Обрученная с розой - Вилар Симона - Страница 26

Несколько дней леди Анна прожила в лесу, но отец Бенедикт, рассудив, что долго так продолжаться не может, вчера на рассвете прибыл ко мне, дабы испросить совета, как быть.

Признаюсь честно, я был в великой растерянности. Вроде бы ex officio[38] мне следовало бы вверить Анну герцогу Глостеру. Однако, после того что передал из ее речей отец Бенедикт, я не знал, на что решиться. Отослав ее к королю, я бы тем самым передал девушку его брату. В том, что, пользуясь отсутствием ее могучего отца, с девушкой собираются поступить бесчестно, я не сомневался. Оставить ее у себя было не менее опасно, ибо я мог накликать гнев Ричарда, а Анну бы все равно не спас. Тогда я подумал, что следует укрыть девушку у ее дядьев – у лорда Монтегю либо у вас. Но маркиз Монтегю все время проводит при дворе и всегда на виду. К тому же до меня дошли слухи, что, несмотря на клятву, данную Эдуарду, он находится под подозрением и всегда окружен соглядатаями. Тогда я подумал о вас. Вы живете уединенно, король доверяет вам, у вас обширные владения. Вы сможете надежно укрыть племянницу, и поэтому я доставил ее к вам.

Ингильрам опустил голову, давая понять, что его рассказ окончен. Епископ встал. Несколько минут он задумчиво расхаживал по библиотеке. Аббат из-под опущенных век наблюдал за ним. Внезапно епископ вышел из задумчивости:

– Господи Иисусе! Вы, кажется, сказали, что привезли ее сюда? Но это немыслимо! Ее узнают!

– Успокойтесь, ваше преосвященство. Ваша племянница неглупая девушка. Она сделала все, чтобы ее не узнали. Хотите повидаться с ней?

У епископа побледнели губы.

– Где она?

– Ожидает в повозке.

– Творец всемогущий! Приведите ее! Нет, постойте… Это безумие. Анна здесь… Неужели вы думаете, что Ричард, с его проницательностью, не приставил соглядатаев и к моему дому? Ему немедленно доложат.

– Ваше преосвященство, велите ее позвать, а затем мы все обсудим.

В голосе аббата звучала уверенность. Джордж Невиль какое-то время смотрел на него, а затем хлопнул в ладоши. Когда явился слуга, аббат о чем-то негромко переговорил с ним, и тот поспешно вышел.

В зале библиотеки повисла тишина. Епископ продолжал расхаживать, нервно теребя янтарные четки. Ингильрам, придвинув табурет поближе к камину, щурился на огонь.

Скрипнула дверь. Невиль резко оглянулся: через порог легко переступил худощавый паренек. Пальцы его рук были небрежно засунуты за пояс, он негромко насвистывал, но, увидев епископа, смутился и поспешил отдать поклон.

Епископ недоуменно взглянул на аббата. Ингильрам удовлетворенно улыбался.

– Дядюшка! – негромко сказал паренек. – Дядюшка, разве вы меня не признали?

Джордж Невиль онемел. Перед ним стояла Анна. Дочь великого Уорвика в одежде мальчишки! Узкие черные штаны обтягивали ее икры, на девушке был простой кафтан из серого сукна и зубчатое оплечье с капюшоном, длинный конец которого спускался сзади почти до пояса.

– Дядюшка, это же я, Анна!

Епископ долго вглядывался в эти широко расставленные зеленые глаза, под которыми залегли лиловатые тени, отчего уголки глаз казались несколько приподнятыми к вискам.

Анна приблизилась.

– Deus faciat salvam benignitatem,[39] – промолвила она на прекрасной латыни.

– In saecula seculorum,[40] – как завороженный ответил Джордж Невиль.

– Amen.

Анна коснулась губами перстня епископа. Затем выпрямилась и безудержно расхохоталась.

– Ну же, дядюшка, опомнитесь! Это я, та девочка, которую вы когда-то учили грамоте и бранили за отсутствие христианского смирения.

– Я и сейчас выбранил бы вас за это, Анна! Разве не известно вам, девица, что великий грех для женщины носить штаны и шапку? Бог создал вас женщиной, а вы, вопреки Его воле, стремитесь принять мужской облик. Это сущая ересь и противно церковным законам.

– Увы, дядюшка, confiteor.[41] Но, видит Бог, иного выхода не было. Отец Бенедикт раздобыл для меня этот наряд, и в нем я беспрепятственно проникла к аббату Ингильраму. Более того, я даже повздорила с одним из слуг Глостера, пообещавшим отрезать уши той самой Анне Невиль, которую разыскивают по всей округе и которую Ричард-горбун избрал себе в супруги.

Тут глаза девушки потемнели.

– Простите, ваше преосвященство, но мне не обойтись без вашей помощи.

– Я слушаю тебя, дитя мое.

Анна опустилась на стул у камина и отбросила капюшон. Епископ перекрестился: длинные пышные волосы девушки были коротко обрезаны, даже короче, чем обычно носили мужчины. Пряди едва прикрывали уши, на лбу волосы достигали бровей.

Перехватив взгляд епископа, Анна улыбнулась.

– Не гневайтесь, дядюшка. Если бы у меня был иной выход… Я обязана была стать мальчишкой.

Анна сейчас действительно очень походила на мальчика-подростка. Но даже сейчас епископ заметил, что племянница очень похорошела с тех пор, как он видел ее в последний раз, и, если бы Эдуард Йорк в свое время мог знать, что его невеста так изменится к лучшему, он бы давно уже отвел ее к алтарю, а Англия не стояла бы теперь на пороге новой войны.

Тут его внимание привлек аббат Ингильрам. Поднявшись, он заявил, что его миссия завершена и теперь ему пора возвращаться в аббатство, дабы никто из оставленных там Глостером людей ничего не заподозрил. Епископ также встал.

– Благодарю вас, святой отец, что вы сберегли Анну Невиль.

– Надеюсь, это зачтется мне в чистилище? – лукаво осведомился Ингильрам.

– Я буду поминать вас в своих молитвах, досточтимый отец. Да пошлет вам Господь всяческих благ.

Анна выпрямилась:

– Прощайте, святой отец. Я никогда не забуду того, что вы сделали для меня. И помните: в доме Невилей вы всегда найдете добрых друзей.

Так, напутствуемый и благословляемый, аббат Ингильрам покинул епископскую библиотеку. Однако он еле сдерживался, чтобы не расхохотаться.

Все сошло, как он и предполагал. Проклятый Невиль оказался в западне! Что ж, пусть леди Анна немного поживет у благочестивого дядюшки. А затем он, Ингильрам, с чистой совестью отпишет герцогу Глостеру, что разыскиваемая им девица скрывается у епископа Невиля, из чего следует, что духовный отец Йоркской епархии состоит в сговоре со своим мятежным братом. Посмотрим, долго ли после этого удержит Джордж Невиль епископский посох. Ну а тогда… Тогда никто и ничто не помешает ему, достойнейшему Ингильраму из рода Дакров, стать могущественным епископом города Йорка!

6. Епископ принимает решение

Эту ночь Джордж Невиль долго не покидал своего кабинета. Он отпустил всех секретарей, оставив лишь пажа для мелких услуг, и мальчик, сидя в прихожей, слышал, как его преосвященство мерит шагами покой, вздыхает и бормочет молитвы.

«И чего ему не спится? – размышлял паж, сидя у узкого окошка на сундуке. – Почитай, два часа минуло, как с башен подали сигнал гасить огонь, а его преподобию хоть бы хны. А тут сиди как сыч. То вина подогретого подай, то новых свечей принеси. Спать пора, святой отец!»

Неожиданно скрипнула дверь. Паж тут же вскочил и вытянулся.

– Тони, дружок, – позвал Невиль. – Ступай подкинь дров в огонь, а то что-то зябко.

Когда паж выполнил просьбу и удалился, епископ подошел к камину и протянул ладони к огню. Ныла поясница, и, подождав, пока пальцы согреются, он принялся усиленно растирать ее.

– Что же делать, что же делать?.. – непрерывно бормотал он, ибо куда больше, чем поясница, его беспокоил вопрос, как поступить с племянницей.

После того как аббат Ингильрам удалился, епископ еще долго беседовал с Анной в библиотеке. Девушка сообщила, что решила не только облачиться в мужскую одежду, но и принять новое имя.

– У моего отца, – говорила она, – есть вассал, сэр Хьюго Деббич. Он, скорее всего, сейчас находится с отцом во Франции. У него есть сын Алан. Он старше меня и уже несколько лет как постригся в монахи в каком-то отдаленном монастыре. Об этом мало кто знает, и я решила взять его имя.