Победитель невозможного - Велтистов Евгений Серафимович - Страница 42

Шесть гроссмейстеров, шесть экс-чемпионов мира по шахматам, получили вечером письмо одинакового содержания. Незнакомец вызывал их на поединок, предлагая дать сеанс одновременной игры. Письмо было написано очень уважительно, но имело странную подпись: «Электроник, машина пятого поколения».

Шесть гроссмейстеров пожали плечами и забыли про письмо. Им было не до шуток, они сражались друг с другом, чтобы определить, кто из них достойный партнер чемпиона мира. А чтобы завоевать титул претендента, надо хорошо знать своего завтрашнего противника, его характер, слабые и сильные стороны в игре, его искусство быть самим собой на обыкновенной шахматной доске.

Матч претендентов проходил в павильоне «Искусство». Это было одно из самых многолюдных мест на Выставке достижений народного хозяйства. Зал не мог вместить всех болельщиков, и любители шахмат часами простаивали перед павильоном, наблюдая, как медленно передвигаются на электронном табло фигуры. Зато каждый ход пешки вызывал волнение, а шаг слона был сравним лишь с бегом этих мирных животных по улицам большого города.

Один из гроссмейстеров перед матчем вспомнил про письмо, и его товарищи посмеялись над находчивым болельщиком, придумавшим выдать себя за машину, чтобы получить автографы.

На сцене были расставлены столики для игры, и телевизионные камеры, предназначенные для трансляции матча внутри павильона, примеривались уже к полю боя, зрительному залу, судейской коллегии, когда перед гроссмейстером, севшим раньше назначенного срока в свое кресло, встал мальчик в синей куртке и серьезным тоном произнес: «Вы готовы? Я делаю ход. Я вам писал». Именно так, незаметно для большинства населения земного шара, начался матч века.

Неожиданно для гроссмейстера, для судей, для зрителей мальчик начал партию ходом ферзевой пешки.

Гроссмейстер мельком взглянул на мальчика и задумался.

А тот перешел к следующему столу. Новый ход Электроника вызвал реакцию компьютеров на всемирной выставке, находящейся неподалеку от павильона «Искусство». Компьютеры, не переставая работать, как и прежде, обслуживали посетителей, но все они вдруг тихо загудели, и зал выставки словно наполнился неподдельным волнением: компьютеры следили за игрой своего товарища с бывшими чемпионами мира.

«Машина играет с человеком».

«Машина вызвала на поединок гроссмейстеров».

«Машина ставит задачи экс-чемпионам…» Так гудели нетерпеливо компьютеры, просчитывая каждый ход своего коллеги.

— Это Электроник! — сказал сразу профессор Громов, узнав о настроении компьютеров. — Но где он играет?

Ему сообщили, что компьютеры имеют своеобразную информацию. Одна из машин — «Космос» — среди многих своих дел случайно уловила космический диалог «Земля — Юпитер», в котором сообщается о каждом ходе машины против гроссмейстеров на шахматной доске.

Компьютеры немедленно включились в игру, как завзятые болельщики.

Громов догадался, что Электроник держит связь с

Рэсси. Профессор подумал, надо ли тратить дорогую машинную энергию на трансляцию матча специально для Рэсси, и хотел было распорядиться отключить канал связи, но что-то удержало его от этого шага. Он вспомнил разноцветного загадочного Китюпа, который всегда молчал… Рэсси не такая примитивная система, чтобы впустую расходовать энергию, да и Электроник, конечно, не зря советуется с Рэсси…

— На Земле или на Юпитере — он должен доказать свое! — сказал тогда с загадочной усмешкой профессор Г. И. Громов.

Эту фразу запомнили и позже цитировали компьютеры и живые свидетели.

Но компьютерам было все равно, где проходит игра. Им важно было существо: победа или поражение машины?.. А Таратар и его восьмой "Б" особенно переживали за Электроника: было ясно, что это решающий поединок всей его жизни.

Громов попросил справочную службу узнать, где могут играть гроссмейстеры.

В зале, где проходил матч, стояла напряженная тишина. Три гроссмейстера застыли над досками, обдумывая предложенную им позицию.

Внесли еще три столика, и мальчик в синей куртке сделал новые ходы белыми. Кто-то из судей пытался протестовать, но самый авторитетный гроссмейстер внимательно посмотрел на судейскую коллегию, и шум утих. Зрители догадывались, что перед ними шахматный гений: с первых же ходов он создал трудную ситуацию для знаменитых игроков.

На первой доске против Электроника выступал молодой ленинградский студент. Худенький, ростом чуть больше Электроника, он представлялся очень грозным любому противнику, потому что наносил поражения не одному известному мастеру. Достаточно сказать, что из ста тридцати партий с авторитетами сто две студент выиграл. Человек тонкой интуиции, гроссмейстер достойно оценил ход белой ферзевой пешки, создавшей осложнения на доске, и считал варианты, чтобы найти верную контригру. Такая возможность как будто представлялась, когда белые могли проявить инициативу на королевском фланге. Однако юный противник неожиданно предложил в жертву слона, и у черных возникли трудности. Гроссмейстер нахмурился, оценивающе взглянул на дебютанта: «Сколько ему лет? Тринадцать… четырнадцать? И такой серьезный… Наверное, как и я, любит засахаренные орехи. Неужели я могу проиграть этому… новичку?» — подумал мастер и откинул со лба прядь волос.

Мальчик в синей куртке был сосредоточен, бледен от волнения и казался одиноким в переполненном, напряженно замершем зале. Он ничего не видел, кроме фигур на каждой из шести досок, между которыми он ходил.

Электроник возмужал в своем творчестве, проиграв тысячи и тысячи исторических шахматных партий. Он помнил все победы своих соперников, знал бойцовские их качества, закаленные в огне турнирной борьбы. Для него не было неожиданностью, что гроссмейстер на второй доске избрал спокойную систему развития игры: экс-чемпион мира столь замечательно расставлял свои фигуры, что обычно лишал противника возможности активно вести борьбу, и здесь белым — Электронику — надо было разгадать план сильнейшего позиционного шахматиста.