Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу


Вилар Симона - Ведьма Ведьма

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Ведьма - Вилар Симона - Страница 28


28
Изменить размер шрифта:

— Наверное, так и есть, — согласно кивнул Свенельд. — Когда она рядом, когда я касаюсь ее, то обо всем забываю.

При этих словах Яга вдруг подскочила, заметалась по избе, даже споткнулась о попавшего под ноги кота, отпихнув его не-ласково ногой.

— Этого я и опасалась услышать от тебя, сокол ясный. Небось, приголубил, приласкал, а может, и подмял под себя Малфутку на болотах-то? Так или нет — отвечай!

Миленькая старушечка Яга была странно взволнованна, и это удивило варяга. Он ответил несколько развязно и самодовольно: нуда, было такое. А что в том за беда, если девка сама не против?

После его признания Яга долго молчала.

— Теперь мне все ясно. Малфутка о себе многого не знает, вот и потянулась к тебе… к ласковому. И тем чуть не погубила вас обоих. Ибо ведьму защитных чар лишить можно, только если разбудить в ней женскую страсть. Тогда чародейка на время все силы свои теряет. Когда она с мужиком живет… а еще хуже — понесет от него, становится она обычной бабой. Лишается тогда колдовской силы. Не стало ее и у Малфутки, когда ты ее в Нечистом Болоте… Нечисть, отходившая и прятавшаяся при появлении Малфутки, вмиг учуяла, как любовь ведьмовскую силу уносит…

Яга вдруг загрустила, даже головой поникла.

А Свенельд вспомнил, как отозвался дом Яги, когда он целовал Малфутку. Значит… Варяг улыбнулся. Если узнав, что у девушки есть дар колдовства, он ощутил какое-то подобие страха и отвращения к ней, то поняв, как легко можно освободить ее от чародейства, он даже обрадовался. Ему неприятна была мысль о любви Малфутки-ведьмы, однако страсть освобожденной от чар пригожей девицы радовала.

У Свенельда глаза блеснули ярким зеленым светом.

— Вот что я скажу тебе, Баба Яга. Я лишу эту девушку навеянных на нее злых сил. Я буду любить ее, буду покрывать собой, сделаю ее обычной женщиной — и никакие темные колдовские чары больше не смогут владеть ею.

— Только хорошо ли это будет для самой Малфутки? — угрюмо спросила Яга. — Я давно в мире живу, многое видела и знаю: редко когда баба бывает счастлива, если себя полностью мужику отдает. Особенно если ей сила дана.

— А в любовь ты не веришь, старая? — лукаво прищурился Свенельд.

На что Яга спросила его: скольких баб любил на своем веку пригожий варяг и какую своей главной женой зовет?

Свенельд усмехнулся. Казалось, с чего бы это ему перед ведьмой Ягой откровенничать? Да уж такой, видно, разговор у них вышел, что он ответил: многих любил-миловал, кое-кого и помнил особо. А в граде Киеве на Днепре ждет его главная жена — боярыня Межаксева. Но женат он на ней не по воле сердца, а потому, что надо так, ведь он боярин и посадник, и жена должна быть ему под стать. Межаксева же род свой ведет от самых нарочитых мужей, они от основателя града, Кия, происходят. Честь и слава Свенельду при такой жене боярыне. Свенельд объяснял это так подробно потому, что опасался, как бы не углядела хитрая карга Яга его самое сокровенное — Ольгу пресветлую.

Однако Яга только засмеялась гаденько.

— Так я и думала. И на воде гадать не надо, чтобы понять, что у такого сокола… да еще ласкового… Но я не могу запретить тебе любить Малфутку, как и велеть ей забыть тебя. А вот, что я могу…

Она отошла, и словно ветер холодный пронесся по избе. И стала вдруг милая старушка-собеседница вновь худющей Ягой, с длинными, покрытыми шерстью когтистыми руками.

— Пытал ты меня, отчего я тебе столько важного доверила? Отвечу, как перед всевидящими волхвами: многое я поведала, потому что много и узнать хотела. Да только мое знание при мне и останется, ты же к рассвету все забудешь.

— Нет!

Свенельд упрямо мотнул головой, даже длинные светлые пряди упали на глаза. Однако Яга лишь зашлась сухим неприятным смехом.

— Ну, может, и не все, но главное не вспомнишь. А теперь спи сладко, витязь. И пусть все превратится в сон, который забывается при свете Хороса-Солнца.

Она дунула на свечи, которые все время горели, не истекая воском, а тут вмиг стали таять прямо на глазах. Свенельд ощутил, как одновременно с угасанием огня на него наваливается дремота, погружая в сон. Успел только спросить: а вода? Живая и мертвая вода? И о ней он забудет?

С тем он и повалился на скамью. Яга же легко, словно ребенка, перенесла его на одну из покрытых шкурами лавок, даже укрыла заботливо.

— Спи, красень. Ишь, о воде живой помянул… Вот все, что тебе нужно. А с Малфуткой тебя вскоре судьба разведет.

Ведьма быстро вернулась к столу — и вмиг свечи поднялись и вспыхнули прежним пламенем. Яга принесла из сеней бадейку с водой, поставила перед собой, нетерпеливо постукивая костяной ногой и ожидая, пока всколыхнутая поверхность успокоится. А потом долго вглядывалась в ее спокойную поверхность, видела в ней нечто, хмурилась, бормотала себе под нос. Затем села и пригорюнилась. Совсем по-бабьи.

Глава 6

Три дня варяг с девушкой гостили в избе Бабы Яги. Принимала их хозяйка хорошо: в баньке парила, снедью вкусной угощала, вина не жалела. Правда, у Свенельда отчего-то пропал аппетит, ел он сквозь силу, подозревая, что все эти гуси с яблоками да сочная оленина на самом деле гадость какая-то превращенная. Вот и ел, только чтобы поддержать себя, пока раны не затянутся.

Зато Малфутка в доме Бабы Яги чувствовала себя вольготно. Смеясь, показывала варягу, как метлы да веники сами в доме прибираются, как печь загорается от одного слова заветного. Сама же все ластилась к Свенельду — то на колени плюхнется в шутку, то ласково взлохматит ему волосы, то к плечу прильнет, поглядывая зовуще. Ягу отчего-то это сердило, она ворчала, что блуда под кровом своим не потерпит, даже клыки вырастали у нее от гнева. Малфутка тогда терялась, смотрела на Свенельда, словно ища поддержки. А он и сам не мог понять, что с ним, отчего сторонится девушку. Но, видимо, что-то сказала Яга в ту ночь… Силился припомнить, но не мог. Оттого совсем моторошно на душе делалось и вновь возникало желание покинуть поскорее гостеприимный дом ведьмы.

Когда на четвертое утро Яга разбудила их чуть свет и велела в путь-дорогу собираться, Свенельд сразу оживился, а вот девушка закручинилась, стала говорить, что страшно ей по Нечистому Болоту вновь пробираться.