Последний секрет - Вербер Бернард - Страница 38

Что там дальше в ее списке? Пятый мотив: обязанности. Человек обязан учиться: годы, проведенные в школе. Обязанности по отношению к семье: брак. Обязанности по отношению к родине: налоги. Обязанности по отношению к начальнику: предприятие. Обязанности по отношению к правительству: голосование.

И, чтобы открыть клапан на скороварке в случае перегрева, шестой мотив: гнев. Гнев, который создает потребность в правосудии. Благодаря гневу учреждаются полицейские структуры и суды, которые отводят этот гнев так, чтобы он не разрушил общество. А если этого уже недостаточно, гнев вызывает революции.

Седьмой мотив: секс…

Она думает, что ее система классификации мотивов ни хронологическая, ни возрастающая. В наши дни каждый располагает эти рычаги по-разному, по своей воле. Секс изначально первичная мотивация размножения биологического вида. Ее надо было бы расположить почти сразу после жажды, голода и сна. Вначале это потребность. Только потом она превращается в желание. Желание сохранить свой собственный вид. Желание оставить след своего прохождения по Земле. И лишь спустя тысячелетия эта основная энергия превратилась во что-то другое. Она расширилась. Секс стал способом проверить свое умение обольщать противоположный пол. А к этому – желание ощутить прикосновение, ласку, вытесняющее желание воспроизводства. Ненасытная потребность в общении. Возможно, древний рефлекс вычесывания вшей у больших обезьян, которые мирятся, разыскивая блох в шерсти друг друга.

Ласка – это отдельный мотив? Нет. Просто удобство, связанное с сексом…

Размышляя над всем этим, она массирует себе ноги, и от этого ей становится очень хорошо.

Ласка.

Лукреция Немро вздыхает. При слове «ласка» ей хочется тактильных ощущений. Но вокруг нее только стены, обитые тканью.

Она сосредоточивается.

Секс – мотив сильный. Он может менять историю. Греки и троянцы несколько лет убивали друг друга из-за женщины, Елены. Чтобы соблазнять Клеопатру, Цезарь выступил против римского Сената. Сколько произведений искусства было создано лишь для того, чтобы произвести впечатление на женщину?

Миром правит либидо?

Восьмой мотив: наркотические и прочие средства, заставляющие нас действовать независимо от желания. Искусственное желание, которое превращается в потребность, превосходящую все прочие. Сначала люди пробуют наркотики из любопытства, за компанию, из общительности. Затем искусственный рай захватывает разум, разрушая свободную волю и заслоняя первую потребность: выживание.

Девятый мотив: личное пристрастие. У каждого оно свое. Внезапно сосредоточиваешься на банальной с первого взгляда деятельности, а она становится самой важной вещью в мире. Искусство. Спорт. Ремесло. Игра.

Она вспоминает, с какой одержимостью девушки в приюте ночью при слабом отблеске свечей играли в покер, ставя на кон свои жалкие карманные деньги. Мир вертелся вокруг того, что хранили карты: парная, двойная парная, брелан, квинта, фул. Словно вся их жизнь зависела от кусочков разрисованного картона.

В биологической истории человека личное пристрастие не имеет смысла. Однако значит так много…

Взять ее коллекцию кукол. Она заменяла семью, которой у нее никогда не было. Огромная страсть. Куклы, которым она давала имена, не обязательно красивые, тряпичные, фарфоровые или пластмассовые. Она шила им одежду с большей любовью, чем мать своим детям. У нее было ровно сто сорок четыре куклы. Она не обменяла ни одной. А после кукол – вполне логичное продолжение, она принялась коллекционировать любовников. Возможно, их тоже была сотня. Нет, меньше. Если кукол она знала точное количество, то любовников – не настолько определенно. Она любила мужчин, как марки, которые можно обменять. «Меняю одного из близнецов, которых у меня двое, на твоего красноглазого культуриста-альбиноса».

И теперь я веду расследование из личного пристрастия. После кукол и любовников я коллекционирую дела: расследование об истоках человечества, расследование о деятельности мозга. Моя коллекция пока еще не собрана, но ясно одно – это мое личное пристрастие.

Она грызет ногти в темноте.

Десятый мотив…

Капитан Умберто говорил о Последнем секрете. Он описывал его как самый сильный мотив, сильнее наркотиков.

Не исключено, что DEEP DLUE IV воспользовался своим компьютерным суперинтеллектом, чтобы смешать молекулы и изобрести новый наркотик. Более мощный, чем традиционные наркотики. Таким образом, он мог бы управлять контингентом больницы: врачами, санитарами, больными.

Последний секрет…

Воспользовался бы этим Самюэль Феншэ?

Связано ли это с его смертью?

Гипотеза о супернаркотике, который невозможно обнаружить, кажется ей логичнее, чем подключенное к сети чудо техники. Кроме того, это могло бы объяснить, почему Наташа ничего не видела и считала виновной себя.

Но к пониманию чего толкает ее это предположение?

Она заперта в комнате, которую скорее можно назвать убежищем сумасшедших, на острове, окруженном морем.

Я должна любой ценой сохранить свой разум, – говорит она себе. – Худшее, что может со мной произойти – это то, что я тоже сойду с ума. Если я проявлю малейший признак сумасшествия, мне больше никто не поверит.

Лукреция Немро искусывает ноготь до крови. Эта боль поддерживает в ней трезвый разум.

Что сделать, чтобы не потерять голову?

59

Исследовать. Жан-Луи Мартен продолжил изучение Последнего секрета. Без особого успеха, однако. Он обнаружил, что не только изобретатель хранил свое сокровище в тайне. Все, кто работал близко или далеко от него, все, кто сознавал значимость Последнего секрета, заключили нечто вроде соглашения, запрещающего продолжать исследования в этой чересчур сложной области.

Последний секрет был спрятан хорошо.

И тем не менее Жан-Луи Мартен нашел брешь. Диссертация о Последнем секрете осталась в корзине старого компьютера, которым уже не пользовались, но который еще был подключен к Интернету…

Раскрыть Последний секрет помог случай, договор запретил его разглашение, а нечаянный поиск позволил Мартену узнать его содержание.

Но все же он знал об этом слишком мало.

Тогда он запустил более точные поисковые программы-агенты, которые копались во всех больницах, лабораториях и университетах мира. «Цепь прочна своим самым слабым звеном», – думал он. Изобретатель Последнего секрета жил не в пустыне. Среди его окружения обязательно должен быть кто-то, кто со временем мог бы нарушить договор. Ассистентка. Секретарша. Друзья. Собутыльники, которым он в момент забытья выболтал свою тайну. Любовница, на которую он хотел произвести впечатление.

Даже в науке никакой запрет нельзя наложить навсегда.

Более решительный, чем когда-либо, Жан-Луи Мартен читал все, смотрел все, все рассматривал. Афина делала то же самое, но в сотню раз быстрее.

Было прочитано и сохранено все, что шло в файл, все, что осталось в видеозаписи, все, что имело хоть слабое отношение к Последнему секрету.

Я отыщу слабое звено, – говорил он себе.

60

Лукреция завывает.

Как не сойти с ума в темноте? Она вспоминает все те моменты, когда темнота пугала ее. В приюте, когда она оказалась в подвале, а карманный фонарик погас. Как она кричала! С завязанными глазами, когда она играла в жмурки. Глаза дают столько информации. Свет – это уже наркотик. Это первое, что мы воспринимаем, выходя из материнской утробы. Воздух поступает только потом. И, вкусив эти две вещи однажды, уже невозможно остановиться. Роды были не без осложнений. Ее голову зажало при выходе. Гипноз помог ей вспомнить об этом… Возможности мозга огромны. Только в нем одном содержатся все решения. Все иллюзии. Все способности.

Человеческий мозг – самое сложное устройство во Вселенной.

В «Энциклопедии относительных и абсолютных знаний» она прочла фразу, над которой размышляла до сих пор: «Реальность – это то, что продолжает существовать, когда мы перестаем в нее верить». То есть можно изобрести временную реальность.