Восход Луны - Вебер Дэвид Марк - Страница 37

Однако нам приходилось работать постоянно скрываясь, двигаясь к цели крохотными шажками. Хуже всего было то, что нас оставалось всего двести человек, а у Ану были тысячи. Мы не могли использовать наших людей так, как он использовал своих… и мы старели гораздо, гораздо быстрее, чем они. Но самым ужасным было то отношение к землянам, которое последователи Ану развили в себе. Они называют ваших людей «дегенератами» — вы знали об этом?

Колин кивнул, вспомнив слова Гирру в комнате ужасов, которая была когда-то кабинетом его друга.

— Они ошибаются, — резко сказал Гор. — Это они дегенераты. Они стали такими же безумцами, как и Ану. Их мозг и сердце отравлены властью. Вероятно, долго играя в богов, они в конце концов поверили, что действительно являются богами, а люди Земли — марионетки для веселья и забавы. Первые четыре тысячи лет были ужасны, но потом стало еще хуже. Прежде они страшились развития технологий, которые могли бы им угрожать, а сейчас жаждут их, чтобы покинуть эту планету, которая стала для них тюрьмой… И им не важно, сколько страданий и бед они причиняют, добиваясь своих целей. В действительности они думают, что страдания — это зрелище вроде гладиаторских боев, чтобы развлечься и провести время.

Давайте говорить начистоту, капитан МакИнтайр. Люди — будь то имперцы или земляне — есть люди. Среди нас есть хорошие и плохие, и наше присутствие здесь является тому подтверждением. Люди Земли устроили бы себе достаточно бед и без Ану, но он и его приспешники усугубили положение во много раз. Они разрушали цивилизации, провоцируя и вдохновляя варварские нашествия, — от хеттов до ахейцев, гуннов, викингов, монголов. Однако, отказавшись от этой стратегии, Ану выбрал еще более ужасную. Он начал провоцировать войны между народами — Столетнюю войну, Тридцатилетнюю войну, безжалостные империалистические войны — как для развлечения, так и для достижения своих целей. Его люди создавали государственные блоки, которые могли поддержать научно-техническую революцию. А когда темпы развития их не устраивали, они провоцировали войны: Первую Мировую, Вторую, «холодную» войну.

Мы делали что могли, чтобы как-то сдержать их рвение, но наши усилия были ничтожны по степени воздействия. Они сами не осмеливались действовать в открытую, ибо боялись, что «Дахак» может быть достаточно боеспособен, чтобы нанести им удар, а также, возможно, потому, что их пугало огромное количество людей на этой планете. Однако они всегда действовали более открыто и свободно, чем мы.

И все же мы не сдались, коммандер МакИнтайр! — Неожиданно в голосе пожилого человека прозвучали стальная решительность и сила, и Колин замер.

В пламенном возгласе Гора прозвучал неожиданный фанатизм, и Колин заставил себя вновь посмотреть на все критическим взглядом, допуская что эти люди, возможно, тоже слегка тронулись умом. А может и не слегка.

— Нет, мы не сдались, — повторил Гор уже спокойнее. — И если вы позволите, то мы вам это докажем.

— Как? — Бесстрастный голос Колина не обнадеживал. МакИнтайр ставил под сомнение искренность слов Гора, хоть это и было очень трудно. Однако сомневаться в каждом слове теперь было его долгом. Ибо если он совершит ошибку — еще одну ошибку, с горечью подумал он, — то все одинокое ожидание Дахака будет напрасным, а ачуультани уничтожат их всех.

— Мы поможем вам в борьбе против Ану, — так же бесстрастно сказал Гор, глядя в глаза Колину. — А после отдадим себя в руки правосудия Империума.

— Нет! — Джилтани по-прежнему направляла супрессор на Колина, но ее свободная рука взметнулась вверх, а лицо было свирепым. — Я тебе говорю, нет! Легко ты слишком говоришь слова, отец! Ты и твои други!

— Тихо, Танни, — мягко произнес Гор и обнял за плечи молодую женщину. Колин вдруг понял, что это его дочь, старшая сестра Исис Тюдор. — Это наше решение. Это даже не вопрос, который должен обсуждать Совет, и тебе это известно.

Лицо Джилтани было перекошено в яростном протесте, и, вздохнув, Гор прижал ее к себе и посмотрел поверх ее плеча на Колина.

— Взамен мы просим только об одном, капитан, — тихо сказал он.

— О чем? — спокойно спросил Колин.

— Неприкосновенность… или помилование, если хотите, для таких, как Танни.

Девушка напряглась, пытаясь отпихнуть отца, но Гор легко удержал ее одной рукой. А второй прикрыл ей рот, не давая гневным словам слететь с уст.

— Они были детьми , капитан, и не принимали участия в нашем преступлении, и многие из них погибли, пытаясь исправить нашу ошибку. Разве может Империум наказывать их за это?

На гордом старческом лице была мольба, а древние глаза полны отчаяния, и Колин признал справедливость просьбы.

— Если, я повторяю, если вы сможете убедить меня в вашей искренности и способности помочь, — медленно произнес он, — я сделаю все, что смогу. Большего не обещаю.

— Я знаю, — ответил Гор. — Но ведь вы попытаетесь?

— Попытаюсь, — твердо сказал Колин.

Пожилой человек смотрел на него еще некоторое время, затем мягко забрал супрессор из рук Джилтани. Она сопротивлялась одно мгновение, но отдала прибор с демонстративным недовольством, и Гор мягко отстранил ее. Его взгляд был понимающим и печальным, но, взглянув на прибор, он слегка улыбнулся.

— В таком случае нам всего лишь нужно убедить вас. Пожалуйста, сделайте одолжение, не передавайте никаких сообщений «Дахаку», по крайней мере до окончания нашего разговора.

И отключил супрессор.

Одно мгновение Колин сидел абсолютно спокойно. Неожиданно все имперцы, находящиеся здесь, обнаружили свое присутствие импульсами имплантантов, и он почувствовал, как ожил его нейроинтерфейс. Компьютеры «Нергала» были гораздо умнее, чем компьютер катера, на котором он возвращался на Землю, и сразу признали старшего офицера, как только «увидели» его. После пятидесяти тысячелетий у них наконец-то появился тот, кому можно было обо всем доложить, и у Колина едва не закипели мозги, когда в них хлынули колоссальные потоки информации и бесконечные запросы команд и приказов.

Колин встретился взглядом с Гором: он сознавал всю степень его риска, ибо в электронном мозгу «Нергала» не было новых кодов безопасности — были сохранены прежние. С момента подключения Колина к бортовым компьютерам корабль принадлежал ему. Он , а не Гор, контролировал древний линкор, его орудия и системы.