Шпион, которого я убила - Васина Нина Степановна - Страница 19

– Большое спасибо. Попрошу вас вычислить это к следующему уроку. – Ева записала рядом с формулами несколько частот. – Давайте исходить из того, что современное совершенное средство вещь довольно дорогая, общей антенны у вас на крыше школы нет, поэтому предположим, что прослушивающее устройство, которое установлено в этом кабинете, примитивно. Что это – просто микрофон, от которого отходит провод. Провод соединен где-то с записывающим устройством. Как найти прослушку?

– Элементарно, по проводу! – возбудился Скворец.

– Вперед! – улыбнулась Ева. – У тебя не более минуты.

Скворец вскочил и с умным видом стал разглядывать розетку.

– Электропроводка скрытая, идиот, – вздохнул Дима Кунц и медленно вышел из класса.

– Шестнадцать, пятнадцать, четырнадцать, – отсчитывала Ева вслух оставшиеся секунды. Некоторые ученики, возбудившись, стали разглядывать пол у плинтуса. И только Лейла задумчиво подошла к двери и уставилась на закрытое сеткой отверстие воздуховода в углу.

– И что будет, когда время кончится? – заинтересовалась девочка с тугими косичками.

– Нам больше не дадут искать, – ответила Ева.

Дима Кунц, задрав голову вверх, открыл дверь класса и только радостно поднял руку, чтобы показать на отверстие воздуховода, как кто-то подтолкнул его сзади.

– Два… один… ноль! – Ева развела руками.

В класс вошел запыхавшийся директор. Он подтолкнул Диму подальше от двери. В полной тишине на него смотрели застывшие ученики. Все стояли.

– Займите, пожалуйста, свои места, Ева Николаевна, прошу, – директор отдышался, поправил галстук, посмотрел на свои безупречно чистые ботинки. – Я пришел сказать, что ваш учитель заболел, поэтому последнего урока не будет. Вы можете идти домой. Что? Что случилось? – Директор удивленно оглядел класс, заметил, что все ученики повернулись назад и смотрят в угол. Он привстал на цыпочки и только было собрался хлопком в ладоши привлечь внимание, как увидел Фикуса, растерянно протиравшего очки у стенда с формулами.

– Я здоров, благодарю вас. Прекрасно себя чувствую, – растерянно пожал плечами Фикус.

– Что? А, да… Эти постоянные перестановки, учителя болеют, понимаете… У вас что, последняя – физика? Как неудачно получилось…

– Вам нехорошо? – шепотом спросила Лейла.

– Садитесь, – Ева выдвинула стул.

– Хотя, – задумался Фикус под тяжелым обреченным взглядом директора, – сейчас мне кажется, что действительно… Что-то не в порядке с моим… С моей…

– Да. Вам лучше полежать пару дней дома. А вы все свободны. – Директор достал платок и промокнул лоб.

– А можно нам заменить этот урок другим? – невинно поинтересовался Скворец. – Раньше всегда подменяли.

– Вы хотите… Вы не хотите идти домой, а хотите, чтобы вам заменили урок? – растерялся директор. – Я посмотрю по расписанию, то есть нет, все учителя сейчас заняты, навряд ли вас устроит преподаватель рисования из младших классов. Что? – Он заметил прокатившееся по классу возбуждение. – Вы хотите что-то предложить?

– О-о-о-о-Бэ-э-э-э-Жэ-э-э-э!! – взревел класс.

Ева закрыла уши. Директор поднял руку, призывая к молчанию.

– Я сейчас переговорю с Евой Николаевной, – сказал директор, дождавшись тишины. – А вы посидите в кабинете. Посмотрю, что можно сделать. Ведите себя тихо. Ева Николаевна, прошу. – Он открыл дверь и дождался, пока Ева выйдет в коридор.

Прозвенел звонок на урок. Они встали у окна, мимо проносились запоздавшие ученики. Ева приказала себе молчать. Директор внимательно оглядел стоящую перед ним женщину.

– Да вы опасны, – сказал он наконец, сантиметр за сантиметром ощупав ее лицо глазами. – Красивая женщина – глаз не отвести. Рискованная специальность, неплохие заработки, так ведь? Почему вам нужно разрушить именно мою работу? Почему – именно мою?

Ева молчала.

– Как вы узнали про микрофон? У вас что, словно у собаки, уже выработано чутье на эти штучки?

– Нет. Простой анализ. Я пришла вчера к вам в кабинет сразу после урока, на котором присутствовал проверяющий. Он ушел задолго до конца урока, а вы стали говорить про оружие, которое я принесла в класс. Это было уже после его ухода. Я вернулась к кабинету физики и осмотрела дверную коробку. Повезло. Нашла лишний провод. У вас такие устройства проведены в каждый кабинет? – Она распахнула глаза, сдерживаясь, чтобы не нагрубить.

Директор наконец отвел взгляд.

– Нет. Только в кабинет физики. Можете проверить.

– Микрофон соединен с магнитофоном, а магнитофон стоит в вашем кабинете? Это делал Скатов?

– Что? – Директор удивился и опешил одновременно. – Откуда вы?..

– Он сидел с вами в кабинете и присутствовал при нашем разговоре. Вы тогда еще вызвали секретаршу, чтобы написать на меня докладную, так? Перестраховаться хотели? Зачем вам микрофон именно в кабинете физики? Это касается одиннадцатого «А»?

Директор молчал.

– Вы что, тянете время, разговаривая со мной, а Скатов пока прячет магнитофон? Но он не успеет расковырять плинтус с первого на второй этаж и вытащить лишний провод. То-то старшеклассники возбудятся, дойдя по нему до вашего кабинета!

– Вы мне угрожаете?

– Зачем вы подслушиваете одиннадцатый «А»?!

– Потому что… Это звучит глупо, но это так. Потому что они готовят государственный переворот!

Несколько секунд Ева, опешив, смотрит на уставившегося в окно ужасно серьезного и даже испуганного директора. Потом, пряча улыбку, она достает из кармана джинсов небольшой нож, и директор дергается после негромкого щелчка и застывает, не в силах отвести глаз от выскочившего на него лезвия.

– Пойдемте со мной.

Вдвоем они доходят до поворота в коридоре. Ева становится на колени, поддевает ножом плинтус, вытаскивает желтый провод и разрезает его.

– Есть листок бумаги?

Директор, очнувшись, достает из кармана пиджака блокнот. Ева отрывает от листка узкую полоску, пишет на ней: «Кунц, ты победил!», обматывает бумажкой конец провода и загибает его. Прилаживает на место плинтус.

– Я могу идти? – Она встает, убирает нож.

Директор разводит руками, потом естественным жестом продолжает движение рук вверх, поднимает их настолько, чтобы в отчаянии потрясти ими, призывая небо в свидетели. Слов у него нет.

Ева подходит к кабинету физики, дает себе пару секунд, чтобы избавиться от улыбки, и с совершенно серьезным и озабоченным лицом открывает дверь.

– Вот!! – кричит Лейла. Она стоит ногами на стуле, глаза ее горят, сетка на отверстии воздуховода сорвана, Лейла тянет на себя черный маленький микрофон с проводом. Возбужденные ученики столпились рядом, грустный Фикус сидит на стуле возле доски.

– Уже можно выходить? Он ушел? – Из класса готовы выскочить на поиски владельца микрофона четверо бравых мальчиков. Ева отходит от двери и просит остальных подождать, потому что идут уроки и нужно соблюдать тишину. Некоторые особо любопытные высунулись из двери, из их восклицаний Ева поняла, что складной нож оказался в наличии только у Димы Кунца, и он теперь руководит отдиранием плинтуса.

– Так нельзя, – качает головой и тихо говорит ей Фикус. – Это неправильно, это может привести к плохим последствиям.

– Все нормально. – Ева кладет руку ему на плечо и слышит слабый запах валидола.

Разочарованная четверка возвращается.

– Так нечестно, – с обидой говорит Дима Кунц и рвет полоску записки. – Это вы все сами подстроили?

– Нет, – Ева жестом предлагает классу сесть, – это все подстроил директор. Он прослушивает всю школу, особенно мужские туалеты, записывает разговоры на пленку, а ночью слушает их перед сном.

Недоверие на лицах сменяется улыбками. Юноши полунамеками напоминают друг другу, о чем они в последние дни говорили в туалете. Начинается хохот.

– Ну, теперь я за вас спокойна. – Ева собирает со стола свои вещи. – Как только устроитесь на работу, внимательно осмотритесь на предмет прослушек. Не доверяйте также гостиницам и заранее заказанным столикам в кафе. Я прощаюсь. Вот последний номер «Телохранителя» с фотографиями новейших средств подслушивания. На следующий урок обещаю принести оружие невиданной красоты.