Убийство в поместье Леттеров - Вентворт Патриция - Страница 20

— Уже пробовал, — откликнулся Энтони, хмуро вглядываясь в исчезавшее в тумане шоссе.

— Ну и как?

— Тогда мне казалось, я ее убедил. Во всяком случае, мне так показалось тогда. Теперь я в этом отнюдь не убежден. Дело в том, что Минни, видите ли, действует Лоис на нервы, а когда такое бывает, это конец: тут уже ничего не поделаешь. Думаю, нам светит полная перемена декораций, и каждому придется строить жизнь заново. Вряд ли после всего этого мы будем частыми гостями в Леттер-Энде.

— Это похоже на ампутацию, — сказала Джулия после долгого молчания. — Странно, что я это так болезненно воспринимаю — ведь последнее время я там почти не бывала. Глупо с моей стороны, по знаешь, что мне больнее всего? То, что как раз за спиной этой особы на стене продолжает висеть мамин портрет.

— Попроси Джимми, и тебе его отдадут.

— Как можно! — воскликнула Джулия, заливаясь гневным румянцем. — Это бы значило выставить маму за дверь. И ради кого? Ради Лоис?!

Некоторое время, окруженные со всех сторон туманом, они ехали молча. У них возникло такое ощущение, будто они находятся в маленькой комнатке с белыми степами, — такой тесной что невозможно было отодвинуться друг от друга. В этой теплой ватной глубине Энтони мог читать мысли Джулии так, как будто она высказывала их вслух. Джулия тоже, видимо, что-то улавливала, но хранила это про себя.

— Как хорошо, если бы мы сейчас ехали куда-нибудь совсем в другое место.

— Желать не возбраняется, — сухо откликнулся Энтони.

— А куда именно тебе бы хотелось?

— В Леттер-Энд десятилетней давности.

— Я тогда только что окончил школу, вам с Элл и было по четырнадцать! — рассмеялся Энтони.

— И не было никакой Лоис. Чудесно было бы, правда? Да, знаешь, что она еще выкинула? — оживилась Джулия. — Она взяла в Леттер-Энд эту жуткую Глэдис Марш.

— А куда делся Джое?

— Отбыл в Девоншир к сестре. Он якобы хочет стать партнером своего шурина. На самом деле все гораздо проще: он восстановил против себя всех односельчан — все поносят его за то, как он обошелся с матерью. Глэдис вообще ненавидит Рейл, они спят и видят, как бы отсюда убраться. Что ж, чем скорее, тем лучше. Однако пока Глэдис обитает в Леттер-Энде и показывает себя с наихудшей стороны.

— Чем она занимается?

— Что-то там подшивает для Лоис, обслуживает ее в качестве личной горничной и, уж не знаю, по заданию или по собственной инициативе, подслушивает под дверьми. Элл и проявила характер и велела, чтобы собственную комнату она убирала сама, на что та вздернула подбородок и произнесла что-то вроде: «Уж и не знаю, что вам сказать. От уборки руки грубеют. Я сроду этим не занимался».

Джулия презрительно фыркнула и продолжала:

— Я сказала Элли, что весь дом на ноги поставлю, если она уступит, и Элл и пока держится. Теперь Глэдис изображает из себя впавшую в бедность высокородную даму: бродит по дому с тряпочкой и щеткой для пыли и делает вид, будто что-то там стряхивает и вытирает, — словно никогда в жизни ничего подобного ей делать не доводилось!

Энтони протянул руку и успокаивающе коснулся колена Джулии.

— Сбавь-ка обороты, детка. Остынь, а то выкипишь. Не подливай масла в огонь, в этом никто из нас, думаю, не заинтересован. Лучше расскажи, как продвигается твоя новая книга.

— Никакой книги нет и в помине.

— Однако же у тебя на столе целые кипы исписанной бумаги.

— Это не книга, а сплошное недоразумение. Не могу писать, когда вокруг такое творится.

Тем не менее она тут же начала рассказывать о своем замысле.

Глава 14

Едва ступив на порог, Энтони понял, что ни сам Джимми, ни его дела — ничто на свете не стоило того, чтобы менять решение и заявляться в Леттер-Энд. Десять дней назад, когда он уезжал отсюда, обстановка здесь уже была далеко не жизнерадостная; однако по сравнению с теперешней можно сказать, что тогда она была просто идиллической. Вид Минни Мерсер его просто ужаснул. Она двигалась, словно сомнамбула под властью кошмарного сна. Ему вспомнилась картина, которую он видел всего один раз, но запомнил на всю жизнь. На ней художник изобразил девушку, которую вот-вот должны были расстрелять за шпионаж. Она перестала дышать еще до того, как на полотне высохли краски. На портрете у нее уже были неживые, остановившиеся глаза. Теперь при взгляде на Минин ему всякий раз вспоминалась та картина. Неудивительно, что бедный старина Джимми за нее боится.

К середине разговора с Джимми у него в кабинете Энтони забеспокоился уже по поводу самого Джимми. Явно произошло нечто неприятное, и стоило Энтони увидеть его и Лоис вместе за обедом, как он понял, что супруги поссорились. Лоис, обольстительная как никогда, не упускала случая это подчеркнуть. Она то и дело с легким неодобрением поглядывала на Джимми. Обращаясь к нему, называла его «дорогой», но при этом в голосе ее звучали ледяные нотки. Однако стоило ей заговорить с Энтони, как голос ее тотчас таял и переходил в доверительный шепот, так что Джимми при всем желании не мог ничего расслышать.

Энтони сидел подле нее. К хозяйке невежливо поворачиваться спиной, так же как невозможно пересесть от нее на другое место. Он старался отвечать достаточно громко, и в конце концов ему удалось сделать так, чтобы разговор стал общим. Правда, принимала в нем участие одна Джулия. Элли выглядела безмерно уставшей, Минни пребывала в своем кошмаре, а Джимми явно находился в редком и непривычном для него расположении духа. Обычно непьющий, он так много налил себе виски, что Лоис тут же с картинным изумлением подняла брови, после чего Джимми выпил все до дна, почти не добавив содовой, и тут же налил себе еще.

Впоследствии, оглядываясь назад, Энтони спрашивал себя, мог ли тогда тот или иной его конкретный поступок изменить течение событий, и пришел к неутешительному выводу, что не мог: слишком много людей было вовлечено в это дело, и слишком сильны подводные течения. Для того чтобы остановить гибельный поток, усилий одного человека было явно недостаточно.

Если бы Джимми не стал приставать к Джулии, чтобы она спела, — причем так настойчиво, что отказ звучал бы глупо… Если бы сам он не уединился с Лоис в саду… Если бы Джимми не подогрел свое упрямство, обиду и смутные подозрения значительным количеством виски… Если бы Глэдис Марш не вбила себе в голову, что ей срочно нужно принять ванну… Однако какой прок от всех этих «если бы»? Разум и чувства временами приходят в то состояние, при котором накипевшее раздражение уже неуправляемо. Тогда оно все крушит на своем пути, будто пламя, которое пожирает и делает горючим материалом даже то, с помощью чего его пытаются затушить.

Одним из элементов перестановки, осуществленной Лоис в гостиной, было то, что из комнаты вынесли пианино. Подразумевалось, что его просто убрали, однако Джулия прозрачно намекала, будто Лоис продала инструмент. Осталось, правда, старое пианино в бывшей классной. Туда-то и переместилась вся публика после того, как Джимми затребовал от Джулии песен.

— Бог мой, до чего допотопно, Джимми! — изогнув души брови, протянула Лоис с нехорошим смешком. — А я-то полагала, что с «музицированием после ужина» у нас давным-давно покончено!

Джимми глянул на нее исподлобья и натянуто произнес:

— А я как раз люблю музицирование после ужина. И я желаю послушать пение Джулии. Не слышал ее уже целую вечность. Давайте рассаживайтесь и начнем. Может, пенис сделает более удобоваримым этот поганый кофе.

Брови снова взметнулись вверх.

— Тебе совсем не обязательно его пить.

— Черт возьми, ты прекрасно знаешь, отчего я его пью.

— Видишь, каким стал наш Джимми в последнее время? — со смехом произнесла Лоис, обращаясь к Энтони, который стоял, обернувшись к окну. — Если мне суждено быть отравленной, то он решил умереть вместе со мной. Это так трогательно, ты не находишь? — Затем взяла с подноса свою чашку и подошла к Энтони. — Заметил, какое у него скверное настроение? — спросила она, даже не пытаясь говорить тише. — Мы поскандалили из-за коттеджа Хадсона. Мне он нужен для Гринейкров. Все уже было улажено наилучшим образом, старик должен был отъехать к своей невестке в город, где ему обеспечили бы надлежащий уход. И тут Джимми расстраивает все мои планы и заявляет, что он этого не допустит. Как это тебе нравится? Я просто в ярости.