Путь Эскалибура - Вебер Дэвид Марк - Страница 48

– Где мы? – резко спросил он, обрадовавшись тому, что его голос не дрожит.

– В каком-то смысле внутри твоего сознания, – ответил драконочеловек. – Это не совсем верно, но достаточно близко к истине. Мы надеемся потом объяснить это тебе поподробнее. Но если мы не будем действовать быстро и решительно, это «потом» может не наступить ни для твоих людей, ни для нас.

– Что ты имеешь в виду? Если ты хотел поговорить со мной, то почему не сделал этого прежде? – осторожно спросил сэр Джордж.

– Сначала мы ответим на второй твой вопрос, – спокойно сказал драконочеловек. – У нас не было до этого возможности говорить с тобой. Мы и сейчас не разговариваем. По крайней мере, вы, люди, под словом «разговаривать» подразумеваете совсем другое.

Сэр Джордж недоуменно нахмурился, и драконочеловек склонил голову набок. Его лицо было столь же чужим, как у командира, и все же сэру Джорджу внезапно передалось ощущение, что драконочеловек улыбается. Причем это чувство исходило откуда-то изнутри его самого. Это, конечно же, абсурдно… и все же он был уверен, что не ошибся.

– Это сон, – сказал он, и драконочеловек ответил потрясающе человеческим жестом: пожал плечами.

– Отчасти это так, – согласился он. – Ты определенно спишь. Но если это сон, то мы тоже его видим и только в нем можем общаться с тобой. К тому же… – ощущение улыбки усилилось, только на сей раз она была больше похожа на оскал, – командир и его сородичи не могут подслушать нас и помешать.

– Да? – Сэр Джордж невольно навострил уши. Несомненно, это был сон, и разговорчивый драконочеловек существовал лишь в его воображении. Однако если допустить…

– Именно так, – подтвердил его догадку драконочеловек и сложил руки на широкой груди. – Мы не говорим между собой так, как вы и большинство других рас, – объяснил он. – Мы не можем говорить, поскольку у нас нет голосовых связок или их эквивалента, при помощи которых вы и подобные вам производят звуки.

– Но как вы тогда общаетесь друг с другом? – с любопытством спросил сэр Джордж. – И, кстати, как вы называете свой народ?

– Мы телепаты, – ответил драконочеловек. – Это означает, что мы посылаем мысль в разум другого, и слова нам не нужны. Поскольку мы общаемся таким образом, у нас нет индивидуальных имен, как у других рас. Они нам не нужны, поскольку у каждого есть своя личная… форма, вкус, запах, если хочешь, по которым мы друг друга распознаем. А в целом мы называем себя понятием, которое примерно соответствует имеющемуся в вашем языке слову «народ». Однако, повстречав людей, мы, те, кто находится на борту звездолета, решили называть себя тем именем, которое вы нам дали. Решение наше стало окончательным после того, как мы установили контактную точку у тебя в разуме. – Похоже, драконочеловек снова улыбался. – Перспектива сыграть роль ваших драконов в битве с командиром кажется нам весьма привлекательной.

Сэр Джордж улыбнулся. Это было забавно. Постоянно молчаливые, совершенно чуждые драконолюди уже не были для него ни чужими, ни немыми. Или, вернее, они оставались чужими, но в отличие от демонического шута голос драконочеловека был выразительным, а жесты столь же красноречивы, как у отца Тимоти или Рольфа Грэйхэма. Было ли это следствием установления контактной точки в его сознании, о которой упомянул драконочеловек – если она помогала им понять, как люди выражают свои чувства, – или просто результатом телепатического перевода, о котором говорил драконочеловек?

– Если вам нравится, мы можем называть вас просто драконами, – сказал он, отложив осмысление услышанного до лучших времен, и драконочеловек, кивнув, передал ему очередное ощущение оскаленной улыбки.

– Это название нам подходит, – сказал он. – Кстати, то, что вам приходится подыскивать для нас название, поскольку у нас самих его нет, – наглядный пример различий между нами, кроющихся в наших телепатических способностях. Несмотря на то что мы несколько тысяч ваших лет находимся в рабстве у Федерации, нам приходится изобретать то, что представители вашей расы сочли бы само собой разумеющимся. Нашим предкам было чрезвычайно трудно понять концепцию общения посредством звука, когда Федерация обнаружила наш мир. У них ушло на это много лет, и лишь тот факт, что они сами изобрели ядерную технологию, не дал возможности Федерации отнести нас к тупым животным.

– Ядерную технологию? – повторил сэр Джордж, и драконочеловек снова пожал плечами, на сей раз нетерпеливо.

– Сейчас это не важно, и я сказал об этом, чтобы ты понял: мы были намного более развиты в техническом отношении, чем люди, населяющие ваш мир. Хотя Федерация превосходит нас в этом отношении настолько же, насколько мы превосходили вас. Увы, – продолжал чужак, и голос его стал холодным и бесцветным, – мы, на свою беду, оказались достаточно развитыми, чтобы нас сочли потенциальной угрозой, но недостаточно развитыми, чтобы защитить себя, и Федерация объявила наш мир протекторатом. Они прислали на нашу планету свои военные части якобы для нашего же блага, чтобы защитить нас от самих себя… и застраховать свое содружество, не позволив нам развиваться дальше.

– Они боялись соперничества! – догадался сэр Джордж.

– Возможно, – ответил драконочеловек. – Но вряд ли. Причина в другом. Федерация полностью контролируется расами вроде той, из которой происходит командир. Все они куда более развиты, чем наша или ваша расы, и считают это лучшим доказательством своего полнейшего превосходства.

– Это я уже заметил, – с горечью подтвердил сэр Джордж.

– Мы понимаем это, но сомневаемся, что ты полностью сознаешь, какой из этого следует вывод, – сказал драконочеловек, – поскольку тебе недостает информации.

– Какой информации? – резко спросил сэр Джордж, сузив глаза.

– Объяснение потребует некоторого времени, – ответил драконочеловек, и сэр Джордж коротко кивнул, прося гостя продолжить.

– Планет, на которых есть жизнь, очень много, – начал драконочеловек. – Разумеется, они встречаются гораздо реже, чем безжизненные, но число звезд столь огромно и у стольких из них есть планеты, что абсолютное количество миров, на которых развилась жизнь, очень велико.

Существо замолчало, и сэр Джордж кивком подтвердил, что понимает его. Мысленная речь драконочеловека не была похожа на объяснения Компьютера, которые он получал в течение долгих лет. Компьютер употреблял слишком много специальных терминов, зачастую совершенно сбивавших его с толку даже в тех случаях, когда бесстрастный бестелесный собеседник соглашался что-либо разъяснить, а не отделывался молчанием. Драконочеловек же, казалось, не просто отвечает на вопрос, а учит с невероятной скоростью, и он смутно сознавал, что это должно было бы испугать его, но почему-то не боялся. Наверно, все дело в его неискоренимом любопытстве и исходящей от его собеседника доброжелательности, которую барон смутно ощущал задолго до того, как тот заговорил с ним, хотя бы и во сне.

– Несмотря на огромное количество планет, где есть жизнь, – продолжал драконочеловек, – миров с разумной жизнью очень мало. Включая вашу и нашу расы, Федерация насчитывает чуть больше двух сотен разумных рас с технологиями выше каменного века. На первый взгляд не так вроде бы и мало, но не следует забывать, что Федерация обладает фазовыми двигателями и технологией сверхсветового движения уже более полутора тысяч ваших лет. Это значит, они находят новую разумную расу не чаще чем раз в семьсот пятьдесят лет.

Сэр Джордж вспомнил, как Компьютер пытался объяснить ему, что такое относительность времени при межзвездных перелетах. Знания, полученные на борту звездолета, отчасти подготовили его к тому, что рассказывал Компьютер, и большая часть сказанного драконочеловеком не слишком сильно отличалась от того, что они с Матильдой и отцом Тимоти поняли за эти долгие годы. Надо признать, что священник оказался готов к постижению компьютерной премудрости куда лучше, чем сэр Джордж, несмотря на то что учение церкви и летоисчисление святого писания по поводу сотворения мира явно нуждались в корректировке и пересмотре. Но даже отец Тимоти вряд ли был подготовлен к тому, что сэр Джордж услышал сейчас.