точку.

– Наталия Павловна, что с вами? – донесся до нее голос Вики. – Вам плохо? У вас вид какой-то странный… Мне Олег Степанович велел забрать у вас рукопись Гущина…

– Да, знаю. На вот, возьми.

– Наталия Павловна, почему?

– Понятия не имею. Да мне не жалко, бери.

– У вас какие-то неприятности? Из-за Гущина?

– Нет-нет.

– Знаете, у нас тут болтали, будто он за вами приударяет… Он такой красивый, на Тома Круза похож…

– Да? По-моему, больше на Дракулу…

– Наталия Павловна!

– Нет, это я так… неудачно пошутила, голова болит. Иди, Вика, мне позвонить надо…

Она хотела сию же минуту связаться с Гущиным, но тут же сообразила, что сейчас он, скорее всего, на работе. Да и вести такой разговор лучше дома. Она сняла трубку внутреннего телефона:

– Олег, можно я уйду? У меня голова страшно разболелась…