Корабль для уничтожения миров - Вестерфельд Скотт - Страница 18

Если бы не профессионализм Маркса, если бы не чистой воды везение – то, что дрон-пескоструйщик приблизился к риксской линии обороны в целости и сохранности, – то принимающая антенна сейчас оставалась невредима, а «Рысь», ни о чем не подозревая, двигалась бы навстречу собственной гибели.

– Не имеет смысла рассуждать о дронах, – сказал капитан Зай. – Жребий брошен.

Хоббс кивнула. В то же мгновение, как только капитан Зай увидел отчет Тайер, он отдал приказ максимально увеличить ускорение «Рыси» и изменить ее курс так, чтобы попытаться уйти от риксского крейсера под прямым углом.

Приняв такое решение, Зай лишил себя малейшей возможности подобрать сброшенную энергопоглощающую оболочку. Для того чтобы спастись от черных мониторов, фрегат был вынужден оставить позади самое главное средство защиты от энергетического оружия.

Сейчас главное было – как можно скорее максимально удалиться от риксского крейсера.

– Дайте изображение в реальном времени, – распорядился капитан.

Воздушный экран переключился на трансляцию текущей сверхсветовой съемки риксского крейсера. След главного двигателя боевого звездолета риксов изогнулся под углом в девяносто градусов. Теперь крейсер уже не стремился к орбите Легиca-XV, а гнался за «Рысью», оставив черных дронов-мониторов дрейфовать в пространстве.

К счастью, более крупный крейсер был менее быстроходным, нежели «Рысь». Он никак не мог выдать ускорение выше шести g.

Хоббс внимательно обозрела воздушный экран. «Рысь» делала все возможное, чтобы расстояние между ней и риксским крейсером увеличивалось, и летела перпендикулярно первоначальной траектории вражеского корабля. Предстояло пробыть в состоянии жесткого ускорения девятнадцать минут, и тогда будет пройдена точка самого тесного сближения с кораблем противника на проходе мимо него.

Математика тут была простая: девятнадцать сотен секунд с ускорением в двенадцать g и еще минута свободного полета. Двести две тысячи километров – и можно вздохнуть свободно.

Здесь черные мониторы не могли их достать. Для того чтобы сохранять невидимость, мониторы были лишены каких бы то ни было двигателей. Но гравитационное оружие крейсера обладало гораздо более далеким радиусом действия. А при том, что «Рысь» лишила себя энергопоглощающей оболочки, способной сбрасывать энергию в пространство, фрегат стал очень уязвимым.

По командному отсеку снова прошла волна озноба, и капитанская чашка чая поползла по столу к Хоббс, дребезжа с такой силой, будто ее нес в дрожащих руках призрак, которому очень не мешало бы как следует выспаться.

А потом все успокоилось.

– По крайней мере, они не планировали атаку, – сказал капитан.

Офицеры кивнули. Чернобокие дроны и боеприпасы для них, судя по всему, заняли на борту крейсера пространство, которое обычно отводилось для наступательных вооружений. Но для того чтобы поразить имперский корабль, слишком много огневой мощи не требовалось. К тому же риксский капитан знал о том, что «Рысь» сбросила энергопоглощающую оболочку. Оболочка все еще светилась позади фрегата и расползалась во все стороны, будто изнемогшая сверхновая звезда.

– Может быть, они делают разворот, – предположил первый пилот Марадонна. – Без принимающей антенны они не могут связаться с гигантским разумом. Может быть, они решили уйти.

– Тогда зачем гнаться за нами? – спросила Тайер.

– Вероятно, они взяли курс на выход из системы, – возразил второй пилот Андерсон. – Им не помешало бы уклониться от линии орбитальной обороны Легиса.

Хоббс покачала головой. Не стоило выдавать желаемое за действительное.

– Если бы они отказались от выполнения своей миссии, они первым делом собрали бы дроны-мониторы. А они идут прямиком за нами. Они жаждут нашей крови.

– Что, вероятно, для нас может служить знаком успеха, – добавил Зай. – Их антенна уничтожена. И в утешение им не помешало бы чучело «Рыси».

Хоббс вздохнула. Капитан Зай никогда не был склонен рисовать успех в розовых тонах.

– А может быть, они тянут время, чтобы собрать новую принимающую антенну, – предположил Андерсон.

– Вряд ли, – покачал головой помощник главного бортинженера. – Эта штуковина была тысячу километров диаметром! Такую надо несколько месяцев собирать, а материалов на нее уйдет не одна мегатонна.

– Осталось десять минут, – проговорил Зай. Вскоре должна была начаться зона радиуса действия гравитационного оружия крейсера. – Пожалуй, можно пока отложить диспут по поводу мотивации риксов.

Он шевельнул пальцами, и изображение в реальном времени экстраполировалось в будущее. Нынешние векторы были использованы для создания картины на момент максимального сближения «Рыси» с вражеским кораблем.

– Очень скоро нас будет отделять меньше световой секунды от парочки орудий, стреляющих хаотической гравитацией с мощностью в несколько тераватт.

– Это если предполагать, сэр, что у риксов на борту – обычное оружие, – заметил Андерсон. – До сих пор мы видим только сюрпризы. Взять хотя бы дроны. Этот крейсер был оснащен исключительно для контакта с гигантским разумом. Вероятно, наступательного оружия на нем нет вовсе.

– Давайте приготовимся к худшему, – предложил Зай.

– У нас до сих пор в порядке все четыре фотонных орудия, сэр, – доложил второй стрелок Уилсон. – Даже на расстоянии в одну световую секунду они могут изрядно потрепать врага. И если мы первыми откроем огонь, мы сможем вывести из строя…

Капитан Зай покачал головой и не дал Уилсону договорить.

– Мы не станем стрелять в риксов, – сказал он. Все как по команде непроизвольно вздернули брови.

– Уходим без шума.

Хоббс мысленно улыбнулась. Офицеры «Рыси» так долго послушно выполняли изначальный план капитана и были настолько готовы любой ценой атаковать риксский крейсер, что забыли об очевидном: уничтожив принимающую антенну врагов, «Рысь» завершила выполнение порученного ей задания.

Во главу угла снова было поставлено спасение.

– Мы все отключим, – объяснила Хоббс. – Ни работающих датчиков, ни выстрелов. Состояние свободного падения – полное безмолвие.

– Фрегат будет двигаться, выбрасывая из дюз воду для того, чтобы мы могли пристроиться в хвост к риксам, – добавил капитан Зай. – Без теплопоглощающей оболочки наш профиль по оси Z составляет менее двухсот метров в поперечнике. Мы станем похожи на иголку в стоге сена.

– В хвост… – прошептал стрелок Уилсон. – А знаете, сэр, броня у нас на носу усилена – на случай столкновения с метеоритами. Обедненный уран и микроскопический слой нейтрония. Мы могли бы даже дать им пинка и при этом уцелеть.

Зай покачал головой.

– Мы сбросим носовую броню.

Уилсон и все остальные были вне себя от изумления. Хоббс искренне им сочувствовала. Когда капитан объяснил ей свою идею, она решила, что Зай в конце концов тронулся умом. А теперь, на ее взгляд, план капитана обретал смысл. И все же в нем было нечто извращенное – такое, с чем не желала мириться здравая логика.

Сначала энергопоглощающая оболочка, теперь эта носовая броня… Уже второй раз за время сражения «Рысь» расставалась со средством обороны.

Капитан молчал. Он словно бы наслаждался тем шоком, в какой повергло подчиненных его заявление.

Объяснения снова взяла на себя Хоббс.

– Этот участок брони обладает отражающими свойствами. Если нас станут искать с помощью широкофокусного лазерного луча, мы предстанем перед ними в виде здоровенного красного пятна.

– Мы могли бы закрасить это пятно в черный цвет, – предложил кто-то из офицеров после пары секунд раздумий.

– Это никак не получится при таком высоком ускорении, и вовремя все равно не поспеть, – спокойно заявил помощник главного бортинженера.

Логика идеи капитана мало-помалу впиталась – совсем как какое-нибудь нанесенное на кожу лекарство.

Никакого оружия. Никакой обороны. Только тьма космоса между «Рысью» и вражеским кораблем. Чрезвычайно рискованная игра. Хоббс видела, как нелегко офицерам принять этот план. Несомненно, бесшумный полет безопаснее, но тогда оставалось вручить свою судьбу только удаче. А это задевало чувства офицеров. Они были членами экипажа боевого корабля, а не пассажирами какого-нибудь торгового челнока.