Цейлонские парии - де Вилье Жерар - Страница 1

Жерар де Вилье

Цейлонские парии

Глава 1

Распластавшись на раскаленной скале, Эндрю Кармер па мгновение отвел от глаз тяжелый черный бинокль и вытер стекавший со лба пот. Над красными скалами стояла тяжелая, удушливая жара, какая всегда бывает после муссона. Даже порхающие вокруг бабочки выглядели измученными и часто садились на камни, чтобы отдохнуть. Эндрю казалось, что под его полотняную рубашку насыпали раскаленные угли.

И все же он не согласился бы променять это место на гостиничный номер с кондиционером и прохладным душем.

То, что он видел в бинокль, с лихвой оправдывало изнурительную поездку в глубь цейлонских джунглей, жестокую тряску на немыслимо разбитых дорогах, едва не доконавших старый «лендровер», который Эндрю за бешеные деньги взял напрокат в Коломбо.

До Хабаране дорога была хоть и узкой, но вполне проезжей. Лишь иногда Кармеру преграждали путь одинокие коровы, а один раз – недалеко от Дамбуллы – перед машиной прополз толстый питон. Но дальше шоссе, петляя, углубилось в джунгли. Теперь путь затрудняли и громадные рытвины, и ветви деревьев, свисавшие так низко, что Кармер, проезжая под ними, каждый раз инстинктивно втягивал голову в плечи.

Было начало мая. Наступал сезон тропических муссонных дождей, и грунтовое покрытие дороги местами превращалось в болотную жижу.

...Американец отложил бинокль и поднял фотоаппарат, висевший у него на шее на кожаном ремешке. Двухсотмиллиметровый телеобъектив как раз подойдет... Эндрю с лихорадочной поспешностью навел резкость и нажал кнопку спуска.

Он успел сделать еще шесть снимков – более чем достаточно. Кармер испытывал такое возбуждение, что готов был вприпрыжку побежать обратно в Коломбо, только бы побыстрее рассказать о своем открытии. Но Эндрю Кармер был человеком добросовестным и методичным. Его учили тщательно прорабатывать каждую ситуацию. Он должен подойти поближе и постараться узнать как можно больше...

Чтобы немного успокоиться, он несколько секунд наблюдал, как морские волны разбиваются о красные скалы. Перед ним простирался Бенгальский залив. Вода имела странный фиолетовый оттенок – очевидно, из-за каменистого дна. Коломбо находился всего в полутора сотнях километров отсюда, но у Кармера складывалось впечатление, будто он добрался до самого края света. Вся северо-восточная часть Цейлона оказалась почти необитаемой, почти лишенной дорог и покрытой непроходимыми джунглями.

Скала, на которую взобрался Кармер, возвышалась над природной гаванью шириной около трех миль, недоступной для мощных волн Индийского океана и углом входящей в джунгли. В пятидесяти километрах к югу лежали под водой развалины древнего индуистского храма, сползшего в океан несколько веков назад вместе с участком суши. Но паломники и по сей день приходили на берег для молитвы, уверенные, что боги живут вечно.

Эндрю встал. От жары перед глазами у него мелькали темные точки. В двадцати метрах скалы заканчивались, уступая место высокой траве и ярко-зеленым тропическим кустарникам. Американец подошел к краю каменистой площадки и начал прыжками спускаться вниз. Он сгорал от любопытства и решил не останавливаться на достигнутом.

Прямо перед ним вспорхнула стайка желто-голубых иволг, пронзительным писком предупреждавших об опасности птенцов, сидящих где-то неподалеку. Эндрю отшатнулся, но сообразив, что это всего лишь птицы, снова зашагал вперед. Ему осталось пройти не более четырехсот метров до огромной дагобы[1] из серого камня, величественно возвышавшейся среди слоновой травы. Каждый его шаг мог стать роковым, например, из-за бесчисленных скорпионов, являющихся национальной достопримечательностью и приползавших порой даже в аэропорт Катуна-Яке. Да и не только из-за них...

Притаившись за молодым манговым деревом, Эндрю Кармер внимательно разглядывал дагобу. Она ничем не отличалась от десятков других таких же сооружений, разбросанных по всей территории Цейлона. Они были сродни буддийским храмам Таиланда. Каждая дагоба считалась у буддистов святым местом. Рядом с теми, что были поменьше, часто селились верующие.

Эндрю Кармера охватило внезапное беспокойство. Он никогда не думал, что однажды окажется в цейлонских джунглях в одиночестве и без оружия... До сих пор его работа в информационно-исследовательском бюро Государственного департамента сводилась к простой сортировке официальных бумаг. И вот – первое по-настоящему интересное задание... Эндрю отнесся к нему с восторженным энтузиазмом и лишь спустя некоторое время осознал всю опасность своего положения.

Сейчас, укрывшись за стволом манго, Кармер чувствовал себя более или менее спокойно. Зато еще минуту назад он дрожал от страха, с треском продираясь сквозь заросли слоновой травы, прикрывавшей его только до пояса: ему казалось, что за ним кто-то неотступно следит... Теперь, когда до цели было уже рукой подать, весь его энтузиазм испарился, хотя неведомая опасность так и не приобрела конкретные очертания. В конце концов ему и так есть чем заинтересовать начальство... Эндрю повернул голову, пытаясь разглядеть, не затаился ли кто-нибудь в близлежащих зарослях, но так ничего и не увидел. Зато за ним сейчас вполне могли наблюдать с расстояния в несколько шагов...

Он встал, собираясь возвращаться назад. Но тут справа, метрах в двадцати, затрещали ветки. Кармер бросился на землю и затаил дыхание. Затем он осторожно поднял голову и посмотрел в направлении, откуда доносился шум.

А шум все возрастал и приближался. Казалось, кто-то шел по джунглям не скрываясь, обрывая лианы и ломая на своем пути сухие сучья, Американец облегченно вздохнул: люди с дурными намерениями так не ходят.

Внезапно из зарослей выплыла огромная серая туша, и на тропе послышалось могучее фырканье. Это был слон.

Эндрю Кармер замер от страха. Конечно, ему приходилось видеть слонов и раньше – в зоопарке Сан-Диего, да и здесь, на Цейлоне, где они встречались на каждом шагу: их использовали на рисовых плантациях или на лесоповале. Одного Кармер даже встретил в центре Коломбо. Но те слоны выглядели добродушными, как коровы на выпасе. А здесь, на этой лесной тропе, огромное серое животное казалось невообразимо страшным.

Кармер огляделся по сторонам, но не нашел ни одного дерева, на которое смог бы забраться. Слон по-прежнему стоял на тропе, слегка покачивая головой и мотая хоботом из стороны в сторону. Животное, судя по всему, было диким. Чтобы придать себе смелости, Эндрю стал вспоминать слонов из национального парка Гал-Ойя, которые настолько привыкли к туристам, что даже охотно фотографировались.

Кармер с величайшей осторожностью обошел манговый ствол. Может, слон его и не заметил... Ведь эти гиганты близоруки и нападают только по прямой. Нужно просто держаться подальше от тропы...

Вдруг прямо напротив него снова затрещали ветви, и в сплошной стене гигантских папоротников, стоявшей в десяти метрах от Кармера, образовалась темная брешь. Сначала там появилась исполинская розовато-серая голова с редкой щетиной. Мощный хобот мотался из стороны в сторону, отодвигая лианы и листву. Слон весил не меньше двух тонн. По спиленным бивням Эндрю догадался, что у животного есть хозяин, а еще через мгновение увидел человека, сидящего по-турецки на слоновьей спине. Корнак... Американец мгновенно успокоился, и ему стало стыдно за свой испуг. Чего только не нарисует чересчур развитое воображение... Эндрю оторвался от дерева и, улыбаясь, шагнул на тропу. Но в следующую секунду погонщик издал хриплый крик, нагнулся к голове животного и стал колоть его за ухом заостренной палкой. Кармер в изумлении застыл посреди тропы.

Слон поднял хобот и яростно затрубил. От этого звука у Эндрю застыла в жилах кровь. В трех метрах от себя он видел разинутую пасть с чудовищными желтоватыми зубами. Слон заметил его и тут же рванулся вперед. Кармер едва успел отскочить обратно за дерево. Жесткая щетина на боку слона лишь ободрала ему левую руку. Эндрю потерял равновесие, упал, порезавшись о какой-то острый стебель и заорал, поднимаясь на колени: