Булавки и бабочки - Белохвостов Денис - Страница 4

–Ты хотел мне рассказать, о том где я раньше встречался со Смертью, – напомнил Максим, садясь рядом с ним на батарею, говорить он старался тихим шепотом, и при этом смотрел себе под ноги, чтобы одноклассники не обращали внимания.

–А ты всего лишь об этом? – притворно усмехнулся Гробовщик, но сразу же стал серьезным, как только начал свой рассказ, – тебе тогда лет пять было. Дома один остался. Стало скучно, вот ты и взял бабушкину брошку и сунул ее в розетку. Тебя конечно током ударило. Двести двадцать вольт это не шутка. Сердце остановилось. Ты упал на пол. А в другой руке точилку сжимал. Импортная, красивая такая, чтоб карандаши затачивать и перочинные ножики. Ты и сам не понял, что произошло, может поэтому нисколько не испугался. Встал и глазеешь на свое тело. Вот тут Смерть к тебе и явилась, чтоб с собой забрать. Точилка была твоей любимой игрушкой. Ты возьми да и ляпни: «Хотите бабушка я вам косу заточу?». Ты ее совсем не боялся. Смерть засмеялась и говорит: «Ну чтож, заточи, если сам вызвался», и лезвие тебе прямо к горлу протянула. А ты аккуратно, но с силой провел своей точилкой по лезвию. Понимаешь, ты искренне захотел заточить косу Смерти, поэтому к тебя это и получилось. Смерть тогда расхохоталось: «Спасибо, мальчик, иди-ка ты обратно. Потом встретимся». И снова у тебя сердце забилось. Ожил короче. Вот собственно и все. Очнулся ты лежащим на паркете, на руке конечно ожог остался, но родителям ты ничего не сказал, а брошку спрятал. А потом и вовсе все забыл.

Призрак замолчал. А Максим вспоминал. Он конечно помнил какие-то отрывки из рассказанного ему Гробовщиком, но они всегда казались ему его детскими снами и игрой воображения. Точилку он хорошо помнил, и как потерял ее в третьем классе тоже. Бабушкину брошку в виде бабочки, сидящей на булавке, с оплавленной заколкой даже вспоминать не пришлось, она до сих пор где-то валялась в ящиках его письменного стола. Теперь Максим вспомнил как засунул ее в розетку, и появившуюся фигуру в белом балахоне. Сверкающее лезвие и как он проводил по нему точилкой. Все встало на свои места. Воспоминания ожили и вернулись.

–Так это поэтому у меня глюки… или все же призраки, – рассуждал сам с собой Максим, шепча, – но почему они появились только сейчас?

–Время, понятие тоже сложное, – ответил на его вопрос Гробовщик.

–А как ты умер? – в упор спросил его Максим.

–А тебе не все равно? – усмехнулся Гробовщик, – важно, что я всегда был Гробовщиком, скачала учеником, потом подмастерьем, сейчас недавно мастером стал. Ладно, мне пора, а то на нас обращают внимание, вернее на тебя и на нее, – он показал рукой на Настю. Максим невольно оглянулся в направлении, которое он указал, а когда повернул голову обратно, Гробовщик уже пропал. Он посмотрел в сторону одноклассников и сразу почувствовал на себе ехидные взгляды девчонок, да и Сашка тоже довольно неприятно улыбался. Максим испугался что сейчас покраснеет. Он понял – все решили, что он разговаривает, причем не просто разговаривает, а шепчется с Архиповой, словно обсуждая какие-то свои секреты. Настя это тоже поняла и тут же отошла к подружкам. Максим отвернулся и стал смотреть в окно, сейчас ему больше всего хотелось провалиться сквозь землю. Кто-то хлопнул его по плечу. Вздрогнув Максим оглянулся, рядом стоял Сашка.

–Ты о чем с Архиповой шептался? – бесцеремонно спросил он.

–Я не с ней шептался, – осунувшись ответил Максим, – призрак приходил. Говорил, что один раз я уже умирал, вернее не умирал, а встречался со Смертью. Я ее сегодня видел, она со мной здоровалась как со знакомым, а Гробовщик объяснил почему.

–А-а-а, – со скукой в голосе протянул Сашка, истории про призраков, которые видит Максим ему уже стали неинтересны, – а я думал тебе Архипова нравится и ты к ней подкатываешься. Знаешь, что на той неделе, Жукалин ее на дискотеку в Детский досуговый центр пригласил?

–Круто, – равнодушно ответил Максим, но сердце его бешено забилось, – и что?

–А ничего, Архипова послала его подальше. Он ведь до этого, ее же подружке свою любовь предлагал, та согласилась, они гуляли вместе, Жукалин вроде хвастался что целовался, но по моему врет, а потом он ее бросил и на Настьку переключился, – Сашка как и многие в классе недолюбливал Жукалина.

–Дорого это наверно стоит… Я в рекламе по телеку видел, что там все есть: и компьютерный зал, и дискотека, и кафе, – равнодушно протянул Максим, внутри облегченно вздохнув.

–Да, на дискотеку в Досуговый центр – это круто, там один входной билет пятьдесят рублей стоит, значит на двоих – сто. А про цены там на колу и чипсы я вообще молчу, раза в три-четыре больше, чем в магазине, – продолжал Сашка, и сделав паузу сменил тему, – а Жукалин все-таки сволочь, надо бы врезать ему как следует, но ребят не соберешь. Но вот чего я не понимаю, так это девчонок. Ну умные его сразу отшиваю, интуитивно просекают, что он за чувак. А другие ведутся как последние дуры, ведь должны понимать, что через месяц ему надоест с ней и он за новой девчонкой ухлестывать будет. Гипнотизирует он их чтоли?!

–Гипноз тут не причем, – заметил Максим, – они может надеются что он именно на ней остановится, и еще наверно им льстит, что они кому-то нравятся. Особенно если им это напрямую говорят. А лапшу на уши Жукалин вешать умеет. Но, знаешь, каждый принимает решение сам и каждый за него отвечает.

–Ладно тебе философствовать, пошли на урок, – махнул рукой Сашка и они пошли в класс, заходя последними, вслед за учительницей.

На последнем уроке мне совсем стало плохо, я просто вырубился. Не заснул, а именно вырубился – потерял сознание, как сказали бы врачи. Но этого никто не заметил, все писали контрольную, а у меня в глазах потемнело и я уронил голову на руку. Училка в это время проверяла домашние работы. Я оказался в странном сне, а может видении. На уроке труда мы делали гробы. Да-да, самые настоящие гробы, кто-то стругал доски рубанком, кто-то забивал гвозди, а некоторые и я в том числе уже обили гроб материей. Но самое интересное и непонятное – это то, что на месте учителя труда сидел Гробовщик. И еще наша одежда. На нас всех надеты плащи, в которые были вшиты перья. Черные вороньи перья. Мы были похожи на стаю воронья. Никто не зажег электрический свет и мастерская освещалась серой пеленой туч за окнами. Ко мне подошел Гробовщик и улыбнулся холодной неприятной улыбкой. Он всегда так улыбается.

–Ну что, – показывая на гроб, который я только что сделал, усмехнулся он, – молодец, быстро сработал и качественно. Придется тебя принять в подмастерья, ничего тут не поделаешь.

–Я не хочу в подмастерья, – выдавил я из себя, слова давались с трудом, словно в горле что-то мешало говорить, – и вообще я не хочу быть Гробовщиком.

–Во-первых тебя никто не спрашивает, – опять усмехнулся Гробовщик, и после паузы серьезно добавил, – а во вторых Гробовщиком ты не будешь в любом случае. Место занято. Гробовщик – это же я, разве непонятно.

–Тогда зачем все это, – я медленно обвожу рукой занятых одноклассников, – что мы вообще делаем?

Гробовщик засмеялся, а потом ответил:

–Это всего лишь картинка, фантастическая иллюстрация к реальным событиям. После равнодушия следует зло и ложь, а за ними воронье и гробы. Была такая песня, ты ее слышал в детстве, но сейчас наверно забыл. Это тебе напоминание. Будь любым, но не равнодушным. Иначе все закончится вот этим, – и он хлопнул по краю гроба.

–Я не понимаю, – произнес я, – что это значит, какие события, ты хочешь сказать – я умру?

–Конечно, все мы в конце концов умрем. Ты разве не догадывался об этом? – рассмеялся Гробовщик. Тут меня кто-то сзади затряс за плечо. Сильно так затряс, я хотел оглянутся, но тут вся мастерская начала плыть и в конце концов куда-то провалилась.

Я очнулся. Меня трясла Настя.

–Чего? – не разобравшись и думая что это еще сон спросил Максим, непонимающе смотря вокруг, – что?

–Урок кончился Черемухин! Ты что, заснул? – громко ответила она, – все уже ушли, а до тебя не докричишься! Давай домой иди, а то мне еще в классе убирать надо.