Дикое поле - Веденеев Василий Владимирович - Страница 164

Вот, к примеру, еще во время «азовского сидения» получил он через хитрого Аббаса весточку: кланялся дьяку некий немец Карл Фридрих Ларс, обитавший в землях французского короля. Услыхав это, Бухвостов остался внешне бесстрастным, но сердце его ликовало: отыскался след Любомира! Значит, сумел он объегорить проклятых «псов Господних», как любили называть себя иезуиты, вырвался из их зловонной пасти и готов дальше служить Державе. Но случись что с Никитой Авдеевичем — все под Богом ходим! — кто тогда Ларса-Чарновского-Любомира приголубит и отправит куда следует?

Понадеялся было на крестника своего, Петра-Рифата Ильина, но и тот обманул надежды. Нет, крещеный мурза не сбежал в орду и не предал, не спился и не залез по уши в долги. Просто он вошел во вкус спокойной, размеренной жизни, полностью отдал себя семье и хозяйству, уверенно расширял владения, благо старый мурза Алтын-карга с завидным постоянством через надежных людей пересылал сыну увесистые мешочки с золотом.

Племянница Любаша раздобрела, стала еще краше, по просторному терему Ильиных бегали уже пятеро ребятишек, а сам Петр-Рифат весь день напролет верхами метался по своим угодьям, приглядывая, хороши ли хлеба и тучен ли скот. Он стал страстным охотником, завел огромную псарню, и с раннего утра на его дворе толклись выжлятники и конюхи…

К слову, впоследствии род Ильиных разросся и разветвился. Среди потомков крещеного мурзы не было ни одной выдающейся личности, но и не было ни одного подлеца, труса или предателя. А это тоже немало! Мужчины из рода Ильиных служили преимущественно в кавалерии и конной артиллерии, славились как лихие наездники и страстные охотники, галантные кавалеры и хозяйственные люди. Оглядитесь вокруг, наверняка среди ваших знакомых есть кто-то по фамилии Ильин. Не исключено, что его далеким предком был украденный казаками в Крыму молодой мурза Рифат…

Как оказалось, Бухвостов маялся напрасно: совершенно неожиданно для себя он нашел горячего последователя своего дела в лице… молодого царя Алексея Михайловича Романова, прозванного Тишайшим.

Ах, как мало, к глубокому сожалению, знаем мы об этом человеке! Для нас он всего лишь отец Петра I. Но без Алексея Михайловича Тишайшего не было бы и Петра Великого! И не только потому, что Алексей Михайлович был отцом Петра — он был отцом и всех преобразований своего прославленного в веках сына!

Некоторые историки изображали царя Алексея Михайловича этаким добрым дядькой, недалеким и богомольным, за что-де он и получил прозвище Тишайший. Но был ли он таким?

Нет, второй царь из Дома Романовых никак не заслужил этого прозвища, если только не понимать его иносказательно. Алексей Михайлович был человеком неординарным, противоречивым, но уж отнюдь не тихим. Судите сами: в его царствование воссоединены с Русским государством Украина и Белая Русь, возвращены Смоленск, Северская земля и другие территории, произошел раскол церкви, жестоко подавлена крестьянская война под предводительством Степана Разина. Царь сумел «сломать» таких гигантов духа, как патриарх Никон и протопоп Аввакум, в бараний рог скрутил многие непокорные боярские роды. И все тишком, без лишнего шума. А ведь огромные пространства Украины и Белоруссии до него принадлежали польскому королю!

Широко и всесторонне для своего времени образованный, Алексей Михайлович не жалел денег на приобретение книг, посылал за ними на Афон, в Константинополь и Западную Европу. Только из одной поездки, длившейся более двух лет, дьячок Антон Путилович Суханов, при постриге в монашество принявший имя Арсения, привез в целости и сохранности 498 «изрядных и правописанных греческим языком» рукописей. Стоили они тогда немалых денег. Однако царь Алексей Михайлович помнил заветы отца своего, при котором еще в 1634 году подьячий сын Василий Бурцев-Протопопов издал первый московский «Букварь языка словенска».

Алексей Михайлович создал многочисленные полки «иноземного строя» и начал широко привлекать на службу иностранцев. При нем расширилась и расстроилась Немецкая слобода в Москве, была создана «Засечная линия» — сеть крепостей, закрывавших Русь от набегов из степи, заложено множество современных городов.

Алексей Михайлович отличался острым умом, подозрительностью, был скрытен и вероломен. Страшное сочетание качеств, особенно в самодержце! Вместе с тем он был набожен, чадолюбив, не увлекался спиртным, преследовал курящих — жестоко наказывал за «питье табака». Именно при нем на Руси появились первые мягкие детские игрушки. Правда, только в царской семье и в теремах приближенных бояр. Некоторые историки полагают, что многие черты своего характера Алексей приобрел в детстве, после смерти брата Ивана, наследника престола. Иван отличался жестокостью, и бояре, страшась получить нового Ивана Грозного, якобы извели его. Так это или нет, трудно сказать, однако факты свидетельствуют, что царь Алексей любил «шутить» с боярами: спихнет с моста в омут и глядит — выплывет или нет? Изредка он давал волю гневу и тогда бил ближних бояр до крови, пеняя, что они не хотят ему служить. А сын его, Петр, спустя много лет ходил с дубиной и охаживал ею жирные боярские бока!

Но самое главное, Алексей Михайлович начал нелегкую борьбу за то, чтобы Россия заняла свое законное место в семье европейских народов.

Став царем в шестнадцать лет, он поначалу попал под сильное влияние своего воспитателя, боярина Бориса Морозова, и отца своей первой жены, корыстного Ильи Милославского. Злоупотребления этих бояр и ряд других причин вызвали восстание, которое послужило молодому самодержцу серьезным предупреждением. Удалив от себя Морозова и Милославского, он начал, как потом и его сын, приближать «худородных любимцев», давая им тайно от бояр ответственные поручения.

Семена, любовно пророщенные Бухвостовым, упали на плодородную почву. Царь принял его дело в свои руки и вскоре создал одно из самых таинственных, загадочных и страшных учреждений России XVII века — Приказ тайных дел. Молодой самодержец любил составлять «тайные азбуки» и преуспел в этом так, что многие бумаги, написанные изобретенными им шифрами, не могут прочесть до сего времени, поскольку ключ к ним утерян. Одну такую «азбуку» он еще в январе 1655 года через преданных людей прислал своему ближайшему советнику Артамону Матвееву и наказал «держать ее скрытно для тайных дел».

Особо важные распоряжения он отдавал устно, с глазу на глаз, а если тайный указ облекался в письменную форму, его имел право читать только тот, кому он адресован. Прочитав грамоту, полученную из Тайного приказа, адресат обязан был ее тут же вернуть или сжечь в присутствии гонца. Если адресата не оказывалось на месте, посланец привозил грамоту обратно нераспечатанной.

Его умению хранить секреты могли бы позавидовать многие современники. Выполнив поручение, подьячие Приказа тайных дел должны были немедленно донести об этом царю. Если донесение излагалось на бумаге, они не смели касаться в нем сущности дела, а писали так: «Что, по твоему, великого государя, указу велено мне, холопу твоему, учинить, и то, государь, учинено же!» Попробуй пойми, что они там учинили! Но кое-что все же дошло до нас. Вот выдержка из наставления одному из доверенных лиц, отправленному с посольством: «Расспросить про все и разведати всякими мерами подлинно: какова их земля и сколь просторна, на скольких верстах, и сколько в ней городов, и сколь людна и каковы в ней люди».

Расходы Приказа тайных дел оформлялись так, чтобы никто не мог узнать, на что именно истрачены деньги. «Выдать такую-то сумму такому-то подьячему», — указывал царь, а на расписке в получении делалась пометка: «В расходный стол по указу тех денег писать не велено». Для выполнения поручений выезжали, не мешкая, в любое время года и суток.

— Чтоб без московской волокиты! — сердито покрикивал Алексей Михайлович.

Когда возникала нужда доставить особо важное, секретное письмо иностранному правителю, своему послу или воеводе, царь наряжал для этого не обычных гонцов, а подьячего Приказа тайных дел. Причем часто подьячему давались дополнительные поручения, перечисленные в составленном лично Алексеем Михайловичем тайном наказе: собрать сведения о настроении населения, выведать стороной о чем-то, поговорить «наедине» — скорее всего с кем-то из «тайных» людей. Мало того, подьячим рекомендовалось скрывать, в каком приказе они служат, а выдавать себя за каких-нибудь других лиц. Ну, чем не прообраз Интеллидженс сервис, Третьего отделения или ВЧК? Только на много лет раньше всех прочих!