Проказы леди Маргарет - Веллман Катрин - Страница 1

Катрин Веллман

Проказы леди Маргарет

Глава 1

Когда леди (В данном контексте — дворянский титул жены (вдовы) лорда или баронета) Маргарет Смит-М, потеряла на войне своего мужа, она почла делом чести пойти работать сестрой в военный госпиталь в Л. Именно тогда и начались ее соблазны. Раньше немыслимо было и подумать, что леди Маргарет имеет пристрастие к любовным утехам. Благородный сэр Губерт Смит-М, был на двадцать лет старше ее и женился из эгоистических побуждений, чтобы обрести некоторый покой после бурно проведенной молодости. Периодическое утомление после исполнения супружеских обязанностей переросло у него довольно скоро в перманентный отдых, и если бы Маргарет не приобрела привычку доставлять самой себе удовольствие, погружая палец во влагалище, то превратилась бы в женщину, которую можно было бы только жалеть.

Потому что Маргарет была прекрасна: сероглазая блондинка со ртом, просто взывающим к поцелуям. Когда ее что-то раздражало, она мило закусывала губку и тем достигала некоторого успокоения.

В госпитале Маргарет каждый день видела обнаженные молодые мужские тела (она была прикреплена к палате выздоравливающих). Когда она подставляла им судно, то не могла не восторгаться их великолепными членами с крепкими смуглыми яичками в придачу. Маргарет мысленно представляла, какими они могут быть, восстав от страсти и выбрасывая любовную жидкость, а не урину. Эти воображаемые образы оказывали на нее столь сильное воздействие, что Маргарет бывала вынуждена уходить и запираться в раздевалке медсестер. Здесь она вынимала из своего шкафчика дилдо (Искусственный мужской член с внутренней полостью и грушей в форме яичек.), который, как все хорошо воспитанные леди, тщательно маскировала, храня в кожаном переплете, весьма похожем на молитвенник.

Потом Маргарет поднимала юбки, смачивала слюной указательный палец и раскрывала им губы влагалища. Затем она добиралась до клитора и нежно ласкала его, одновременно слюнявя и обсасывая внушительный резиновый орган.

Когда начинала выделяться и стекать на бедра ее любовная жидкость, Маргарет вводила в себя длинный инструмент и думала в этот момент о каком-нибудь красивом раненом солдате. Она воображала мускулистый живот, покрытый шрамами, сходящимися к огромному члену. Вздувшиеся вены обвивали его ствол до самой набухшей головки, твердой, как сосновая шишка, и нежной, как бархат.

Заканчивалось все стоном наслаждения. Затем Маргарет укладывала дилдо в фальшивый молитвенник и, немного пошатываясь, выходила из раздевалки. Чтобы не вызывать никаких подозрений, она предварительно дергала за цепочку сливного бачка в туалете.

Можно, конечно, удивляться, почему, находясь постоянно в окружении множества красивых молодых людей, Маргарет не завела любовника. Но она была не единственной и опасалась, что в случае обнаружения любовной связи, разразится скандал в обществе, которое обрекало вдов довольствоваться дилдо, пока не подоспеет новое заключение в виде приличного и коммерчески обоснованного замужества.

Так продолжалось, довольно долго, до тех пор, пока в госпиталь Л, не поступил раненый сержант-негр. Его поместили в отдельную палату, поскольку сестры, которые обслуживали раненых, отказались ухаживать за ним.

Нет, говорили они, вовсе не потому, что разделяют расовые предрассудки, но потому, что читали где-то, что все черные — дикари и людоеды. Они, сестры, готовы отдать свою кровь за Империю, но не желают быть съеденными.

Только сестра Франческа, самая старшая из сестер, в конце концов взялась ухаживать за негром и заботилась о нем с таким рвением, что вызвала у леди Маргарет подозрение. Она начала следить за этой сестрой. А что, собственно, еще можно делать в военном госпитале, как не шпионить за персоналом?

Ее бдительность вскоре принесла свои плоды. Молодая женщина после того, как ночью, сняв туфли, бесшумно подкралась к отдельной палате и прильнула к замочной скважине, открыла, каким образом набожная пожилая монашенка улаживала позывы своего темперамента с канонами веры.

Сестра Франческа сурово избегла каких-либо приготовлений, которые, возможно, могли бы придать ее действиям то интеллектуальное качество, из которого рождается грех; поскольку, как известно, грех больше в наших мыслях, нежели в поступках.

Она подошла к кровати и, не произнеся ни слова, задрала свои бесчисленные юбки, накрыв ими голову и стыдливость, ну точь-в-точь как страус, прячущий голову в песок. Таким образом негру было подставлено на обозрение маленькое круглое отверстие, до сих пор сохраненное невинным. Маргарет также могла видеть ее живот, покрытый внизу густой темной растительностью.

Негр откинул простыню и медленно встал. Его длинный, угрожающего вида орган походил на гигантское корневище спаржи, черной спаржи из Ада. Негр держал его обеими руками, словно винтовку, потом он смачно сплюнул на ладони и смочил член. Закончив на этом подготовку, сержант раздвинул ягодицы святой сестры и одним ударом бедер врубился в отверстие в ее заду. От такого энергичного вторжения сестра Франческа возопила, но вскоре восстановила контроль над собой, и, в то время как негр буравил ее движениями взад-вперед, щекотала пальцем свое намокшее переднее дупло. Так она вполне стоически выжидала наступления оргазма, непрерывно повторяя приглушенным юбками голосом:

— Томас!.. Иисус!.. Мария!.. Иосиф!

Томас, стало быть, было имя чернокожего.

Затем сестра Франческа встала, привела себя в порядок и, в силу своего величайшего смирения и глубокого раскаяния, облизала орудие своего любовника (любовника в ограниченном и сиюминутном смысле этого слова), покрытое смесью спермы и говна, которая, кажется, сопровождает все деяния в этом грешном мире.

Под воздействием языка доброй сестры член снова отвердел, и негр возжелал отведать сестру Франческу тем обыкновенным способом, которому Змий в свое время обучил Адама и Еву.

Однако сестра Франческа ему категорически отказала, заявив, что поклялась, когда надела на себя монашеское покрывало, что это место будет принадлежать только Господу. Чтобы получше объяснить негру свою щепетильность и унять его страсть, она тихонько толкнула его на кровать и стала ласково теребить член. Маргарет видела в замочную скважину, как вздулись вены под темной бархатной кожей.

Время от времени сестра Франческа жадно ласкала член языком, но потом вспомнила, что жадность это грех и что ее духовник запретил ей сосать ячменный сахар. Она, соответственно, немедленно убрала язык и высунула его наружу только в момент оргазма. Негр, видимо, обладал неисчерпаемыми ресурсами, и сестра испугалась, что иначе струи спермы испачкают белоснежные простыни, которые меняли только раз в две недели, потому что прачечная обходилась дорого.

Когда мужчина понял, что монахиня действует подобном образом исключительно в целях умерщвления плоти, он согласился на сотрудничество в деле спасения ее души. Уже кончив, сержант держал сестру Франческу за уши, не давая ей освободить рот от его орудия, пока нервные спазмы не сошли на нет. Глухим голосом, подражая важности и интонациям священника, он сказал:

— А теперь, сестра, я буду в тебя писать.

Говоря, он уже действовал, и сестра Франческа вынуждена была поспешно глотать его горячую и горькую урину. Только иссякнув, негр отпустил ее уши. Удовлетворенная тем, что достойно исполнила свой долг, монахиня помогла ему улечься, взбила подушку, оправила простыни и убедилась, что ночной горшок под кроватью безукоризненно чист.

Леди Маргарет имела достаточно времени, чтобы бесшумно удалиться. Возбужденная всем увиденным, она вернулась в раздевалку, чтобы здесь в одиночестве доставить самой себе удовольствие. Когда Маргарет уже была близка к тому, чтобы кончить, она ввела дилдо в отверстие между ягодицами, одновременно теребя другой рукой клитор. Волна сладострастия прокатилась по всему ее телу. Когда резиновые яйца впрыснули в нее струю молока, она, зажмурив глаза, зримо представила невероятный по размерам эрегированный член, разрывающей ее надвое.