Любовь без правил - Весенина Наталия - Страница 20

– Блаженство... – томным голосом произнесла вслух и закрыла глаза. Жидкость обожгла ей горло и плавно потекла дальше, чтобы через какое-то время смешаться с кровью и затуманить разум.

Сегодня ее день – и она была счастлива. Празднуя победу, Снежанна вылакала полбутылки спиртного и уснула прямо в кресле, не раздеваясь.

Девушка проснулась оттого, что кто-то осторожно укрывал ее пледом. Разумеется, этой доброй душой оказалась домработница Светлана Ильинична, женщина спокойная и добродушная. Ее нанимал еще покойный отец.

Светлана Ильинична жила в доме напротив. Она ушла на пенсию раньше установленного срока и подрабатывала тем, что убирала квартиру, три раза в неделю готовила еду, гладила белье и терпеливо сносила колкости Снежанны.

Девушка недовольно зыркнула на домработницу, рванула на себя плед и попыталась уснуть. Как ни странно, спать расхотелось. В глазах ощущалась неприятная резь, в горле пересохло, а голова, казалось, раскалывалась на сотни мелких частиц. Хотя вчера Снежанна уснула в прекрасном настроении, сегодня блаженное состояние превратилось в колючего ежа, готового в любой момент растопырить иголки и при необходимости уколоть.

Она поворочалась в кресле, перешла на диван, но сон пропал окончательно. Да и домработница мешала, побрякивая посудой на кухне. За два дня тарелок и грязных чашек в мойке собралось немало – хозяйка квартиры не утруждала себя мытьем посуды. Наращенные длинные ногти и лень стояли на пути к аккуратности.

Через мгновение послышался звон разбитого стекла. Снежанна отшвырнула плед, попыталась найти домашние туфли, но, обнаружив только один, босиком пошлепала в кухню. Светлана Ильинична сидела на корточках и собирала осколки чашки. Снежанне никогда не нравилась зеленая, в пестрых разводах и с неудобной ручкой чашка, ее когда-то мать подарила отцу, но ругательства уже вертелись на языке, и остановить их было невозможно.

– А поаккуратней нельзя? – рявкнула Снежанна и прибавила несколько слов нецензурной брани.

От неожиданности домработница выронила разбитые куски и порезала палец. Кровь начала капать на белоснежную половую плитку.

– Ну вот. Еще и кровью тут все перепачкаете, – возмутилась девица.

Светлана Ильинична подняла виноватые глаза на хозяйку, и на ее лице промелькнуло подобие улыбки. Странная реакция не укрылась от Снежанны, готовой в любую секунду пойти в наступление.

– Чего лыбишься? – неожиданно для себя перешла она на «ты», хотя раньше не позволяла себе этого в разговоре с домработницей. Как-никак та годилась ей в матери.

– Не надо бы тебе, Снежанночка, так много пить, – спокойно, даже ласково сказала Светлана Ильинична. – Женский алкоголизм практически неизлечим. Поверь, я ведь в психбольнице двадцать лет проработала... такого насмотрелась.

– А меня твое мнение не волнует! Твое дело полы мыть да дерьмо убирать! – даже не задумываясь над словами, орала Снежанна, еще больше разъярившаяся от услышанного.

Неожиданно домработница выпрямилась. Оставив осколки лежать на кафеле, сняла фартук и бросила его рядом с ними. С гордо поднятой головой прошла в прихожую. Так же не спеша оделась и, отделив от общей связки ключи от квартиры Снежанны, положила их на полочку перед зеркалом.

– Я больше не буду у тебя работать, – твердо сказала она Снежанне, которая пошла следом за Светланой Ильиничной, с изумлением наблюдая за ней.

– Ну и катись на хрен! – закричала хозяйка квартиры ей вслед. Потом подошла к зеркалу, посмотрела на себя и онемела. А ведь домработница ничего плохого сказать не хотела, она только констатировала факт, но признаваться себе в этом жутко не хотелось. От выпитых двух литров пива и полбутылки виски лицо опухло. Глаза – узкие щелочки, некрасивые синюшные мешки, торчал визуально увеличившийся нос, напичканные силиконом губы пересохли.

– Ничего себе! – ужаснулась Снежанна.

Конечно, бывали дни, когда она пила утром аспирин, противопохмельные таблетки, делала примочки на лицо, но так она не выглядела еще ни разу. Снежанна быстро вошла на кухню, чуть не споткнулась об осколки и, отшвырнув их ногой в угол, выругалась. Налила в стакан холодной воды, бросила туда две шипучие быстрорастворимые таблетки и на одном дыхании выпила жидкость.

Зазвонил телефон.

«Кого это еще черти в такую рань подняли? – возмутилась она и подумала, что пошлет желающего пообщаться куда подальше.

– Снежанна?

Сердце бешено заколотилось. И тут же голос зазвенел подобно серебряному колокольчику:

– О, Виталий, доброе утро.

– Я бы сказал, что день, – засмеялся он на том конце провода.

– Да? А который час? Я встала очень рано и хлопочу по дому. Даже на часы не посмотрела, – солгала она.

– Полдень, – ответил Виталий. – Снежанна, я звоню с предложением...

Непонятно почему Снежанна замерла.

– Хочу пригласить вас сегодня в ресторанчик «Пантагрюэль». Это в районе...

– Я знаю, где он находится, – не дожидаясь, пока Виталий объяснит ей дорогу, сообщила Снежанна. – Во сколько мы встречаемся?

– В семь вас устроит?

– Да.

– Тогда до встречи.

Тут же кинулась звонить в часто посещаемый салон, чтобы к семи они смогли устранить последствия вчерашнего перепоя и превратить Снежанну в неземное существо, коим ей хотелось казаться.

Итак, уже второй раз он приглашает ее на свидание! Значит, дело двинулось, она нравится Виталию. Ха! Нравится! Мелко берешь, Снежанна! Наверняка по уши влюблен, и теперь дело только... Нет! Хорошо, что они не переспали. Спешить некуда, еще вся жизнь впереди. Совместная жизнь!

А ресторан – это чудесно! Лучшее развлечение для Снежанны – ночной клуб, казино или ресторан. Всякие там кинотеатры с тошнотворным запахом попкорна, прогулки под луной, дешевые забегаловки и хот-доги на ходу... фу, мерзость. Это не для нее.

А вот как быть с театром – оперой или балетом, – Снежанна еще не определилась. Сейчас этот вид искусства вместе с живой игрой артистов, оркестром во главе с нервно дергающимся дирижером, танцорами в пуантах висел в воздухе. То ли навсегда отмести его в графу «отстой», то ли включить в перечень модных и частопосещаемых мест. Вроде и билеты не дешевка, да и не только замызганная интеллигенция там крутится, значит, должно быть престижным посещать Большой. Ко всему прочему, в прошлый раз Виталик, который производит впечатление очень крутого мэна, позвав ее именно в театр, наверняка хотел сделать приятное... Но какая же там смертная скука! А балет нагоняет такую тоску! Бедные танцовщицы похожи на общипанных недокормленных кур с тонюсенькими лапками, за которыми во времена дефицита выстраивалась километровая очередь. Хочется предложить балеринам по хорошему бутерброду с ветчиной, салями и сыром, щедро смазанному маслом, горчицей и майонезом, а вместо минеральной воды без газа – пол-литровую кружку пивка. Да, половина мужиков не на костлявых балерин пялилась, а на нее. Снежанна же не знала, что театр – не место, где можно блеснуть откровенным нарядом. Но ей очень хотелось поразить Виталия, и она купила шикарнейшее, очень откровенное платье небесно-голубого цвета. Вырез сзади открывал спину и начало ложбинки, разделяющей ягодицы на две половинки. Снежанна, специально смотревшаяся в магазине сразу в несколько зеркал, чтобы оценить зрелище, вынесла вердикт: очень эротично. Грудь без бюстгальтера колыхалась при каждом движении.

Снежанна имела огромный успех!