Вторжение в Империю - Вестерфельд Скотт - Страница 22

Не повезло.

Капрал Лао бросилась к тяжелым дверям, отделявшим ее от зала Совета. Даже со сломанной ногой, двигалась она очень быстро. Вообще-то Лао была правшой, но створку ясеневых дверей толкнула раненым левым плечом – не было смысла травмировать еще и правое. Двери распахнулись – а по плечу Лао разлилась жгучая боль.

Она вбежала в зал Совета, держа оружие наготове. Обвела помещение взглядом в поисках риксов.

Найти их было легко. Все четверо боевиков валялись на полу, и труп каждого из них служил центром багрового овала распыленной по залу жидкости. Более тонкий слой человеческой крови лежал на всем, что находилось в зале, – от резных украшений на столе до заложников, одни из которых пребывали в ступоре, а другие в страхе визжали.

Четверо риксов были явно мертвы. Лао прищелкнула языком. Это был условный сигнал для «Рыси»: «В зале Совета все в порядке».

– Сюда! – послышался чей-то голос.

Звал старик, с головы до ног покрытый кровавой патиной. Судя по всему, он был в форме адмирала. Он стоял на коленях около двух людей, один из которых не шевелился, а другой извивался на полу.

Дитя-императрица и мертвая рикс.

Капрал Лао бросилась к ним, на бегу забросила руку за плечо, где у нее находился ранец. От этого движения плечо сковало дикой болью, глаза залило кровью. Лао отказалась от предложения скафандра сделать укол обезболивающего, ей было нужно, чтобы обе руки работали одинаково ловко. В здании дворца еще оставалось трое живых риксов, так что могла начаться перестрелка.

Диагностическое табло генератора мигало зелеными огоньками. Прибор благополучно пережил полет. Лао уже была готова приняться за работу с пультом, но за счет периферического кругового зрения, обеспечиваемого шлемом, заметила, как что-то появилось сзади. Лао развернулась, держа наготове мультиган, и ее плечо снова охватило болью.

Это был военный врач.

– Сюда! – распорядилась капрал, и ее шлем транслировал врачу одно из немногих слов, которые можно было закодировать, прищелкнув языком. Легкие у Лао пока наполнял гель, и его псевдоальвеолы продолжали снабжать внутренние органы смесью с повышенным содержанием кислорода. – Сэр! – добавила она.

Доктор, пошатываясь, побрел к ней, неуклюжий, как новобранец после первой тренировки по перегрузкам. Капрал схватила его за руку и втащила в зону действия генератора. Нельзя было терять ни секунды. Вспомогательная аудиосистема капрала передавала сигналы от других приземлившихся десантников. Товарищи Лао, коротко, по-военному переговариваясь, вели операцию по уничтожению оставшихся риксов.

Капрал включила прибор, и статическое поле первого уровня окружило пятерых: Императрицу, мертвую рикс, адмирала, врача и Лао. Все вокруг подернулось дымкой. Снаружи статическое поле выглядело гладкой, блестящей сферой черного цвета, непроницаемой для разрядов, выпущенных из обычных бластеров. От прибора доносилось шипение кислорода – поле было еще и воздухонепроницаемым.

– Сэр? – приказала Лао. – Лечите.

Военный врач уставился на нее через толстый прозрачный пластик лицевой пластины шлема. Вид у него был озадаченный. Он пытался говорить. Это он плохо придумал.

Несмотря на жуткую боль в плече, на грозящую атаку риксов, на то, что нужно было следить за всем сразу, Лао все же зажмурилась, когда врача вырвало. Лицевую пластину шлема изнутри залило парой литров зеленой жижи.

Лао наклонилась к Вехеру, чтобы отстегнуть его шлем. Захлебнуться гелем было невозможно, но гораздо опаснее и противнее было вдохнуть его вторично.

– Статическое поле в зале Совета включено, сэр, – негромко проговорила старший помощник Хоббс.

Ее слова прорвались через шквал визуальных и словесных сообщений, носившийся по инфоструктуре «Рыси». Капитану Лауренту Заю пришлось мысленно повторить их, прежде чем он поверил в сказанное. Впервые за четыре часа он позволил себе увидеть искорку надежды.

Акустики наконец завершили анализ взрывного звука в зале Совета. Оказалось, что это был вовсе не выстрел. Вероятно, кто-то перевернул стакан, в который спикировал разведывательный микрокорабль, и этот звук был усилен его чувствительной аудиосистемой. В общем, Зай раньше времени отдал приказ о начале спасательной операции, но пока она проходила успешно. Таковы военные удачи.

– Рикс номер пять мертв. Локальные потери – четверо десантников, – последовало еще одно сообщение.

Зай одобрительно кивнул и вгляделся в воздушный экран. Его десантники рассредоточились по дворцу почти правильным шестиугольником, симметрия которого была лишь немного нарушена за счет приземления с большой высоты. Бойцы умело обходили ловушки и вели перестрелку с двумя оставшимися в живых риксами. Дела у ребят шли совсем неплохо. («Ребята» – не совсем верное слово, поскольку семнадцать из двадцати пяти десантников были женщинами, но ваданцы привыкли пользоваться старой доброй военной лексикой.)

«Если Дитя-императрица еще жива, – подумал Зай, – быть может, я сумею пережить этот кошмар».

Но потом его снова охватили сомнения. Императрица могла быть убита во время обстрела зала Совета пулями, выпущенными из электромагнитных орудий. Или когда в зал ворвались десантники. Риксы могли прикончить Императрицу в то самое мгновение, когда взяли ее в заложницы, – они запросто могли таким образом попытаться обеспечить себе гарантию от спасательной операции. Но даже если Императрица до сих пор была жива, где-то на сложном, запутанном поле боя пока находились еще двое уцелевших риксов.

– Второй этап, – приказал Зай.

«Рысь» сотряслась – это сработали пусковые установки, и к поверхности «Легиса» устремились катера с десантниками из отряда подкрепления. Вскоре имперские силы должны были получить подавляющее численное преимущество. Каждая минута, в течение которой не происходило катастрофы, приближала Лаурента Зая к победе.

– А где этот треклятый Вехер? – процедил капитан сквозь зубы.

– Он внутри статического поля, сэр, – ответила Хоббс.

Зай кивнул. Система связи скафандра врача не могла послать сигнал за пределы статического поля. Но уж если десантники решили включить поле, это означало, что Императрица, скорее всего, жива.

– Риксы стреляют! – послышался синтезированный голос десантника – кого-то из тех, кто находился во дворце. Бойцы пока дышали кислородным гелем – на тот случай, если бы риксы вздумали использовать отравляющие газы. Тактический бортовой искусственный интеллект произвел расчеты на основе звука разряда бластера, уловленного наушниками шлемов нескольких десантников. На плане дворца появилась вычерченная холодными синими линиями трапеция – границы района, где мог находиться рикс.

Зай скрипнул зубами, В условиях города боевики-риксы были подобны квантовым частицам, духам или привидениям, местонахождения и намерения которых были только вероятны. Уверенность приходила лишь в тот момент, когда риксов настигала смерть. Ближайшая граница местонахождения данного боевика пролегала всего в ста метрах от зала Совета. Достаточно близко, чтобы думать об угрозе для Императрицы, но достаточно далеко для того, чтобы…

– Обстрелять этот район из электромагнитных орудий, – приказал Зай.

– Но, сэр! – запротестовал второй стрелок Томпсон. – Целостность дворца уже и так под вопросом. Это же не гиперуглерод, это камень. Еще один залп…

– Я рассчитываю на обрушение, стрелок, – сказал Зай. – Или вы думаете, что нам так сказочно повезет и мы уложим эту риксскую бабу метким выстрелом?

– Статическое поле выведено всего лишь на первый уровень, но оно должно выдержать, – негромко добавила Хоббс.

Старший помощник поняла ход мыслей капитана. Тем, кто находился внутри статического поля, упавший камень не повредил бы. При обрушении дворца могли пострадать другие – остальные заложники, десантники, все прочие, кто находился во дворце. Ими можно было пожертвовать. Но и имперские десантники, и риксы носили броню и не должны были погибнуть от камнепада. В худшем случае их могло засыпать обломками.