Пепел победы - Вебер Дэвид Марк - Страница 16

– Вот почему для нас она воплощение дьявола, – вздохнул Пьер, – или, по крайней мере, вот почему слишком многие наши люди так считают. Не говоря уж о мантикорцах и их союзниках, впавших при известии об ее возвращении в безумный восторг. А потому, – он оскалил зубы в подобии улыбки, – не так уж важно, дьявол она или нет: главное, кем ее считают люди.

– Думаю, это не совсем точно, сэр, – уважительно возразила МакКвин. – Отмахнуться от ее военного дарования невозможно, слишком дорого оно нам обходится. Однако по большому счету вы, несомненно, правы. В данный момент она представляет для нас гораздо большую опасность как символ, нежели как флотоводец.

– Особенно учитывая тот факт, что она изувечена и в строй вернется не скоро, – согласился Тернер.

– А вот я бы не стала полагаться на то, что ранения надолго удержат ее от участия в боевых действиях, – предостерегла МакКвин. – Похоже, ни одна из полученных ран на ее командные способности не повлияла. Разве они помешали ей разделаться с базой «Харон» и совершить этот побег? Нет, если мантикорцы окажутся загнанными в угол, она бросится в бой даже без глаза и без руки.

– Хотя бы в этой сфере, Эстер, мы видим какой-то просвет, – заметил Пьер. – Твои люди перехватили инициативу и теснят манти. Надеюсь, они продолжат действовать в том же духе?

– Да, сэр, если не произойдет ничего непредвиденного. Но сразу должна предостеречь: моя уверенность зиждется на том понимании ситуации, какое имеется у нас на данный момент, а оно может быть подвергнуто существенным коррективам. В частности, из донесений о ходе операции «Икар» известно, что и при Василиске, и при Ханкоке манти применили против нас нечто новое, и мы до сих пор не знаем точно, что именно.

– А вот я считаю, что ты выискиваешь между строк донесений то, чего там нет и в помине, – нарочито рассудительным тоном произнес Сен-Жюст, и МакКвин, встретившись с ним глазами, позволила своему взгляду стать жестче.

– Мы знаем, что при Ханкоке они использовали ЛАКи, – продолжил шеф БГБ, – а о том, что конструкция легких атакующих кораблей усовершенствована ими, нам известно еще с тех пор, как потерпела крах наша рейдовая операция на силезских торговых маршрутах. Как я понял, аналитики пришли к заключению, что при Ханкоке мы имели дело с теми же кораблями, только в большем количестве.

– К такому заключению пришли гражданские аналитики! – возразила МакКвин столь холодно, что кое-кто за столом поежился.

Ей уже доводилось спорить с Сен-Жюстом, и хотя они соблюдали внешние приличия, в течение последних месяцев их разногласия заметно обострились. МакКвин стремилась возродить разведывательную службу флота, укомплектованную флотскими же специалистами: она уверяла, что поставлять и обрабатывать информацию для военных должны профессионалы, разбирающиеся в оперативных реалиях. Сен-Жюст, напротив, считал необходимым сохранять все специальные службы в составе БГБ: его аргументы сводились к тому, что это позволяет сосредоточить все сведения в едином центре и избежать опасного соперничества между конкурирующими организациями. Так он говорил; истинная же причина его упорства заключалась в нежелании позволить ей забрать разведку себе, выведя ее из прямого подчинения Госбезопасности. По его мнению, это могло сделать МакКвин сильнее, а стало быть, опаснее для Комитета.

– Мне хотелось бы знать о случившемся на Ханкоке побольше, – сказала она после недолгой паузы, уже не столь ледяным тоном. – Из крейсеров гражданки адмирала Келлет уцелел только один, а из линкоров – всего-навсего шесть, причем все они получили тяжкие повреждения.

Сделав паузу, чтобы собеседники могли осмыслить услышанные цифры, МакКвин обвела взглядом коллег по Комитету. О гражданине адмирале Портере она решила не упоминать: ее позиция уже была доведена до Пьера и Сен-Жюста, и озвучивать ее при всех было бы… нетактично. «Но, боже мой, если бы этот идиот, поняв, какая на него свалилась ответственность, не впал в панику и просто продолжал минут тридцать удерживать строй, кораблей домой вернулось бы куда больше. ЛАКи мантикорцев уже готовы были выйти из боя, когда этот кретин приказал своим кораблям „рассредоточиться и следовать к гипергранице самостоятельно“. С таким же успехом он мог бы подбросить свежего мяса в садок с пираньями Старой Земли. Это понятно всем – и мне, и Октагону, и Сен-Жюсту, и Пьеру – однако ублюдок сумел состряпать себе такую политическую репутацию, что Роб позволил Сен-Жюсту спустить дело на тормозах. В результате я не имею права открыто и правдиво проинформировать офицеров о случившемся, из-за чего растет напряженность и множатся совершенно фантастические слухи о „секретном мантикорском супероружии“. Слава богу, что Диамато вернулся живым, хотя прежде чем он смог рассказать что-то внятное, врачи провозились с ним больше двух месяцев».

– Поскольку кораблей вернулось очень мало, а их сенсорные системы получили тяжкие повреждения, – «И поскольку ты, гад, просто утаивал позарез нужные сведения», – подумала она, но вслух этого, разумеется, говорить не стала, – мне так и не удалось реконструировать ход битвы при Ханкоке с большей степенью достоверности, чем официальной комиссии. Теорий и гипотез у меня много, но вот надежных явно недостает.

– Я в курсе, Эстер, – произнес Сен-Жюст со зловещей доверительностью. – Однако полагаю, тот факт, что Келлет угодила в засаду ЛАКов, сомнений не вызывает?

– Случившееся можно трактовать и так, – ощерившись, согласилась МакКвин.

Мало кто счел бы этот оскал улыбкой.

– Значит, – Сен-Жюст пожал плечами, – мое предположение остается в силе. Мы уже не первый год знаем, что их легкие атакующие корабли лучше наших, но, как ни крути, ЛАК – это всего лишь ЛАК. Если бы Келлет не подпустила их слишком близко, они вообще не представляли бы для звездных кораблей реальной угрозы.

– Она их не подпускала, гражданин Секретарь, – четко произнесла МакКвин. – Они располагали системой маскировки столь совершенной, что по нашим представлениям ее просто не может быть на малых судах. А оказавшись на дистанции открытия огня, они использовали энергетическое оружие беспрецедентной мощности. Оружие, позволившее пробить бортовую гравистену линкора!

– Да, системы маскировки у них хорошие, и использовали они их с толком, – признал Сен-Жюст, улыбнувшись так же холодно, как прежде улыбалась Эстер. – Но, повторюсь, о модернизации мантикорских ЛАКов нам известно давно. К тому же, как ты сама указала, данные поврежденных сенсоров нельзя считать надежными. Да, мои аналитики – люди штатские, но до убийства Гарриса почти все они работали в кораблестроении, и все единодушно сходятся на том, что сведения о невероятной мощности гразеров, установленных на мантикорских ЛАКах, не слишком достоверны. – Лицо МакКвин напряглось, но он махнул рукой, не позволив ей возразить. – Нет, я не спорю, энергетический удар мог и вправду показаться «беспрецедентным», но ведь речь идет не о кораблях стены или хотя бы линкорах и линейных крейсерах, атакованных на обычной для боевых столкновений дистанции. А их корабли прожигали бортовые стены, ведя огонь чуть ли не в упор! Мои специалисты склоняются к тому, что установить гразер такой мощности, какой опасаются некоторые, на малый корабль попросту невозможно. То есть нельзя впихнуть такое оружие, собственный термоядерный реактор, ракетные установки и всю прочую машинерию в корпус массой всего в пятьдесят тысяч тонн.

– Для нас такое действительно невозможно, – подтвердила МакКвин. – Однако мантикорцы делают немало вещей, которые мы не в силах скопировать. Свою неспособность достичь той же степени миниатюризации нам приходится компенсировать численным превосходством: наши подвески тяжелее, но мы устанавливаем на них больше ракет, которые, в свою очередь, намного крупнее мантикорских. Не вижу оснований предполагать, что в отношении легких атакующих кораблей ситуация должна быть принципиально иной.

– Согласен, но я, со своей стороны, не вижу оснований автоматически признавать ваше предположение истинным, – возразил Сен-Жюст голосом человека, старающегося проявить рассудительность. – ЛАКи, которые они использовали и продолжают использовать хотя бы в той же Силезии, безусловно, хороши, но никаких признаков качественного скачка, необходимого для обретения тех немыслимых боевых характеристик, которые мерещатся некоторым перестраховщикам, моими аналитиками выявлено не было. Говоря о «перестраховке», я никого ни в чем не обвиняю: наверное, флот должен проявлять осторожность. Лучше переоценить противника, чем недооценить его. Но в данном случае нам следует помнить, что все мнения – и военных, и моих специалистов – есть лишь мнения консультантов. Решения принимать нам, а мы не можем позволить себе поддаться панике. Как совершенно справедливо говорила ты сама, предлагая план операции «Икар»: если мы питаем хоть какую-то надежду выиграть эту войну, нам придется идти на риск.