Чужак - Вилар Симона - Страница 75

Да, разные в его отряде люди: и поляне из местных, и пришлые северяне, как Могута, и варяги умелые, как Фарлаф. Варяги держались особняком и были самыми умелыми бойцами. Но и на них уже распространился обычай побратимства, можно было не опасаться, что своих бросят. Для викинга отступить куда позорнее, чем для славянина. Хотя тут — как сказать.

Самым родовитым в отряде был Кудряш. Из боярского древнего рода, но из младших детей, которым вряд ли светит наследство. А так как служить в дружине было почетно, родитель-боярин снарядил его знатно: и оружие, и доспехи, и высокий островерхий шлем у парня были под стать княжеским. Кудряш и впрямь был лихой воин, и он бы нравился Ториру, если бы чаще других не вспоминал о Карине. Мол, поселилась в тереме Бояна девица красоты невиданной.

Торир тряхнул головой, стараясь отогнать все те же мысли о чернокосой красавице. И чтобы отвлечься, стал вспоминать другую. Княгиню Милонегу, жену Дира, которую целовал-миловал на росистой траве под утро купальской ночи. Вспомнилось и как позже, когда он пробирался к ней в терем, она, дрожащая и счастливая, открывала ему узорчатое окошко. А потом, когда лежала у него на груди, он осторожно расспрашивал ее о прошлом. Милонега его, конечно, не признала. Вообще о прошлом ей мало что помнилось. Как-то поведала, что было у нее три братца, которых пришлые варяги погубили. Третьим она, видимо, его считала, вспомнила даже его давнишнее имя — Ясноок. А у него горько и жалостливо делалось на душе. Глупая маленькая Милонега. Он так к ней и относился, как к глупой и маленькой, как к младшей сестре. Потому и делал над собой усилие, когда брал ее как женщину. Не то, что с Кариной… Тьфу ты, опять он о Карине.

Торир заворочался. Заставил себя расслабиться, прогнать прочь все мысли. Ему сейчас надо было просто выспаться. Спать, и все.

Войска выстроились на рассвете. Лазутчики ушли в степь. Дир сидел на коне напряженный, только глаза полыхали в прорезях наличия шлема.

Но напали на них неожиданно. В хвост ударили, в обозы. А наскочили лихо, стрелами били. Гортанный визг хазарских воинов так и налетел, обморочил, отупил, сея панику. Едва успели развернуться, как конница Дира тоже оказалась в петле выносившегося из-за холмов хазарского войска. Теперь уже не до обозов было, сами схлестнулись. А хазары как налетели, так и отскочили, уводя конную дружину Дира. Те помчались следом, не видя, что наскакивающих на хвост становилось все больше и больше.

— Эх, побьют ведь нас, побьют! — заметался неожиданно Вячко, выхватил меч булатный, забыв о копье, кружа на месте и не зная, куда двинуться.

— А ты не горячись, — спокойно охладил его Торир. — Кто горячится — долго не живет.

Вячко сообразил, подчинился команде.

— «Черепаха»! Щит к щиту. Передние копья наперевес. Тесней строй.

Послушный Фалаф вдруг тоже запаниковал.

— Да как же мы? Как же без конницы? Затопчут ведь копченые.

Но встал в строй, прикрываясь щитом. Копье же, как и положено, в первом ряду, упер древком в землю, наступив пятой, рука направляла острие.

«Черепаха» была готова как раз к тому мигу, когда наскочили визжащие конники. Дружинники стояли, сбившись плотным прямоугольником, закрывшись щитами, ощетинившись, как ежи, острыми копьями. И толпа хазарских конников напоролась на них. Натолкнулась на строй щитов, на направленные острия и залпы дротиков и стрел, которые вылетали из глубины «черепахи».

Дикие степняки не больно пока утруждали себя раздумьем, что за построение перед ними. И вот уже первые кони стали падать в крови, дружинники разили упавших хазар мечами. Воздух наполнился криками, стонами, горячим запахом крови. Звякали тетивы, ржали лошади.

— А-а-ааа!.. — закричал кто-то в строю «черепахи» при виде наседающих конников.

Если запаникуют, испугаются… Если разомкнут строй…

— Тесней! — хрипло рычал Торир. — Тесней щиты! Не разрывать!..

О шлем со звоном стукнула стрела. Он дернул головой, на миг все поплыло перед глазами. Но и шлем, и голова выдержали. Торир пригнулся, так что из-за края окованного щита стали видны только глаза. А там, впереди, оскаленные лица, оскаленные морды лошадей.

— Держать строй!

В грохоте, в криках ярости и боли его команда мало что значила. Но сыграла роль выучка. И сознание того, что если пока и продержались, то только потому, что иначе конницу не остановить. А вокруг «черепахи» уже вырастал вал из поверженных тел лошадей и всадников. Вот если бы сейчас подоспела конница Дира, так ловко уведенная хазарами…

Надо было переместиться, а то копья уже опускались под грузом навалившихся тел, открывались бреши в строю. Рядом с Ториром рухнул дружинник, его место тут же занял новый, из второго ряда. Краем глаза Торир увидел Кудряша. У того был рог на плече.

— Сигнал подавай! — рявкнул Торир.

Кудряш не должен был выбиваться вперед, он сигнальный. Ну да выхода не было. И парень умудрился подать знак — и как сумел? — в одной руке копье, другая со щитом. Но рог взревел. И весь строй «черепахи» дружно, скоро, не разрывая линии щитов, бросился вперед. Двигались прямо по бездыханным или еще бьющимся телам людей и животных. Теперь главное — не споткнуться, не упасть, иначе свои же затопчут.

Хазары не ожидали подобного маневра. Сами ринулись в стороны, расчищая путь.

— Давай, Кудряш! — гаркнул Торир.

Рог взвыл — и «черепаха» замерла, застыла на новом месте, направив копья, сдвинув щиты, готовые принять новый удар. Однако хазары уже не нападали столь бездумно. Словно повинуясь чьей-то команде, понеслись по кругу, стремительные, в черных шлемах, на быстрых длинногривых лошадях. Визжали дико и все время натягивали тетивы, пускали стрелы. Поначалу вроде бы и не сильно вредили — стрелы отскакивали от щитов, шлемов, зарывались в пыль у ног. Но вот то один из отряда Торира вскрикнул, то другой повалился со стоном.

Торир заметил тучного хазарина в пестром плаще поверх доспехов. Его шлем обвивала пышная черная лиса. Этот воин не больно рвался в бой, что-то кричал.

— Мстиша! — гаркнул Торир. — Ну-ка сними того, с лисой.

А сам уже приказывал Кудряшу. Знал, что Мстиша — отличный стрелок и хазарину не миновать его стрелы, а остальные визжащие хазары, потеряв в разгар сечи предводителя, не сразу и разберутся, что к чему.