Флаг Родины - Верн Жюль Габриэль - Страница 31

Наконец Тома Рок садится в лодку, служащую для внутреннего сообщения по озеру, и вместе с инженером Серке едет в лабораторию. Через час весь груз подводного буксира уже переправлен на другой берег.

Кер Каррадже обменялся лишь несколькими словами с инженером Серке. Немного позже они опять встретились и долго беседовали, прохаживаясь вдоль Улья.

Закончив разговор, оба направились к новому проходу в стене и вошли в него друг за другом в сопровождении капитана Спаде. Как жаль, что я не могу пробраться туда вслед за ними!.. Как жаль, что не могу вдохнуть полной грудью воздух морских просторов, который доходит до пещеры Бэк-Капа, потеряв всю свою живительную силу!..

С двадцать шестого сентября по десятое октября. — Прошло две недели. Под руководством инженера Серке и Тома Рока все это время велись работы по изготовлению снарядов. Потом занялись сооружением пусковых установок. Это обычные козлы, к которым приделаны своего рода желоба с изменяемым углом наклона. Такую установку легко поместить не только на палубе «Эббы», но и на площадке буксира, конечно, когда он держится на поверхности воды.

Так, значит, Кер Каррадже станет властелином морей, плавая по ним на своей утлой шхуне!.. Ни один военный корабль не пересечет поражаемую зону и не приблизится к «Эббе». Она же останется вне досягаемости для любых вражеских снарядов!.. Только бы моя записка попала в надежные руки… только бы люди узнали о существовании пещеры Бэк-Капа!.. Тогда удастся если не уничтожить этот притон разбойников, то по крайней мере взять его измором!..

Двадцатое октября. — К своему крайнему удивлению, я не вижу сегодня утром буксира на обычном месте! Припоминаю, что как раз накануне были возобновлены элементы его гальванических батарей, и я еще тогда подумал: пираты хотят быть наготове. Если буксир вышел в море теперь, когда существует новый ход сообщения, то не иначе, как для пиратских набегов. В самом деле, на Бэк-Капе сейчас нет недостатка ни в снарядах, ни а химических веществах, необходимых Року.

Между тем наступил период осеннего равноденствия. Частые бури проносятся над Бермудскими островами. Штормы свирепствуют на море. Это чувствуется по всему: ветер с силой врывается сверху в мнимый кратер Бэк-Капа, клочки тумана, смешанного с дождем, вихрем кружатся внутри обширной пещеры, разгулявшиеся на озере волны обдают брызгами и пеной прибрежные скалы.

Но действительно ли шхуна покинула бухточку Бэк-Капа?.. Не слишком ли это хрупкое суденышко, чтобы выйти в море в такую непогоду, даже при помощи подводного буксира?

С другой стороны, буксир вряд ли ушел в плавание без шхуны, хотя ему нечего опасаться волнения, — ведь он без труда избежит его, опустившись на несколько метров ниже поверхности океана!..

Не знаю, чем объяснить исчезновение подводной лодки — тем более что плавание ее, очевидно, затягивается, так как она не вернулась даже к вечеру.

На этот раз инженер Серке остался в Бэк-Капе. Уехали только Кер Каррадже, капитан Спаде и команды буксира и «Эббы»…

Жизнь в нашей колонии заживо погребенных по-прежнему течет среди удручающего однообразия. Я часами сижу, забившись в свою ячейку, размышляю, надеюсь, отчаиваюсь, все туманнее представляя себе, что сталось с бочонком, брошенным мной на произвол судьбы, и веду этот дневник, который, вероятно, не переживет меня…

Тома Рок без устали работает в лаборатории над своим воспламенителем. Я все еще тешу себя надеждой, что он ни за какие деньги не продаст секрета этой жидкости… но в глубине души знаю, что он, не колеблясь, отдаст свое изобретение на службу Кера Каррадже.

Прогуливаясь около Улья, я часто встречаю инженера Серке. Он всякий раз охотно разговаривает со мной… правда, по-прежнему в шутливо-дерзком тоне.

Мы беседуем обо всем понемногу, но редко говорим о моем положении, — ведь стоит мне пожаловаться, как я навлекаю на себя насмешки.

Двадцать второе октября. — Сегодня я решился спросить у инженера Серке, действительно ли шхуна ушла в плавание с подводным буксиром.

— Да, господин Симон Харт, — ответил он. — Правда, погода стоит собачья, и волны в открытом море разгулялись не на шутку, но вы можете не беспокоиться о нашей дорогой «Эббе»!..

— Плавание шхуны затянется?

— Мы ждем ее обратно через двое суток… Это последнее путешествие графа д'Артигаса перед наступлением зимних бурь, скоро ни одно судно не выйдет в море под этими широтами.

— Эта поездка увеселительная… или деловая? — отваживаюсь я спросить.

Инженер Серке отвечает, улыбаясь:

— Деловая, господин Харт, вполне деловая! Наши снаряды уже готовы, и как только установится хорошая погода, мы возобновим нападения…

— На злополучные суда…

— Не столько злополучные… сколько богато нагруженные!

— Это же морской разбой! Надеюсь, вы не всегда будете пользоваться безнаказанностью! — не выдерживаю я.

— Успокойтесь, дорогой коллега, успокойтесь!.. Вы же прекрасно знаете, что никто никогда не откроет нашего убежища, никто никогда не проникнет в тайну островка Бэк-Кап!.. К тому же обращаться, с этими снарядами проще простого, а сила их так велика, что мы без труда уничтожим любое судно, если оно приблизится на известное расстояние к островку…

— При условии, — возражаю я, — что вы купите у Тома Рока состав его воспламенителя, как купили секрет фульгуратора…

— Сделка уже состоялась, господин Харт, — разрешите успокоить вас на этот счет.

Из категорического заявления инженера Серке можно было бы заключить, что несчастье совершилось, если бы не его неуверенный тон; словам этим, по-видимому, все же нельзя вполне доверять.

Двадцать пятое октября. — Какое страшное происшествие! Не понимаю, как я остался жив!.. Просто чудо, что я могу опять сесть за дневник, прерванный два дня тому назад!.. Улыбнись мне счастье, и я был бы свободен!.. Находился бы в эту минуту в одном из ближайших портов — в Сент-Джорджесе или Гамильтоне… Тайна Бэк-Капа была бы раскрыта… Приметы «Эббы» стали бы известны во всех портах мира, и пиратская шхуна нигде не могла бы появиться. Снабжать Бэк-Кап продовольствием стало бы невозможно. Бандиты Кера Каррадже были бы осуждены в пещере на голодную смерть!..

Вот, что произошло.

Двадцать третьего октября, около восьми часов вечера, я вышел из Улья в состоянии непонятного нервного возбуждения, словно предчувствуя приближение какого-то важного события. Напрасно я искал успокоения во сне. Меня мучила бессонница, и я, наконец, покинул свою комнату.

За пределами пещеры Бэк-Капа, очевидно, бушевала непогода. Ветер врывался в кратер, вздымая волны на поверхности озерка.

Я спустился на берег возле Улья.

Было холодно, сыро. Кругом ни души. Все трутни Улья забились в свои ячейки.

Только один человек охранял туннель, хотя из предосторожности его наружный вход был завален камнями. Как я заметил, часовой со своего поста не мог видеть побережья озерка. На берегу справа и слева горело по одному фонарю, и в глубине пещеры, между колоннами, царил полный мрак.

Я наугад пробирался в темноте, когда мимо меня прошел какой-то человек.

Я узнал Тома Рока.

Изобретатель шел медленно, погруженный, как всегда, в свои мысли; воображение его неустанно работало, ум неустанно решал какие-то проблемы.

Не представился ли мне удобный случай поговорить с изобретателем, открыть то, что ему, по всей вероятности, неизвестно… Он не знает… не может знать, в чьи руки попал… Он не подозревает, что граф д'Артигас не кто иной, как пират Кер Каррадже… Не представляет себе, что продал часть своего изобретения разбойнику. Надо объяснить Року, что он никогда не воспользуется полученными миллионами… Так же, как и я, он никогда не покинет пещеры Бэк-Капа, ставшей нашей тюрьмой… Да!.. Я постараюсь вызвать в нем чувство человечности, опишу несчастья, в которых он будет виновен, если откроет свою последнюю тайну…

Тут нить моих размышлений оборвалась, ибо кто-то с силой схватил меня сзади.

Двое людей крепко держали меня за руки, в то время как третий вырос передо мной.