Буколики. Георгики. Энеида - Вергилий Марон Публий - Страница 32

По морю врозь разбросав, отнесли к другим побережьям.

Замер Эней, поражен, изумленный Ахат содрогнулся;

Страшно и радостно им: обретенным спутникам руку

515 Жаждут скорее пожать, но смущает сердца неизвестность.

Чувства свои подавив, из-за облака слушают оба,

Что испытали друзья, для чего явились к тирийцам,

Где оставили флот. Ибо с каждого судна посланцы

К храму спешили сейчас и молили о милости громко.

520 После того как ввели их к царице и дали им слово,

Илионей, старейший из них, промолвил степенно:

"О царица, тебе даровал Юпитер воздвигнуть

Город и диких племен надменность смирить правосудьем!

Молят троянцы тебя, по морям гонимые ветром:

525 Жалких, нас пощади, корабли спаси от пожара!

Чтит всевышних наш род, – так взгляни на нас благосклонно.

Мы пришли не с мечом – разорять карфагенских пенатов,

Не для того, чтоб, ограбивши вас, умчаться с добычей,

Чуждо насилие нам, и надменности нет в побежденных!

530 Место на западе есть, что греки зовут Гесперией[419],

В древней этой стране, плодородной, мощной оружьем,

Прежде жили мужи энотры; теперь их потомки

Взяли имя вождя[420] и назвали себя «италийцы».

Путь мы держали туда.[421]

535 Вдруг тученосный восстал Орион[422] над пучиной морскою,

Дерзкие ветры снесли корабли на скрытые мели,

Буря, нас всех одолев, размела по волнам и по скалам

Непроходимым суда; лишь немногие здесь оказались…

Что тут за люди живут, коль ступить на песок не дают нам?

540 Что за варварский край, если нравы он терпит такие?

Нам, угрожая войной, сойти запрещают на берег!

Если людей презираете вы и оружие смертных,

Бойтесь бессмертных богов, что помнят и честь и нечестье.

Нашим царем был Эней: справедливостью, храбростью в битвах

545 И благочестьем никто не мог с ним в мире сравниться.

Если его пощадила судьба, если воздухом дышит

Он, если видит эфир и к жестоким теням не спустился, —

Страха в нас нет. Да и ты не раскаешься, если услугу

Первая нам оказать поспешишь: в краях Сицилийских

550 Есть города и войска, и Акест – троянец по крови.

Пусть нам позволят лишь флот подвести, ураганом разбитый,

Бревна из леса добыть, их приладить, вытесать весла.

Если вновь мы найдем царя и спутников, если

Сможем в Италию плыть – то радостно путь свой направим

555 В Лаций, в Италию мы. Но если в море Ливийском

Ты погиб, наш отец, и нет надежды для Юла,

Мы к сицилийским пойдем проливам, откуда приплыли,

Будем готовых искать пристанищ в царстве Акеста".

Молвил Илионей, и опять вскричали дарданцы

560 Все, как один.

Скромно взор опустив, отвечала им кратко Дидона:

"Тевкры, отбросьте страх, прогоните заботы из сердца!

Молодо царство у нас, велика опасность; лишь это

Бдительно так рубежи охранять меня заставляет.

565 Кто ж, энеады, о вас и кто о Трое не знает,

Кто не слыхал о пожаре войны, об отваге троянцев?

Нет, не настолько сердца очерствели в груди у пунийцев,

Прочь не гонит коней от тирийского города Солнце.

Если в великую вы Гесперию, к пашням Сатурна,

570 Или к Эриксу[423] плыть захотите, в царство Акеста, —

Вам помогу, припасы вам дам, отпущу невредимо.

Если же в царстве моем захотите со мною остаться, —

Город, что я возвожу, – он ваш! Корабли приводите!

Будут равны предо мной всегда троянец с тирийцем.

575 Если б и царь ваш Эней, ураганом тем же подхвачен,

Прибыл сюда! А я разошлю по всему побережью

Вестников и прикажу обыскать до крайних пределов

Ливию: может быть, он по лесам иль селеньям блуждает".

Храбрый Ахат и родитель Эней от речи царицы

580 Духом воспрянули вмиг и прорваться сквозь облако жаждут.

Первым Энея Ахат ободряет: "Отпрыск богини,

Дума какая, скажи, у тебя в душе зародилась?

Видишь, опасности нет, и спутники с флотом вернулись.

Только один не вернулся корабль: мы видели сами,

585 Как он тонул. В остальном же сбылись предсказанья Венеры".

Чуть лишь промолвил он так, – и тотчас же вкруг них разлитое

Облако разорвалось и растаяло в чистом эфире.

Встал пред народом Эней: божественным светом сияли

Плечи его и лицо, ибо мать сама даровала

590 Сыну кудрей красоту и юности блеск благородный,

Радости гордый огонь зажгла в глазах у героя.

Так слоновую кость украшает искусство, и ярче

Мрамор иль серебро в золотой блистают оправе.

Взорам нежданно представ, к собранью всему и к царице

595 Так обращается он: "Троянец Эней перед вами,

Тот, кого ищете вы, из Ливийского моря спасенный.

Ты, Дидона, одна несказанными бедами Трои

Тронута, нас, беглецов, уцелевших от сечи данайской,

Нас, лишенных всего, испытавших в морях и на суше

600 Столько тяжких трудов, принимаешь в дом свой и в город.

Сил нам не хватит теперь воздать тебе благодарность, —

Всем, сколько в мире их есть, не сделать этого тевкрам.

Если всевышние чтят благочестье и есть справедливость

Здесь, на земле, – то мысль, что ты поступила как должно,

605 Будет наградой тебе. Неужели тебя породивший

Век не счастлив? Ужель не достойны родители славы?

Реки доколе бегут к морям, доколе по склонам

Горным тени скользят и сверкают в небе светила, —

Имя дотоле твое пребудет в хвале и почете,

610 Земли какие бы нас ни призвали". Промолвив, Сергеста

Обнял он левой рукой, а правой – Илионея,

Храброго после привлек Гиаса с храбрым Клоантом.

Гостя увидев едва, в изумленье застыла Дидона,

Тронута страшной судьбой, и ему она так отвечала:

615 "Что за жребий, скажи, через столько опасностей гонит,

Сын богини, тебя? К берегам этим диким какая

Сила тебя занесла? Ты – Эней, Анхиз – твой родитель,

В крае Фригийском, вблизи Симоента, рожден ты Венерой.

Помню доныне, как Тевкр[424] в Сидон явился однажды:

620 Изгнан из края отцов, стремился он новое царство

С помощью Бела[425] добыть; а Бел, мой отец, плодородный

Кипр тогда разорил и под властью держал, победитель.

С этого времени мне известны бедствия Трои,

Ведомо имя твое и царей имена пеласгийских.[426]

625 Тевкрам хоть был он врагом, но о них с похвалой отозвался

И утверждал, что рожден от корня старинного тевкров.[427]

Что ж, поспешите, мужи, и под кров мой войдите скорее!

Бедствий таких же сама я изведала много: повсюду

Нас Фортуна гнала и лишь здесь осесть разрешила.

630 Горе я знаю – оно помогать меня учит несчастным".

Вымолвив это, она увела Энея в палаты

Царские; в храме богам назначив почетные жертвы,

К берегу двадцать быков отправляет царица троянцам,

Сотню огромных свиней со щетиной жесткой и сотню

635 Жирных ягнят и овец; и с ними веселого бога

Дар посылает она.

Дом изнутри между тем убирают с роскошью царской;