Дон Кихот с ядерным чемоданчиком - Белохвостов Денис - Страница 21

–Она еще за это ответит. Не знаю как и когда, но ответит обязательно, – прошептал он, – я ей все припомню, а потом забуду.

–Ты о чем? – вернул его в настоящее Митька.

–Да так, – небрежно ответил Глеб и тихо стал рассказывать как он сделал и запустил ракету. Не рассказал он об одном – Нелеве, ее он даже ни разу не упомянул, как будто ее никогда и не существовало.

–Здорово! – восхищенно прошептал Митька, когда Глеб закончил говорить.

–Да не, – смутился Глеб, – честно говоря я сам не знаю, как так все могло получиться. Слушай, а теперь ты расскажи, что ты там за дверь шурупами прикрутил?

–А это…, – Митька немного замялся, ему было неудобно и наверно неприятно об этом вспоминать и рассказывать, но он все же начал, – все равно тебе другие расскажут, но они знают не все. Мои родители постоянно обыскивают мою комнату. Ну не постоянно, – он сделал паузу, тяжело вздохнув, – но раз в неделю точно. В начале, когда я был маленький, то есть учился в первом классе, они искали спички. Мама очень боялась, что с ними что-нибудь натворю. Сейчас ищут сигареты, бояться, что я курить начну. А мне это надоело. Сначала я хотел просто замок поставить. Поднакопил денег и купил его в «Хозяйственном». Хороший такой замок, в масле и работает как часы, щелк-щелк, дверь закрыта и никто уже не сможет войти. Днем я его поставил, а вечером пришли с работы отец с матерью и скандал устроили. Говорили, что мне незачем запираться и все допытывались что я хочу от них скрыть. А мне нечего скрывать. Как можно что-то скрывать, если в комнате нет ни одного замка? О тайнике я не говорю. Где мне его делать – в паркете или бетонную стенку ковырять как граф Монтекристо? Вот тогда я обиделся, нашел пару досок, взял несколько больших шурупов, они на антресолях хранились, и прикрутил дверь намертво, пока родители вечером фильм по телеку смотрели. Потом, когда они ко мне в комнату зайти хотели… Вот смеху-то было… А дверь не открывается! – Митька нервно улыбнулся, – дергали-дергали – все бесполезно. Я от хохота по полу катался. Они дверь конечно в итоге все же вышибли, с помощью соседей. А меня сюда привезли. Я всю дорогу смеялся, никак не мог остановиться. Только здесь успокоился.

–Ясно, – протянул Глеб, ничего спрашивать у Митьки ему больше не хотелось. Митька меж тем залез рукой под матрац и вытащил несколько ключей, скрепленных в большую связку кольцом от брелка.

–Ко мне родители вчера приходили, – в его тоне появились радостные нотки, – сказали, что теперь не будут обыскивать мою комнату. Отец сказал что поставил мой туда новый замок и мне отдал ключ. Но знаешь я им не доверяю. Вдруг у них запасные ключи есть? Я, когда меня отсюда выпишут, куплю точно такой же замок и заменю тот что сейчас стоит, они и не заметят. А еще здесь ключи от шкафа и от ящиков моего стола.

–А долго ты здесь лежишь? – спросил Глеб.

–Да уже месяца два, – неторопливо, словно подсчитывая, ответил Митька, – слушай, хочешь кое-что покажу? – заговорщически спросил он.

–Давай, – заинтересовался Глеб. Митька потянулся к рубашке, и достал из кармашка маленький блестящий никелированный замочек. Он был похож на игрушечный. Но Митька снял один из ключей с кольца, вставив его в отверстие, повернул, и душка замка отклонилась в сторону.

–Классно, – честно признался Глеб, замок ему понравился.

–Хочешь подарю? Он иностранный, отец на работе достал. Но мне запирать нечего, – предложил Митька, – или вот ключ, не знаю отчего он, я его на старом пустыре нашел. Правда интересный? – и он показал Глебу замысловатый желтый латунный, и скорее всего старинный ключ.

–Нет, спасибо, мне тоже запирать нечего, – отказался Глеб, а про себя добавил, – «хватит с меня ключей».

–Ну как хочешь, – пожал плечами Митька, убирая назад свои сокровища.

–Слушай, ты лучше скажи, а Кира почему здесь? Он вроде нормальный? – спросил Глеб, поглядев на мирно сопящего Кирила.

–Не знаю, – немного равнодушно ответил Митька, – он ничего не рассказывает об этом. Он уже здесь долго лежит. Месяца четыре, а может все пять.

–Да, он вроде что-то такое говорил, – пробормотал Глеб, в мыслях прикидывая сколько его здесь могут продержать.

–К нему другие ребята часто пристают, сам не знаю почему, – сообщил Митька, – наверно оттого что толстый и слабый. Сдачи дать не может, и вообще драться боится. Он трусливый, всего пугается, а чуть что – сразу плакать начинает.

–И это я знаю, – вздохнул Глеб, ему стало жаль Киру, тот показался ему добрым и приветливым.

–А за тобой Кащей лежит, – сообщил Митька, ему хотелось рассказать Глебу о ребятах, которых он знал, – его контузило.

–Как это контузило? – у Глеба округлились глаза. Слово «контузило» у него ассоциировалось исключительно с Великой Отечественной войной.

–А он оружие старое выкапывал и на снаряд наткнулся, тот взорвался, его и контузило, он как это… а, темный следопыт, – охотно объяснил Митька, – а Кащеем его зовут, потому что фамилия Кащеев.

–Не на снаряд, а на гранату, – раздался недовольный голос за глебиной кроватью, – и не темный, а черный следопыт. Если не знаешь, то не болтай зря.

Митька сразу замолчал, Кащея он побаивался. А Глеб наоборот, приподнялся на локтях, чтобы рассмотреть собеседника, но ничего, кроме затылка на подушке не увидел. Мальчик неподвижно лежал, как будто спал.

–Тебя как зовут? – спросил Глеб, – а то я не люблю всех этих кличек.

–Так и зови – Кащеем, – отрезал мальчик, – во первых меня не убило, а должно бы, слишком сильно взорвалось и прям около меня, а Кащей если помнишь был бессмертным. Во вторых я костлявый, Кащей тоже жиром не страдал, да и по фамилии подходит.

–А зачем ты оружие откапывал? – спросил Глеб, – это же опасно.

Но при этом подумал, что сам бы не отказался поучаствовать в подобных раскопках.

–А ты зачем ракету запустил? – вопросом на вопрос холодно ответил Кащеев, и добавил уже более мирно, – если так хочешь знать, меня Леней зовут. Но для всех здесь я – Кащей.

–А много ты оружия откопал? – не удержавшись снова спросил Глеб.

–Не очень… Да и все конфисковали, когда меня нашли после взрыва. Я же его не прятал, в сарае складывал. Милиция все забрала, – равнодушно ответил Кащей, – ты не думай, это тебе не из музея экспонаты – чистенькие, и гладенькие. Вон сколько лет прошло, ржавчина одна осталась. Из всего моего арсенала винтовка более-менее стреляла и автомат немецкий. Но с патронами беда – отсырели. Перетачивать пришлось.

–Это как? – не понял Глеб.

–Обыкновенно, – зевнул Кащеев, – пулю вынимаешь, старый порох высыпаешь, на токарном станке отверстие под капсуль растачиваешь, чтобы под охотничий подошло. Затем порох новый засыпаешь, и вставляешь пулю обратно. Мороки много, а толку мало.

–Зато ты из настоящего оружия стрелял, – подал голос Митька.

–Толку-то? – лениво откликнулся Кащей, – винтовка в плечо бьет – мало не покажется. Прям как батянино ружье, когда на охоту ходили. Синяк гарантирован. Единственно «Шмассер» – вот это класс. Но обойма мгновенно заканчивается, а патроны под него растачивать, та еще работенка.

–Где ж ты стрелял? – спросил Глеб.

–В лесу естественно, где же еще? Из наших ребят многие оружие копали, но стремно это. Да и если найдешь, то как правило это ржавые железяки, толку от них ни на грош, – Кащей потянулся.

–А ты откуда? – спросил Глеб.

–Из Смоленска, летом у бабки отдыхал в деревне, там все и произошло. Меня сначала в хирургию, в потом сюда, – он поднялся на локте и пристально посмотрел на Глеба, – так вот ты значит какой, всадник Апокалипсиса, – при этом он иронично улыбнулся.

–Не понял. Какой всадник? – удивился Глеб.

–Ну… это… конца света, – уточнил Кащей, – мне бабка маленькому на ночь вместо сказок библию читала. Скукотища страшная, но кое-что я запомнил. Ладно, скажи лучше, а с чего у тебя это все началось? Когда ты решился ракетой по центру города долбануть?

–С чего? – переспросил Глеб, после этого он надолго задумался, потом серьезно ответил, – наверно с того что меня обозвали Дон Кихотом.