Дикое сердце - Вилар Симона - Страница 96

Викинги замерли, прижавшись к толще стены. Массивная башня с проломанной стеной наверху затемняла их укрытие. Покореженная балка выступала во мраке как раз над их головами. Порой сверху появлялся слабо различимый силуэт охранника. Слышно было, как он что-то негромко напевает. Когда он отходил на другую сторону, пения было почти не слышно. Ролло выждал один из таких моментов, повернулся к одному из своих людей.

— Олаф, ты лучший стрелок среди нас. Видишь этот выступ балки. Ты должен так пустить стрелу, чтобы она перелетела через нее и упала недалеко от нас.

Бородатый Олаф взял лук. Стрела была особая, с тяжелым длинным острием. За оперенье к ней была прикреплена крученая прочная веревка, длинный конец которой, сложенный кольцом, лежал на земле. Олаф пригляделся в темноте и, когда напевающий охранник отошел на противоположный конец площадки, пустил стрелу. Во мраке они ее не видели, лишь услышали негромкий стук, когда стрела упала на землю. Веревка зацепилась за балку.

Ролло тотчас схватился за ее конец у стрелы. Перевязанная рука ныла, когда он обматывал конец веревки вокруг пояса. Затем сделал знак рукой, и воины схватились за другой конец, стали тянуть. Ролло, цепляясь за стену, стал подниматься вверх. Успел ухватиться за края пролома и вскочить на вьющуюся спиралью внутри башни лестницу.

Перевел дыхание. Несколько минут морщился, встряхнул обожженной рукой — Кисть была забинтована, до пальцев и ныла, несмотря на мази из целебных трав. Но долго заниматься собой у Ролло не было времени. Шаги охранника теперь раздавались почти над головой. Ролло размотал веревку у пояса и бросил ее конец вниз. Через какое-то время она опять натянулась, стал слышен шорох нового поднимающегося на стену. Посыпались камешки. Ролло тихо выругался. Шаги охранника над головой замерли. По-видимому, он тоже услышал шум и стоит на краю башни, вглядываясь вниз. Если он что-либо заметит, если успеет подать сигнал…

Стараясь издавать как можно меньше шума, Ролло стал быстро подниматься по лестнице. На ходу выхватил меч. У люка на миг замер. На слух определил, где стоит франк. В следующий миг он рывком откинул крышку люка и оказался на башенной площадке.

Охранника он убил мгновенно. Тот только и успел удивленно охнуть, а затем, хрипя и обливаясь кровью, осел к ногам викинга. Ролло вытер об его тело клинок, огляделся. Город был как на ладони. Горели огни, огромный силуэт собора сливался во мраке в одну темную массу. Вход его был освещен факелами, и Ролло видел людей внизу. А сбоку от собора мелькал свет в окошках монастыря. Его отблески ложились на купы деревьев сада.

Ролло остановил на них взгляд. Со слов беженки он знал, что Эмму содержат в каком-то крыле монастыря, что выходит в этот сад. От мысли, что она так близко, у Ролло перехватило дыхание. Сейчас он имел прекрасный шанс найти ее. Выяснить все. Ибо он все еще сомневался, что ее побег был просто изменой. И надежду на это ему дало то, что ее заставили рисковать жизнью, выведя сегодня на стену. Так могли поступить только с пленницей, а никак не с союзницей, не с принцессой.

Ведь и беженка не знала, что Эмма — племянница герцога. Кем же она была для франков, если они закрылись ею от его викингов. «Что-то тут не так, — думал Ролло. — Ее положение слишком загадочно. И хотя Риульф уверен, что Эмма сбежала по доброй воле, будь она по-прежнему невестой Ги Анжуйского, он бы не позволил приставить ей к спине копье, ибо в глазах франков имел бы на нее законные права».

Это была слабая надежда, но она согревала душу. Придавала веру, что он не зря остановил штурм, спасая ее жизнь. Кто она для франков? Своя ли? Или скорее просто ценная заложница, приманка? Осмелились бы они ее поставить на стену, если бы она была под покровительством герцога? Нет. Хотя, может, это был жест отчаявшихся? Но все равно: они не имели права, не посмели бы рисковать ее жизнью, если бы она была ценна для них как их принцесса. Он хотел это узнать. Но как? Когда? Сейчас он был так близко возле нее, но ничего не мог поделать. Его люди не поймут, если он вдруг решится повести их на ее поиски.

От мыслей его отвлек появившийся в люке Лодин. Ролло велел ему надеть шлем и плащ франка, остаться на башне, а сам пошел помогать взбираться следующим.

Когда последний викинг залез в пролом и они собрались на башенной площадке, Лодин вдруг указал на приближающуюся к башне фигуру. Слышно было, как позвякивает сталь кольчуги идущего.

Викинги тотчас затаились за зубцами башни. Достали оружие. Если их сейчас обнаружат — все пропало.

Слышно было, как заскрипели деревянные ступеньки, ведущие со стены на башню. Человек приближался медленно, словно не спешил.

Рагнар первый кинулся вперед, вмиг прижал вошедшего к зубчатому парапету, занес кинжал… и отступил.

— Снэфрид?

Дивно, как он ее узнал в одежде франка. Но эти светлые косы на груди, этот разноцветный взгляд. Рагнар судорожно глотнул. — Что ты здесь делаешь, Лебяжьебелая?

Она уже справилась с изумлением. Оглядела их. Взгляд остановился на Ролло.

— Я чувствовала, что сегодня что-то должно произойти. И вот ты. Как же я рада встретить тебя, мой Рольв!

Пожалуй, Ролло был удивлен не менее других. Олаф и еще двое викингов машинально сделали жест, предохраняющий от темных сил. Снэфрид — ведьма, и самое ее появление здесь не сулит им ничего хорошего.

Снэфрид тихо приблизилась к Ролло, подняла руки, словно хотела обнять его, но он отстранился.

— Ты слышала вопрос Рагнара? Какого демона ты делаешь в Шартре?

Его тон был груб. Снэфрид насмешливо улыбнулась.

— Я? Я ждала тебя, конунг.

Теперь она улыбалась. Оглядела их всех. На улыбающегося Рагнара почти не смотрела. Опять повернулась к Ролло.

— Выходит, франки недооценили вас. И вот вы здесь. Зачем? Хотите изнутри открыть ворота? Или ты, Ру, воочию пожелал убедиться в неверности своей Птички?

Ролло глухо выругался сквозь зубы.

— Я бы не советовал тебе говорить о ней, Снэфрид. Или же не с твоей легкой руки произошло похищение моей жены?!

Его голос дрожал от сдерживаемого гнева. Но финка его не боялась. Едва ли не мурлыкала в ответ: