Вторжение в Империю - Вестерфельд Скотт - Страница 4

Если не произойдет чудо, то он потеряет либо планету, либо Императрицу – а может, и планету, и Императрицу, – и тогда его жизни конец.

И что самое странное – Зай давно знал, что такой день настанет.

Нет, конечно, он не предвидел деталей. В конце концов, ситуация возникла непредсказуемая. Зай предполагал, что погибнет в бою, при каком-нибудь ядерном взрыве за эти сумасшедшие последние два месяца, которые в совершенно секретных коммюнике уже называли Вторым вторжением риксов. Но он никогда не думал, что ему придется умереть от своей руки, и уж никак не допускал мысли об Ошибке Крови.

И все же он чувствовал, как смерть подбирается к нему. Сейчас все было слишком драгоценно, слишком хрупко, и это было так легко разбить вдребезги, лишь немножко оступившись. Судьба запросто могла сыграть какую-нибудь злую шутку. Этот страх не оставлял Зая с тех пор, как он всего два года назад (по относительному времени) вдруг, совершенно неожиданно, впервые в жизни уверился в том, что обрел подлинное… счастье.

«Разве не прекрасна любовь?» – еле слышно пробормотал он.

Старший помощник Кэтри Хоббс услышала, как капитан что-то еле слышно пробормотал. Она подняла глаза и взглянула на него сквозь светящиеся линии схемы дворца. Выражение лица у капитана оказалось странным – учитывая ситуацию. Такой жуткий стресс, время поджимает, а он выглядел… как будто пережил экстаз. От этого зрелища Кэтри слегка зазнобило.

– Капитан что-то спросил?

Лаурент Зай, восседавший в капитанском кресле, посмотрел на нее сверху вниз, и взгляд его стал, по обыкновению, ледяным.

– Где эти треклятые разведчики?

Хоббс взмахнула рукой, кончики ее затянутых в перчатки пальцев озарились зеленоватыми вспышками, и внизу засветилась короткая голубая полоса. Хаотическая схема на экране померкла, заработал резервный синестезический канал между Хоббс и капитаном. На голубой полосе появились желтые ссылки – условные знаки военной иконографии, необходимые на тот случай, если бы капитану потребовались детали.

На взгляд самой Хоббс пока все шло по плану.

Звено микрокораблей под командованием мастера-пилота Маркса стартовало с орбиты два часа назад внутри спускаемого аппарата величиной с кулак. Была надежда на то, что переносные датчики риксов не сумеют засечь это проникновение в атмосферу планеты. Спускаемый аппарат сбросил свой груз, а потом почти бесшумно упал на мягкую землю в императорском медитационном саду у стен дворца. Прошел дождь, поэтому при ударе аппарата о землю не поднялось даже облачка пыли. Грузовой модуль плавно влетел в открытое окно со звуком не громче вылетевшей из бутылки шампанского пробки (которую, кстати, очень напоминал размером, формой и плотностью).

Из модуля выдвинулась узковолновая антенна и легла на черный мрамор дворцового пола концентрическими кольцами – ни дать ни взять, упавшая откуда-то маленькая паутинка. Почти сразу же была установлена связь с «Рысью». На высоте в двести километров от антенны пятеро пилотов сидели в своих командных рубках. От модуля отделились и взлетели над полом пять пылинок, и их подхватил порыв легкого весеннего ветерка.

За пилотируемыми с орбиты микрокораблями последовали машины сопровождения, управляемые корабельным искусственным интеллектом. Это были бункеровщики с дополнительными батарейками, разведчики группы подкрепления и дублеры. Они выпали на пол, словно горстка хлебных крошек. Заработала система связи между разведчиками и модулем.

Первые бойцы спасательной операции принялись за дело.

Правда, сейчас микрокорабли выполняли обманный маневр, двигались бесшумно и вслепую. Все наружное оборудование было втянуто внутрь обшивки, разведчики находились в свободном падении и ждали приказа из космоса – приказа, чтобы снова ожить.

Старший помощник Хоббс обернулась к капитану и указала на голубую полосу.

– Они на полпути до цели, сэр, – сказала она. – Один корабль уничтожен. Остальные четыре бесшумно парят, чтобы избежать перехвата. Командует, само собой, Маркс.

– Пусть снова выйдут на связь, проклятье! Объясните мастеру-пилоту, что нет времени осторожничать. Придется ему нынче продемонстрировать свою хваленую ювелирную точность.

Хоббс понимающе кивнула и снова взмахнула рукой…

– Вас понял, Хоббс.

Снова удобно устроившись в гелевом кресле, Маркс недовольно сдвинул брови. Вмешательство старшего помощника ему совсем не понравилось. Это было его задание, и, если на то пошло, он и сам собирался отдать подчиненным приказ привести корабли в обычную конфигурацию.

Но Маркса совсем не удивило, что капитан нервничает.

Во время попытки прорыва все пилоты оставались в своих рубках и, переключившись на поле зрения Оскара, наблюдали за тем, как падает его корабль. Теперь он умолк, поскольку все его передающие антенны были вырваны «с мясом», а обшивку облепили с десяток микроскопических перехватчиков. Еще почти столько же были выведены из строя выпущенными Оскаром контрдронами. Эти новое поколение риксских перехватчиков вело себя необыкновенно агрессивно – они набрасывались на жертву, будто стая голодных псов. Убийство было жестоким, но, учитывая упрямство врагов, самопожертвование Оскара оказалось оправданным. Перехватчики осадили его суденышко, но остальные разведчики спаслись.

У Маркса мелькнула мысль: не поручить ли Оскару пилотировать один из кораблей резерва? Преимущество дистанционного управления состояло в том, что пилотов можно было пересаживать с корабля на корабль по ходу рейда, а Оскар был хорошим пилотом. Между тем многочисленному отряду подкрепления, летевшему позади передовой группы на безопасном расстоянии и управляемому искусственным интеллектом, не помешал бы компетентный пилот-человек, который сумел бы провести как можно большее число микрокораблей через облако перехватчиков. Наномашины стоили недорого, но без пилотов они представляли собой просто пушечное мясо.

Маркс решил не испытывать судьбу.

– Возьми на себя корабли подкрепления, – приказал он Оскару. – Может быть, еще догонишь нас.

– Если вы к тому времени не будете подбиты, сэр.

– Ну, это вряд ли, пилот, – спокойно отозвался Маркс.

Без шума моторов, импульсов сенсорного оборудования и исходящих сигналов связи – то есть всего того, что могло бы сообщить перехватчикам об их присутствии, – оставшиеся четыре разведчика до последнего мгновения были практически невидимы. Но как только Маркс отдал своему кораблю приказ «проснуться», он почувствовал, насколько взволнован. Сам не знаешь, что может произойти с твоим микрокораблем, пока он слеп и нем.

Как только развернулась паутинка антенн, сразу стал виден микроскопический мир, окружавший корабль-пылинку. Конечно, то, что видел Маркс, сидевший под колпаком пилотского шлема, представляло собой совершенно абстрактное зрелище. Обшивку нанокорабля опоясывала по периметру «юбка» из крошечных волоконно-оптических видеокамер – они и давали часть изображения, но объекты были большей частью неразличимы глазом. Изображение увеличивалось с помощью миллиметрового радара и высокочастотного сонара, сигналы которых поступали в поле зрения пилотов. Помогал созданию изображения и искусственный интеллект «Рыси». Он воспроизводил определенные виды движений – например, броски перехватчиков, которые для глаза человека были слишком стремительными. Кроме того, искусственный интеллект экстраполировал позиции разведчиков и врагов на основании их курса и скорости, а также компенсировал задержку, возникавшую за счет того, что туда и обратно сигналу приходилось преодолевать расстояние в четыреста километров. При таких размерах все эти миллисекунды имели значение.

Изображение оставалось размытым, но посветлело. Альтиметр показывал высоту пятнадцать сантиметров. Маркс проверил обстановку справа и слева, потом – сзади. Там почему-то было темно.

Что-то не так.

– Погляди, что там у меня с хвостом, Хендрик, – распорядился Маркс.