Забытая погремушка - Веллер Михаил Иосифович - Страница 12

– Шприц! Адреналин! – суетился Дручкин.

Через полчаса Зеленкин спросил ожившего мужика:

– Дядя, зачем ты это сделал? Жить надоело?

– Ну… это… говорили, что корове это приятно, я и подумал, – винился мужик.

– Гм. Готовая кандидатская, – задумчиво сказал Дручкин.

Жар крови

Когда Саша заметил, что Лена украдкой, но с явным интересом поглядывает на его член, он подумал, что надо пригласить ее в гости.

Лена была скромная девушка, и после поглядывания щеки ее покрывались легким стыдливым румянцем. Саша тоже был скромным юношей, и ему было еще труднее.

– Саша! – прервала учительница математики его тайные мечтания. – Иди к доске и расскажи нам про квадратный двучлен.

При этих словах Лена и Саша покраснели одновременно. Лена подумала, что сейчас в ее голове не оказалось бы ни одного математического слова. Саша же почувствовал, что если он сейчас встанет перед всем классом, то ему будет неловко. Родители заставляли его носить не плавки, а «семейные» трусы – из гигиенических соображений. Эта свободная часть белья не могла скрыть его эрекции.

– Я не знаю… – пробурчал Саша, продолжая сидеть.

– Встань! – потребовала учительница.

– Уже встал, – грубо и двусмысленно пошутил Саша.

Лена покраснела еще отчаяннее. Класс засмеялся.

– Что с тобой? – удивилась учительница. – Почему ты грубишь?

– Потому что хочу.

– Вот тебе двойка! – И учительница вывела в классном журнале жирного «гуся». – И учти, что через месяц – выпускные экзамены.

Шорох прошел по десятому «Б». Экзаменов побаивались.

– Квадратный двучлен… Я себе такого ужаса и представить не могу, – прошептала Лене на ухо подруга.

Но на перемене Саша понял, что всегда любые обстоятельства могут помогать влюбленным, если их правильно использовать. Ему в разгоряченную голову пришел план.

– Лена! – подошел он к однокласснице после уроков. – Не могла бы ты помочь мне, как своему товарищу? У тебя ведь пятерка по математике. Объясни мне, пожалуйста, домашнее задание про квадратный двучлен.

Майский ветерок пронесся над их разгоряченными головами и зашумел молодой листвой. Лена задумалась. Она не могла отказать любому товарищу в помощи. Тем более что Саша ей нравился.

– Для этого нужно кое-что прочитать в учебнике и написать в тетради, – приветливо ответила она. – А на улице ветер и негде присесть.

Для Саши настал решительный момент раз-

– Я тебе помогу, – сказала Лена. – Где нож? Я почищу картошку.

Она стала мыть в раковине грязную картошку, и вода брызнула на школьное платье.

– У тебя нет какого-нибудь халатика – переодеться? – спросила она. – А то я запачкаю форму.

Сажа принес из родительской комнаты голубой мамин халатик.

– Отвернись! – строго сказала Лена, сама тоже отвернулась и сняла передник и платье.

Но у двери напротив кухонного окна, где стояла Лена, висело зеркало. Внутри у Саши все задрожало. Он увидел, как над верхним краем чулок показались гладкие бедра, чуть тронутые весенним загаром. Потом – круглые упругие ягодицы, обтянутые розовыми трусиками в синий горошек. Выше – тонкая талия, а над ней – стройная расширяющаяся спина, перетянутая лямками лифчика.

– Если ты будешь подглядывать – я сейчас уйду, – пообещала Лена, поворачиваясь и запахивая на груди халатик. Но прежде, чем она его застегнула, Саша успел увидеть, как внизу из-под трусиков выбиваются курчавые каштановые волосы.

Он почему-то никогда не задумывался, что у Лены, как и у всех взрослых уже девушек, там растут волосы. Он взволновался.

В этом волнении кипящий жир со сковородки брызнул ему на брюки.

– Немедленно переоденься! – заботливо огорчилась Лена.

– Но дома я хожу просто в трусах, – стесняясь, объяснил он.

– Вот и ходи! Нечего стесняться. На физкультуре ты ведь ходишь в трусах.

– Но на физкультуре я ношу под них плавки.

– Но здесь же не физкультура, правда? Саша вышел в свою комнату и вернулся в

одних трусах.

– У тебя хорошая мускулатура, – одобрила Лена.

– Я каждый день занимаюсь физкультурой, – объяснил он.

Но плавок под трусами не было, и они стояли горизонтально. Лена подумала и решила делать вид, что этого не замечает. Иначе будет неловко общаться, подумала она.

Саша накрыл белой скатертью стол в столовой и достал тарелки из праздничного сервиза. Лена ему помогала. Как бы нечаянно он немного обнял ее за тонкую талию.

– Этого не надо, – тихо попросила она, и прислонилась к нему бедром. Сквозь тонкую ткань Саша почувствовал нежное тепло юного и свежего девичьего тела.

Это придало ему решимости, и он достал из серванта хрустальные рюмки и фужеры.

– Папа говорит, что перед обедом надо немного вылить для аппетита, – предложил он.

– Мой пала тоже так говорит, – подумав, согласилась Лена. – А когда он допивает бутылку, то падает на диван и храпит, а мама ругается. Ты не будешь храпеть?

– Я вообще не храплю, – успокоил Саша. – Я даже не падаю. А бутылку мы допивать не будем. Она вообще не полная.

– Тогда еще ладно.

Саша достал из серванта папин коньяк. Криво налитый незрелой мужской рукой алкоголь наполнил фужеры.

– За нашу первую встречу вдвоем! – поднял он тост.

– За наш квадратный двучлен! – с улыбкой пошутила Лена.

Они скромно выпили по двести граммов недорогого коньяка и с аппетитом закусили домашним обедом. Голод был утолен с удовольствием.

– Хочешь после обеда десерт? – предложил Саша.

– Что ты имеешь в виду? – подозрительно спросила Лена. – Чур, ничего неприличного не предлагать!

– Как ты могла подумать про меня плохое? – укорил юноша. – Я имел в виду десертное вино «Конур»?

– А оно вкусное?

– Очень! Моя мама его очень любит.

– Моя мама тоже очень любит десертное вино. А когда допивает бутылку, то падает на диван и храпит. А пала ругается. Я не буду храпеть?

– Ты даже не упадешь, – уверил Саша. – А бутылку мы допивать не будем. Она вообще не полная.

– Тогда еще ладно.

Они выпили по два бокала сладкого ароматного вина, и Лена почувствовала:

– Что-то здесь у тебя очень жарко.

– Я открою окно, – встал с места Саша, но покачнулся и сел обратно.

– Не открывай, – попросила Лена. – Вдруг нас увидят.

– Ну и что?

– Завидовать будут. В дверь начнут звонить. Я лучше так разденусь.

И она сняла халатик.

Юноша широко распахнутыми глазами внимал, как цветет над бюстгалтером лилейная пышность девичьей груди.

– Что ты так смотришь? – лукаво спросила Лена.

– Так… – пересохшим ртом бездумно прошептал Саша.

– Нравится?

– Очень! – с чувством сказал он правду.

Лена от волнения и решительности порыва закусила коралловую губку.

– Хочешь увидеть мою грудь? – предложила она юноше.

– Конечно! – уверил он.

Бюстгалтер упал. Упругие стоячие груди застенчиво глянули на свет розовыми невинными сосками. Солнечные лучи круглились на полных белоснежных полушариях.

– Мамка меня убьет, если узнает, – сказал Саша.

– И меня убьет, – сказала Лена. – Сними тоже что-нибудь, пока нас обоих не убили.

Быстротечность жизни толкала юных влюбленных к любви.

– У тебя когда-нибудь с кем-нибудь было? – спросила Лена, потупившись.

– Нет.

– У меня тоже нет, – призналась она. – А ты бы хотел, чтоб это случилось?

– Да!

– Я тоже – да…

Но застенчивость перед последним шагом заставляла юную пару медлить.

«Неужели, сейчас, я – ее?…» – напряженно думал Саша.

«Неужели, сейчас, он – меня?…» – еще более напряженно тоже думала Лена.

Решительное мгновение растягивалось бесконечно, как выдернутая из старых трусов резинка на пальцах хулигана, который целится проволочной пулькой в глаз учительнице обществоведения.