Унаследованный Армагеддон - Вебер Дэвид Марк - Страница 43

Глава 15

Огромная, опоясанная кольцом планета этой проклятой системы проплывала далеко внизу, но Повелителю Строя Чирдану было не до ее красот, потому что он был занят наблюдением за подготовкой своих инженеров к финальным тестам системы.

Астероиды, которые они уже метнули в планетарный щит разрушителей гнезд, показали Военному Компьютеру, что малое оружие не пробивает его, в то время как оружие большей массы было уничтожено противником до соприкосновения с щитом. Они продолжали метать астероиды, но только для того, чтобы заставить опустить щит, чтобы можно было разделаться с орбитальными крепостями.

«Но это, – подумал Чирдан, – совсем другое дело». Оно двинется медленно, но только поначалу. И оно достаточно велико, чтобы можно было установить на него щиты способные отразить даже оружие разрушителей гнезд. Его братья по гнезду не пожалеют собственных жизней, чтобы защитить это, а оно раз и навсегда покончит с этими отродьями демонов, разрушителями гнезд. Так пообещал ему Военный Компьютер, а он никогда не лгал.

– Мне это не нравится, – сказал Гор. – Определенно не нравится, и я хочу заглянуть за их строй. У кого-нибудь есть предложения?

Начальники штабов напряженно смотрели на него с экрана. Виски Джеральда Хэтчера почти полностью поседели; глаза Исайи Хаутера были полны скорби, потому что он потерял семьдесят процентов своих кораблей за четыре месяца.

Одного начальника не хватало. Генерал Сингман находился на борту ОЦО-7, когда его щит пробила боеголовка ачуультани.

Были и другие пробелы в защите Земли. Неприятель был медлительным и неуклюжим в нормальном пространстве, но его способность прыгать в гипер безо всякого предупреждения вполне это компенсировала, пока они оставались более чем в двадцати световых минутах от Солнца.

Земля узнала достаточно за последние несколько месяцев, чтобы удостовериться в том, что ее технологии были лучше, но постепенно появлялось ощущение, что преимущество было не таким уж значительным, поскольку у ачуультани в запасе были свои сюрпризы.

Как, например, эти гипердвигатели, будь они неладны. Корабли противника были медлительны даже в гиперпространстве, но эти двигатели вытворяли такое, что Гор считал невозможным. Они могли действовать в гравитационном поле звезды на глубине, вдвое превышающей ту, на которой могли работать имперские гипердвигатели, и их пусковые установки были бесподобны. Обычные ракеты ачуультани были быстры, но не слишком опасны – у Земли были лучшие компьютеры, лучшие противоракеты и более эффективные генераторы щитов, но их гиперракеты – совсем другое дело. Каким-то образом – и Гор многое отдал бы, чтобы узнать каким, – агрессоры генерировали гиперполе вокруг своих ракет снаружи, без помощи массивных бортовых гипердвигателей, в которых нуждались земные ракеты.

Темп стрельбы таких установок был невысок, но достаточно маленькие размеры позволяли уместить их на кораблях в огромном количестве. Кроме того, ачуультани обычно запускали ракеты огромными залпами, распределяя ракеты между частотами гиперпространства. Щит мог перекрывать в гиперпространстве только определенную полосу частот, и, при определенном везении, им удавалось пропихнуть ракету на частоте, которая перекрыта не была, – этот трюк дорого стоил землянам.

С другой стороны, их энергетическое оружие, в основе которого лежали старые лазерные технологии, оставляло прореху в их обороне. Не слишком великую, но если защитникам Земли удавалось ею воспользоваться, то они оказывались слишком близко для прицельного огня гиперракетами, но в то же время за пределами эффективной дальности действия энергетического вооружения. Проблемой было не погибнуть по дороге.

И ачуультани действительно любили кинетическое оружие. К текущему моменту им удалось поразить планетарный щит сотнями снарядов, самый большой из которых весил примерно миллиард тонн, и уничтожить практически всю орбитальную промышленность Земли. Они также взорвали два ОЦО, когда планетарный щит был опущен, чтобы противостоять особо мощным кинетическим атакам.

Надо сказать, что Василию удалось отразить все, чем был атакован щит, но высокий белокурый русский мрачнел все сильнее. Щиты ПЦО были сконструированы таким образом, чтобы обеспечить пятидесятипроцентный резерв, – но это было до того, как стало известно о гиперракетах ачуультани. Для успешного отражения вражеских атак в широком спектре гиперчастот потребовалось задействовать все генераторы и к тому же с неимоверными перегрузками. Без ядра-источника ПЦО бы не устояли.

В основном об этом и шла речь на совещании.

– Я не вижу выхода, Гор, – в конце концов произнес Хэтчер. – Источник нам необходим. Если мы отключим его и они нанесут удар до того, как мы восстановим подачу энергии…

– Джеральд, – сказал Черников, – мы не рассчитывали, что источник будет подвергаться такой перегрузке на протяжении столь долгого времени. Контрольные системы не выдерживают. Я уже и так использую вторичную резервную систему. Если она не выдержит, то останется только третичная.

– Но даже если мы отключим его, разве безопасно будет запустить его снова?

– Нет, – несчастным голосом заключил Черников, – без ремонта – нет.

– Тогда, Василий, это выбор между возможностью потерять контроль и вероятностью потерять планету, – тихо сказал Цзянь.

– Я знаю это. Но если Антарктика взлетит на воздух и мы потеряем источник – полностью – это тоже не улучшит ситуацию.

– Согласен. – Негромкий голос Гора вновь приковал к нему все взоры. – Запасные компоненты готовы к установке, Василий?

– Да. Нам понадобится два и шесть десятых часа для замены, но для этого придется отключить источник.

– Очень хорошо. – Гор почувствовал груз ответственности, которая легла на его плечи. – Как только первая из вторичных систем выйдет из строя, мы все отключим, чтобы произвести полную замену.

Цзянь и Хэтчер, казалось, были не согласны, но, будучи военными, поняли, что это приказ.

Гор обратился к Хаутеру:

– Что вы можете сказать о сложившейся ситуации, Исайя?

– Дела не так хороши, как хотелось бы, – тяжело сказал Хаутер. – Самая большая проблема – различие в технологиях наших щитов. Мы генерируем единый пузырь вокруг объекта; а они генерируют серию щитов, имеющих форму тарелки, каждый из которых защищает какой-то один сегмент цели, с приблизительно двадцатипроцентным перекрытием краев. За это они платят тем, что имеют гораздо меньший КПД, но это дает им избыточность, которой нет у нас, а также позволяет располагать свои щиты гораздо ближе к корпусу корабля. Это наша проблема.

Остальные участники совещания закивали. Гиперракеты не наводились на цель, они наносили удар по заранее запрограммированным координатам, и расстояние между щитом и корпусом делало земные корабли более крупной целью. Довольно часто гиперракеты, выходя достаточно близко для того, чтобы оказаться под щитом земного корабля, детонировали вне щитов корабля ачуультани, что, вкупе с большей способностью ачуультани насыщать гиперчастоты ракетами, давало им существенное преимущество перед кораблями Хаутера.

– Наши ракеты превосходят их дальностью, и мы настроили системы наведения таким образом, чтобы на них меньше влияли их постановщики помех, – которые, кстати, продолжают уступать нашим в эффективности, – но если мы будем оставаться за пределами их досягаемости, то не сможем подвести наши боеголовки на достаточно близкое расстояние. Во всяком случае не имея возможности выпускать более крупные залпы, чем те, на которые сейчас способны большинство наших кораблей. До тех пор пока они находятся достаточно далеко, чтобы использовать свое преимущество в микропрыжках, нам остается только вести бой на их условиях, и это плохо.

– Насколько плохо? – спросил генерал Ки.

– Очень плохо. Мы начинали со ста двадцати линкоров, вдвое большего числа крейсеров и около четырехсот эсминцев. У нас остались тридцать один линкор, девяносто шесть крейсеров и сто семь эсминцев – то есть наши потери составляют пятьсот тридцать шесть единиц из первоначальных семисот семидесяти. Противник потерял около девятисот кораблей. У меня есть подтвержденные сообщения об уничтожении семисот восьмидесяти двух и неподтвержденные – еще о ста пятидесяти. Это чертовски больший суммарный тоннаж, чем потерянное нами; по первоначальным оценкам все их силы должны были быть примерно такого размера. Однако от того, что на самом деле явилось к нам, это чуть меньше пятидесяти процентов.