Рассказы - Веллер Михаил Иосифович - Страница 48

Общий вопль и порыв к движению. Снимай!!

Партбосс. Замахнуться на святое – тут прощения не будет. (Лакею): Если так просят – что ж, снимай.

Лакей (снимает портрет и ставит сбоку к стене. Обнаруживается дверца). Ну, какой-то люк, что из этого.

Недоверчивый. А ты откуда знаешь?

Работяга. Ха. Да я его и строил.

Серый (презрительно). Что еще ты придумаешь?

Работяга. Ха. Да я тогда в этом спецстройбате и служил, в сотом.

Лакей. Вы сказали – пять мест? (Смотрит на начальство? (Смотрит на начальство, загибает пальцы, бледнеет.)

Мент. Пять, говоришь? (Щурится на президиум, сжимает зубы.)

Партбосс (снимает трубку зазвонившего телефона; машинально): Первый слушает.

Телефон. На электростанции готовится к пуску аварийный генератор. Ремонтная бригада приступила к работе. Дежурный инженер на пульте.

Партбосс (потрясенно смотри на трубку). Есть связь! Товарищи, есть связь! Скоро будет пущена электростанция!

Слепой. Не врет. Теперь там говорили.

Народ (вполголоса, с надеждой). Ур-ррра…

Секретутка. Вот видите… Вот видите… (В приливе откровения целует босса.)

Рассудительный. Кто его знает, то ли они восстановят там что, то ли не восстановят. А пока на всякий случай лучше разобраться тут и составить список. Списочек. Кому идти в убежище.

Партбосс. То есть как?

Рассудительный. Так. Сегодня восстановят, а завтра не восстановят; кто его знает, надолго ли это все. А вы что думали, мы – на восстановление, а вы – под землю, руководить оттуда?

Справедливый. Верно. Все принадлежит народу. Мы и есть народ, неизвестно еще, сколько их там наверху, и долго ли они протянут. Вот и решим, кого мы выделим для спасения.

Романтичный. Для передачи эстафеты в грядущие времена.

Серый. Вы что, не слышали телефон? Отменяется конец света, отменяется!

Священник (мягко поправляет). Я бы сказал – откладывается.

Мент (щелкает затвором автомата). Предлагаю по-честному – жребий.

Народ. Жребий! Жребий! Судьбе виднее! У кого есть бумага? ручка?

Генерал (тихо). Чтоб сгорел этот строитель. Что делать?

Серый (тихо). Разрешите, я его изолирую и ликвидирую.

Партбосс (в снова звонящий телефон). Первый слушает. Кто докладывает? Как?

Телефон. Четвертый хлебзавод. Сменный мастер Кочетов. Товарищ секретарь, вторая линия готова к работе. Начали готовить замес, хлеб дадим.

Партбосс. А энергия есть?

Телефон. Позвонили с электростанции, что дают нам первым.

Слепой. Ура!

Рассудительный. Да, но уж лучше мы доведем дело до конца. Вот – шапочку мою возьмите под бумажки.

Секретутка. Вот ножницы – нарезать (смешивает бумажки в шапке).

Народ (столпившись, тянет жребий). Пусто… Тьфу… Эх…

Партбосс. Есть!

Возмущенный. Вот так! и мне досталось!

Священник. Значит, воля Его, чтоб мне выпало.

Слепой (ощупывает бумажку). Кажется, мне тоже плюс достался.

Работяга. Надо же. Сам строил, и самому же пригодилось. Рассказать кому, так не поверил бы.

Женщина (плачет). Господи, и тут счастья не увидеть. Работаешь, как скотина, и подыхать будешь, как скотина…

Мент. Да ладно убиваться, гражданка, пока еще ничего страшного.

Работяга. На, забери (сует ей свой жребий).

Женщина. Вы что? Что вы?

Работяга. А, чего я там не видел. И вообще, не люблю сидеть взаперти. У меня тоже жена была, пока не померла. Кашель задушил. Как вспомнишь… Вам ведь трудней. И работа, и политзанятия, и карточки отоваривать, и дома все. А потом что же – мужики спасаться, а бабы – умирать? Так нельзя все же. У тебя ребенок-то есть?

Женщина. Есть, в Саянах, в интернате. В прошлом году ездила к нему.

Работяга. Ну вот… если что – отсидишься здесь и снова к ему съездишь.

Женщина. Какой вы человек… Какой вы человек!..

Слепой. Девочка, иди сюда. Дай руку… какая теплая. Тебе сколько лет?

Девушка. Шестнадцать.

Слепой. Предлагаю сделку. Я тебе – эту бумажку, а ты меня за это поцелуешь. Только чур не жульничать!

Девушка. Что вы… не надо… вы сами…

Слепой. Такой противный, что ли? Ладно, ладно. Один черт ничего не вижу и потом мне уж почти сорок, пора и честь знать. А ты поживешь, может, влюбишься там в кого-нибудь…

Девушка. Ну вы скажете…

Слепой. А что. Жить-то надо. Опять же, жизнь без детей не бывает.

Девушка. Ну вы скажете…

Священник. Они люди, Господи, и в сердце их есть милосердие. И в тяжких испытаниях они обращаются к добру и являют любовь к ближним. И Ты простишь мне, если я передам жребий Твой тому, кто больше нуждается в Твоем милосердии. (Подходит к менту, которому, оказывается, лет двадцать, и дает ему свой пропуск на спасение.) Ты можешь жить еще долго, мальчик. И можешь иметь детей. И потом должен же кто-то и там следить за порядком, верно?

Мент. Спасибо. Не надо. Я не могу взять, что вы. Здесь я нужен, здесь сейчас трудно. Нет, я могу спасаться только последним. А вот у нас тут иностранец затесался, ну, из этих, специалистов со стройки, отдайте ему. Все-таки гость… пусть поминает. Опять же, говорят, от смешанных браков дети лучше. И потом, может, его выручат, приедут, и наших заодно.

Серый (тихо). Сейчас я заплачу. О, как благородны простые люди. Сколько чуйств. Как трогательно!..

Генерал (утирая глаза, тихо). Заткнись, стукач вонючий. Они люди, а ты – полицейская тварь, выродок.

Серый. Ты только забыл, что конец света-то пока отменен, и их благородство им сейчас ничего не стоит. Вот и расчувствовались.

Партбосс (в зазвонивший телефон). Первый слушает.

Телефон. Докладывает водозаборная станция. Распечатали резервную скважину. Вода после прокачки труб в пределах предельно допустимых концентраций, соответствует ГОСТу питьевой.

Партбосс. Молодцы! А с энергией как?

Телефон. Аварийная динамо-машина, запитали портативный насос. Для питья должно хватить.

Партбосс (секретутке). Забери-ка ты эту бумажку, раз уж все так вышло. Будешь жить… а по выходным я разрешаю тебе видеть меня во сне.