Меж двух огней - Вебер Дэвид Марк - Страница 105

Все молчали. Варнике нравилось сидеть молча и слегка улыбаться, а у Хонор не было никакого желания разговаривать ни с ним, ни с его людьми. Через Нимица она чувствовала, как они напряжены, но при этом в них нарастало предвкушение победы – по мере того, как ремонтное судно все дальше и дальше уходило от ее боевых кораблей. Еще немного – и они уйдут от наказания…

Кот с трудом переносил их злорадное возбуждение. Он свернулся в клубок на соседнем с Хонор кресле, периодически вонзая когти в обивку, а она, пока тянулись эти бесконечные минуты, медленно и успокаивающе гладила его пушистую спину.

Снова раздался звонок, и Хонор, перестав гладить кота, неторопливо потянулась к клавиатуре и набрала на ней нужные цифры. На этот раз код был слегка изменен. Красный сигнал потух, а она мимоходом посмотрела на хронометр на переборке.

Три часа пятьдесят минут. Они с Фредом Казенсом долго обсуждали максимальный радиус действия портативного передатчика Варнике, прежде чем она позволила пирату сменить его на другой. Они допускали – с учетом возможной высокой чувствительности приемной антенны, – что прибор такого размера может иметь радиус действия две световые минуты. Поэтому Хонор решила, что Варнике должен оказаться хотя бы в пяти световых минутах от планеты, прежде чем она посмеет что-нибудь предпринять против него. Теперь это время настало.

Она подождала еще несколько секунд, затем нажала третью кнопку на крышке футляра (ту, которую привел в состояние готовности новый цифровой код), и почти мгновенно произошло два события. Сначала ожил маленький, но очень мощный глушитель – устройство для радиоэлектронного подавления, установленное одновременно с фугасом на внешней стороне шаттла. Модуль генерировал достаточно сильное поле, чтобы подавить любой радиосигнал. Коммуникационные лазеры шаттла все еще могли передать приказ Варнике о взрыве, но в тот момент, когда пришел в действие глушитель, дно ящичка открылось, и Хонор в руку автоматически скользнул взведенный пистолет сорок пятого калибра.

Никто из людей Варнике не понял, что произошло, потому что стоявшее перед Хонор кресло закрывало от них ящик. Кроме того, они знали, что она безоружна, поскольку они проверили ящик и не обнаружили мощного источника энергии, необходимого для пульсера или любого другого современного ручного оружия. Им и в голову не пришло, что можно использовать такую примитивную штуковину с химической взрывчаткой.

Лицо Хонор даже не дрогнуло, когда она спокойным и плавным движением подняла пистолет, и его внезапный оглушительный грохот раздался в пассажирской каюте, как удар карающей Божьей десницы. Охранник, державший Хонор под прицелом, не успел понять, что уже умер: его лоб проломило пятнадцать граммов свинца – и ошеломляющий грохот выстрела поверг пиратов в полную прострацию, пусть на какую-то долю секунды.

Второй охранник даже не двинулся с места когда кольт рявкнул во второй раз.

Охранника выбросило из кресла, и он забрызгал переборку (и Андре Варнике) мозгами и кровью, а Хонор уже стояла, держа пистолет двумя руками.

– Игра окончена, мистер Варнике, – сказала она, и глаза ее казались вырезанными из ледяного кремня.

Ей пришлось говорить громко, чтобы расслышать свой голос сквозь звон в ушах, и она улыбнулась, видя, как пират хлопает глазами, не в силах поверить в происшедшее.

– Встаньте и отойдите от передатчика.

Варнике, широко раскрыв глаза, проглотил комок в горле, когда понял, что в конце концов встретил убийцу еще более беспощадного, чем он сам. Дрожа от страха, он кивнул и начал вставать. В этот самый момент пилот нырнул было за упавшим оружием, и оглушительные выстрелы сорок пятого калибра еще дважды прогремели в каюте. На этот раз две пули попали не в голову, а в грудь, и у пилота оставалось еще секунд пятнадцать, чтобы покричать, корчась на палубе. Кровь потоком лилась у него изо рта, пока он не он умер. Но Хонор и глазом не повела: кольт снова уставился в лоб Варнике, прежде чем тот успел хотя бы подумать об оружии у себя на поясе.

– Встаньте, – повторила она.

Он повиновался. Отошел от передатчика. Хонор кивнула Лафолле.

Ее главный телохранитель не был склонен к вежливости. Он прошел по проходу с правого борта каюты, оставаясь все время вне сектора огня, пока не добрался до Варнике, – и очень грубо бросил пирата на палубу. Уперев колено в спину своего пленника, он так резко заломил назад его руки, что Варнике вскрикнул от боли.

Через мгновение рядом уже был Маттингли, который подобрал забрызганные кровью и мозгом пульсеры и дробовики и перебросил их Кэндлессу, а потом они с Лафолле резко поставили Варнике на ноги. Маттингли вытащил из кобуры Варнике пульсер и сунул в карман. Затем оба телохранителя протащили Варнике со скрученными за спиной руками в дальний конец каюты и толкнули его на сиденье. Маттингли сел за три кресла от него наставив отобранный пульсер в грудь пленника, а Хонор осторожно опустила свой тяжелый пистолет сорок пятого калибра и аккуратно уложила его в боковой карман кителя.

– Я делала вам предложение, которое могло оставить вас в живых, – сказала она своему пленнику. – Мне пришлось бы сдержать слово. Благодаря вам мне этого делать не надо. – Ее улыбка могла заморозить звезду до самого ядра. – Спасибо, мистер Варнике. Я вам очень признательна.

Она снова взяла футляр и набрала на цифровой клавиатуре третью комбинацию. Глушитель послушно отключился, и мощные захваты, удерживающие взрывное устройство на шаттле, отсоединились. Устройство, которое Варнике беспечно принял за простую фугасную бомбу, лязгнуло о корпус ремонтного судна – и вспыхнула желтая контрольная лампочка, подтверждая, что второй комплект захватов удерживает заряд на новом месте.

Хонор взяла на руки Нимица; чувствуя ликование кота, она прижала его к себе и, переступив через тела убитых ею людей, прошла в рубку пилота. Приборы были стандартными, но она, усадив кота в кресло второго пилота, в течение двух минут осваивалась с ними, прежде чем надела наушники пилота и откинула пластмассовый щиток с тумблеров управления стыковочными захватами. Трудно и опасно отчаливать от судна, идущего на импеллерном двигателе – к счастью, у ремонтного судна не было боковых защитных стен. Хонор зажгла в пассажирской каюте сигнал предупреждения о запуске и включила селекторную связь.

– Запуск – через тридцать секунд, – объявила она. – Пристегните ремни, будет тяжело.

Она выждала указанное время, глядя на убывающие цифры на табло, затем убрала захваты, соединявшие шаттл с корпусом ремонтного судна, и вывела мощность фюзеляжного и главного двигателя почти до предела.

Это были обычные реактивные двигатели, но достаточно мощные, и ускорение в добрую сотню g швырнуло шаттл прочь от судна. Компенсаторы инерции маленького летательного аппарата сделали все возможное, но для нормальной работы им необходим был импеллерный клин, так что на экипаж обрушилось не менее двадцати g , и Хонор охнула, когда гигантский кулак припечатал ее к спинке кресла. Шаттл понесся прочь от ремонтного судна с ускорением один километр в секунду в квадрате. Этого более чем хватало, чтобы выскользнуть из клина прежде, чем его сужающаяся задняя часть накроет и уничтожит крошечный летательный аппарат. Двигатель проработал бесконечные шесть секунд и выключился – и только тогда Хонор удалось с хрипом набрать немного воздуха в выжатые перегрузкой легкие…

Перестраховки ради она еще тридцать секунд держала ускорение в пятьдесят g , а потом запустила импеллер. Когда активировался клин, Хонор включила передатчик шаттла.

– Пиратское судно, с вами говорит капитан Хонор Харрингтон, – холодно сказала она. – Я захватила в плен вашего предводителя. Ядерные заряды на планете не сработают, зато у вас на обшивке корпуса прикреплен заряд в двести килотонн, а у меня находится передатчик, который им управляет. Немедленно поворачивайте обратно, или я взорву его. В вашем распоряжении одна минута для выполнения моего требования.