Большие перемены - Веснина Елена - Страница 59

— Я думаю, что ты должна рассказать Алеше о своей беременности. И чем скорее, тем лучше. Если немного постараться, то Алешу можно вернуть, — решила Таисия.

— Мама, ты предлагаешь самый невозможный из всех вариантов.

— Почему? В конце концов, за свои поступки надо расплачиваться.

— Этого не может быть, потому что не может быть никогда, — объяснила Катя.

— Никогда не говори никогда. Если мне не изменяет память, Алеша с этой Машей пока не расписаны?

— Ну и что? Алеша все равно ко мне не вернется! Я его уже один раз обманула: сказала, что беременна. И что из этого вышло? Ничего! — напомнила Катя.

— А ты ему справку покажешь! Официальной бумаге он поверит!

— Даже если и поверит, то все равно не вернется. Он меня ненавидит так сильно, что и ребенка нашего возненавидит! — Катя заплакала.

— Катя, напрасно ты все усложняешь. Благородный мужчина никогда не откажется от своего ребенка. Алеша Самойлов очень убедительно изображает из себя благородного. Признать своего ребенка — как раз в его духе.

— А Маша? Она же бегает за ним, как собачонка.

— Да Маша твоя — если копнуть ее поглубже — еще та гордячка. Вот увидишь, как только Алеша признает ребенка и уйдет к тебе, она даже близко к нему не подойдет. Она не будет выяснять с Алешей отношения — гордость не позволит. Отойдет тихонько в сторону. Мы же это уже проходили!

— Ты, мама, все никак главного не хочешь понять — слушаешь, да не слышишь! Алеша меня ненавидит! Даже если он и признает ребенка, то я ему от этого роднее и милее не стану, — обреченно сказала Катя.

— Да какая разница, как он к тебе относится? Главное — у малыша будет отец. И ты, и ребенок будете сыты, одеты. Что еще нужно?

Тут Катя возмутилась окончательно:

— Да что, мне 40 лет, что ли? Я что, страшилище какое-то, чтобы Алешиными подачками довольствоваться? Я хочу нормальную семью, нормальное человеческое счастье. Я любви хочу!

— Сообщи Алеше приятную новость — да люби его на здоровье! — посоветовала Таисия.

— Какая же ты упрямая, мама! Я тебе просто поражаюсь. Невзирая на факты, ты упрямо идешь к тому, что вбила себе в голову. Оглянись, ты живешь в мире иллюзий. Неужели собственная жизнь тебя ничему не научила?

Таисия ее быстро прервала:

— Ладно, не обо мне речь. Если ты не хочешь, чтобы ребенка воспитывал родной отец, то я знаю другой способ решения этой проблемы. Если кандидатура Алеши на роль отца тебя не устраивает, значит, отцом будет Костя.

— Мама! Ты в своем уме? — спросила дочь. — При чем здесь Костя? Тем более что Костю обмануть не удастся. Это не Алеша, который верит всему и всем.

— Почему же Костю невозможно обмануть? По-моему, он такой же мужчина, как и все остальные.

— Дело в другом. Последний раз я была в постели с Алешей почти два месяца назад. А с Костей мы до сих пор не были близки. И как я теперь смогу убедить Костю, что беременна от него?

— Час от часу не легче! Катя, ты как маленькая! О чем ты думала целых два месяца? — запричитала Таисия. — Мы столько времени потеряли!

— Я об этом вообще не думала! Вообще! Даже не подозревала.

Таисия помолчала и заметила оптимистично:

— В конце концов, дети и семимесячными рождаются!

— Ну да! — язвительно сказала Катя. — Только ты сама мне посоветовала до свадьбы отлучить Костю от постели!

— В сложившихся обстоятельствах мы меняем тактику. — Таисия перешла к любимому занятию — планированию дальнейших действий. — Воспитывать Костю в правильном духе и стимулировать его на высокие заработки ты будешь позже. После того как он осознает свою ответственность не только мужа, но и будущего отца. И время не терпит. Звони Косте.

— Зачем? Что я ему скажу? — удивилась Катя.

— Нам главное, чтобы у ребенка был отец. Алеша или Костя — все равно. В конце концов, они братья — родная кровь. Во всяком случае, самойловская порода будет налицо.

— Мама, ты несешь какой-то бред!

— Звони, — твердо сказала Таисия. — Будь ласковой, заботливой. В общем, сделай так, чтобы у вас уже сегодня… в общем, тебе срочно нужно оказаться с Костей в постели. Поняла?

— Ты думаешь, Косте нужен чужой ребенок? Уж от кого-кого, а от него благородства не дождешься.

— Но он же предлагал тебе руку и сердце, думая, что под своим сердцем ты носишь ребенка Алексея!

— Мама, не обольщайся! Костины слова — не более чем слова. Я его вижу насквозь и знаю его лучше, чем он себя. Костей движет только расчет. И я не верю, что он полюбит Алешиного ребенка!

— Какие проблемы? Мы сделаем так, что он будет считать ребенка своим, — хитро сказала Таисия. — Звони Костику, приглашай его в гости, а там действуй по обстоятельствам. Не мне тебя учить.

— Ты хочешь, чтобы я наврала Косте, что этот ребенок от него? — спросила Катя.

— Зачем так грубо — наврала? Можно все сделать деликатно, Костя ни о чем не догадается.

— Наврала — не наврала. Это сути дела не меняет. Есть одно обстоятельство, которое мне не дает покоя. — Катя замолчала, подумала и продолжила: — Если бы я не была беременной, я бы даже и не думала об этом. Но сейчас… сейчас все по-другому. Мама, мне кажется, Костя — страшный человек.

— Что ты имеешь в виду? — уточнила Таисия.

Мама, представляешь, именно Костя подстроил Алешину аварию, — открыла Катя Костину тайну. — Он мне сам об этом рассказал.

— Так это же здорово! — неожиданно обрадовалась Таисия.

— Мама, как ты можешь так говорить? — изумилась Катя.

— Это как раз тот крючок, на котором ты будешь держать его всю жизнь! — торжественно объявила Таисия.

— Он сказал, что организовал аварию из-за любви ко мне, — сообщила Катя.

— Давай посмотрим на это с другой стороны, — предложила Таисия. — Если Костя готов из-за тебя пойти даже на преступление против родного брата, то он будет на седьмом небе от счастья, узнав, что ты ждешь от НЕГО ребенка!

— А что будет, если обман раскроется? — робко спросила Катя.

— С чего ему раскрываться? Об этом знаем только ты и я, — успокоила Катю мать.

— А вдруг? Я очень боюсь, что из-за моего вранья Костя ко мне резко переменится. Уж точно я к тому времени буду не на седьмом небе, а на седьмом месяце! — мрачно пошутила Катя.

— Дочка, на сомнения нет времени, — напомнила мама.

— Все равно страшно. Если Костя смог так жестоко поступить с собственным братом… Узнав о моем обмане, будет ли он ко мне милосерден и великодушен? Если честно — я его боюсь.

— Зачем тебе сейчас думать об этом? В твоем положении надо думать о приятном, ни в чем себе не отказывать, радоваться…

— Мама, сейчас я могу думать только об одном. Что будет, если обман раскроется?

На этот вопрос Таисия отвечать не хотела, да и думать об этом тоже не хотела.

Самойлов аккуратненько расположился на кухне. Он достал из шкафчика бутылочку и стопочку, привычно налил и выпил. После этого он тоскливо подпер голову рукой и уставился в пространство расплывчатым взглядом. Мир перед ним слегка плыл, и это его немного успокаивало.

Услышав Алешины шаги и осознав, что сын решил куда-то выйти, Самойлов попросил:

— Сынок, зайди сюда. Далеко собрался?

— К Женьке схожу. Хочется с другом по душам поговорить…

— Понимаю, сынок. Понимаю, — кивнул Самойлов. Алеша оценил обстановку и попросил:

— Папа, ты только не пей, пожалуйста!

— Да я немного, так, для бодрости духа, — смущенно объяснил отец. — Да ты иди по своим делам, иди. За меня не беспокойся.

Самойлов засуетился, стал закручивать крышечку на бутылке, стряхивать со стола крошки, потом махнул на это рукой и сел.

— Я так не хочу оставлять тебя одного. Но и в четырех стенах сидеть тоже не могу, — мялся Алеша.

— Да ты ступай. Прогуляйся. А я сейчас все это уберу и тоже делом займусь.

Алеша недоверчиво посмотрел на Самойлова.

— Я тебе клянусь, что пить не буду, — твердо сказал отец.

— Обещаешь? — недоверчиво переспросил Алеша.

— Обещаю. Иди, — вздохнул Самойлов. Он убрал бутылку в шкафчик.