Лев, колдунья и платяной шкаф - Льюис Клайв Стейплз - Страница 18

Эдмунд почувствовал такое облегчение, что, несмотря на мороз, ему стало тепло. И в тот же миг пришла а голову расчудесная, как ему показалось, мысль: «А вдруг это и есть тот великий Аслан, о котором говорили бобры? Королева уже поймала его и обратила в камень. Вот чем кончились их великолепные планы! Ха, кому он теперь страшен, этот Аслан?!» Так Эдмунд стоял и радовался беде, постигшей льва, а затем позволил себе очень глупую и неуместную выходку: достал из кармана огрызок карандаша и нарисовал на каменной морде очки. «Ну, глупый старый Аслан, — сказал он, — как тебе нравится быть камнем? Больше не будешь воображать себя невесть кем». Но, несмотря на очки, морда огромного каменного зверя, глядевшего незрячими глазами на луну, была такой грозной, печальной и гордой, что Эдмунд не получил никакой радости от своей проделки. Он отвернулся от льва и пошел по двору.

Дойдя до середины, он увидел, что его окружают десятки статуй: они стояли там и тут вроде фигур на шахматной доске во время игры. Там были каменные сатиры и каменные волки, и медведи, и лисы, и рыси из камня. Там были изящные каменные изваяния, похожие на женщин, — духи деревьев. Там были огромный кентавр, и крылатая лошадь, и какое-то длинное существо вроде змеи. «Вероятно, дракон», — решил Эдмунд. Они стояли в ярком холодном свете луны совсем как живые, словно на секунду застыли на месте, и выглядели так фантастично, что, пока Эдмунд пересекал двор, сердце его то и дело замирало от страха. Прямо посредине двора возвышалась огромная статуя, похожая на человека, но высотой с дерево; лицо ее, окаймленное бородой, было искажено гневом, в правой руке — громадная дубина, Эдмунд знал, что великан этот тоже из камня, и все же ему было неприятно проходить мимо.

Теперь Эдмунд заметил тусклый свет в дальнем конце двора. Приблизившись, он увидел, что свет льется из распахнутой двери, к которой ведут несколько каменных ступеней. Эдмунд поднялся по ним. На пороге лежал большущий волк.

«А мне не страшно, вовсе не страшно, — успокаивал себя Эдмунд, — это всего-навсего статуя. Он не может мне ничего сделать», — и поднял ногу, чтобы переступить через волка, В тот же миг огромный зверь вскочил с места, шерсть у него на спине поднялась дыбом, он разинул большую красную пасть и прорычал:

— Кто здесь? Кто здесь? Ни шагу вперед, незнакомец! Отвечай: как тебя зовут?!

— С вашего позволения, сэр, — пролепетал Эдмунд, дрожа так, что едва мог шевелить губами, — мое имя — Эдмунд, я — сын Адама и Евы. Ее величество встретила меня на днях в лесу, и я пришел, чтобы сообщить ей, что мои сестры и брат тоже сейчас в Нарнии… совсем близко отсюда, у бобров. Она… она хотела их видеть…

— Я передам это ее величеству, — сказал волк. — А ты пока стой здесь, у порога, и не двигайся с места, если тебе дорога жизнь.

И он исчез в доме.

Эдмунд стоял и ждал; пальцы его одеревенели от холода, сердце гулко колотилось в груди. Но вот серый волк — это был Могрим, Начальник Секретной полиции Колдуньи, — вновь появился перед ним и сказал:

— Входи! Входи! Тебе повезло, избранник королевы… а может быть, и не очень повезло.

И Эдмунд пошел следом за Могримом, стараясь не наступить ему на задние лапы.

Он очутился в длинном мрачном зале со множеством колонн; здесь, как и во дворе, было полно статуй. Почти у самых дверей стояла статуя маленького фавна с очень печальным лицом. Эдмунд невольно задал себе вопрос: уж не тот ли это фавн, мистер Тамнус, друг его сестры Люси? В зале горела одна-единственная лампа, и прямо возле нее сидела Белая Колдунья.

— Я пришел, ваше величество, — сказал Эдмунд, бросаясь к ней.

— Как ты посмел прийти один?! — проговорила Колдунья страшным голосом. — Разве я не велела тебе привести остальных?!

— Пожалуйста, не сердитесь, ваше величество, — пролепетал Эдмунд. — Я сделал все, что мог. Я привел их почти к самому вашему замку. Они сейчас на плотине вверх по реке… в доме мистера Бобра и миссис Бобрихи.

На лице Колдуньи появилась жесткая улыбка.

— Это все, что ты хотел мне сообщить? — спросила она.

— Нет, ваше величество, — ответил Эдмунд и пересказал ей все, что слышал в хатке бобров перед тем, как убежал.

— Что?! Аслан?! — вскричала Колдунья. — Аслан? Это правда? Если я узнаю, что ты мне налгал…

— Простите… я только повторяю слова бобра, — пробормотал, заикаясь, Эдмунд.

Но Колдунья уже не обращала на него внимания. Она хлопнула в ладоши, и перед ней тут же появился тот самый гном, которого Эдмунд уже знал.

— Приготовь мне сани, — приказала Колдунья. — Только возьми упряжь без колокольцев.