Сервис с летальным исходом - Васина Нина Степановна - Страница 32

ОШИБКА

Изгнанный из кабинета Петя вышел на улицу. Побродил по двору изолятора и пошел к зданию ОВД через дорогу. Он был раздосадован и ничего не понимал. На разъезде столкнулся с выбегавшими на выезд оперативниками. Женщина облила кислотой соседку, кота соседки, два кактуса на подоконнике в кухне соседки, а остатки ядовитой жидкости вылила в аквариум. Соседки. “Ну что, кислотник, поедешь пробу брать? Нарушительница спряталась на чердаке пятиэтажного дома, заряди обойму, надень бронежилет, вдруг это ваша учительница пения сбрендила и теперь палит по мирным жителям из охотничьего ружья!”

Петя попросил задержать выезд на пару минут и бросился в изолятор к следователю. Правая рука сама нащупала кобуру, он увидел Поспелова, что-то объясняющего охраннику, и только было собрался его окликнуть, как наткнулся на отстраненный ускользающий взгляд следователя.

Охранник у двери кабинета, путаясь и иногда покручивая пальцем у виска, кое-как объяснил Пете, что передал Поспелов.

Сначала Петя ничего не понял. Поспелов — человек, приезжий из Москвы, — не имел никакого права увольнять оперуполномоченного, приставленного к нему на время ведения дела. Самое большое, на что тот имел право, — попросить у местного начальства заменить его другим опером, но какого черта?!

Охранник не разрешил ему войти в кабинет и немедленно все выяснить лично у Поспелова.

Петя отошел к окну и задумался.

Ему показалось, что огромное темное облако над деревьями провисло тяжелым холодным выменем. Петя сам не понял, почему ему, человеку городскому, вдруг пришло на ум это странное и зловещее слово — “вымя”? — но вместе со словом на сердце легла тревога ощущением где-то допущенного промаха.

— Тут ребята спрашивают, ты едешь? — окликнули его из конца коридора.

В машине, в гомоне и трясучке, Петя достал из кобуры оружие, рассмотрел его и даже не удивился — только похолодело сердце. Это был “ПМ”, достаточно ухоженный и тоже старый, но не его. Так, спокойно, что там в обойме?.. Полная… Такого Петя от судьбы не ожидал. Если бы он сейчас не ехал с ребятами, а бродил по коридорам изолятора, то направился бы прямиком к начальству — подать рапорт об увольнении. Халатность — это мягко сказано. Полное помутнение рассудка должно было наступить у двадцатичетырехлетнего оперуполномоченного отдела по особо тяжким, если он такое натворил с личным оружием.

Петя попросил добросить его до поста ГАИ.

У поста он пытался поймать попутку, потом воспользовался своим удостоверением и нагло остановил шикарный джип.

В Подмоклово он прибыл через двадцать две минуты. Татуировки на руках водителя, его недавно зашитое правое веко и пластырь на щеке впечатлили молодого оперуполномоченного. Когда джип остановился на Московской, Петя строгим голосом поинтересовался, не хочет ли водитель еще немного помочь правоохранительным органам и вскрыть небольшой сейф.

— Не могу, — бесстрастно ответил водитель и, покопавшись в “бардачке”, от души протянул Пете гранату. — Попробуй этим.

Стоя перед запертой калиткой, Петя смотрел на дом и изнывал сердцем до непреодолимого желания влезть через окно, утащить сейф и подорвать его гранатой тут же, у дыры в сетке, под неусыпным оком наблюдающего из фургона.

Замок на калитке щелкнул, Петя подошел к двери в дом, и дверь открылась.

В проеме возник длинный подросток с гипсом на ноге и младенцем под мышкой. Посмотрев на его лицо, Петя подумал, что теперь точно знает значение слова “зашибленный”. Юноша был зашиблен чем-то до состояния полнейшей паники и отчаяния.

— Не надо носить ребенка под мышкой лицом вниз, — на всякий случай заметил Петя и попытался вытащить младенца из-под руки.

— Он так перестает плакать, — объяснил юноша, ребенка не отдал и заковылял с ним в кухню. — Как хорошо, что вы так быстро приехали, спасибо, я не знаю, что делать! Ребенок плачет уже второй час. Заснет минут на пятнадцать и опять плачет. Понимаете, я не знаю, чем его можно кормить, позвонил по ноль три, а мне сказали — смесью для детей до шести месяцев, а в доме нет таких смесей, нет их, понимаете?! — юноша перешел на крик, ребенок под его рукой дернулся и неуверенно подал голос.

— Ты вызвал врача? — спросил Петя, придумывая предлог, чтобы подняться на второй этаж.

— Нет, я вызвал “Службу спасения”! — гордо заявил юноша. — У вас, надеюсь, есть врачи?

— Почему — “Службу спасения”? — опешил Петя.

И тут юноша, хромая по кухне, жестикулируя свободной рукой и так резко разворачиваясь, что ножки ребенка взлетали и он при этом судорожно всхлипывал, рассказал Пете совершенно невероятную историю. Та женщина, “которая Ляля, нет… она не Ляля, она просто кормила ребенка”, зачем-то на рассвете выбежала в одной пижаме на дорогу, догнала мусоросборник и запрыгнула в него, и он, Коля, видел это своими глазами, хотя, конечно, сразу не поверил. Женщина была в яркой пижаме и босая. Коля сначала от таких ее действий совсем потерял способность соображать и двигаться, застыл на месте, но, когда мусоросборник завернул к бочкам у двенадцатого дома, Коля нашел в себе силы дохромать туда и увидел, как мусор из зацепленных и перевернутых бачков засыпает желтое пятно — ее пижаму.

— Да сделайте же что-нибудь! — Коля совсем обессилел, опустился на табуретку, и Пете удалось осторожно забрать у него ребенка.

Оказавшись в положении лежа вверх лицом, ребенок тут же закричал так оглушительно, что Петя быстренько перевернул его, уложив на ладонь мягкий животик, и заявил, что он, конечно, поможет, но только в том случае, если удастся открыть сейф в кабинете хозяина дома.

— Сейф?.. — опешил Коля.

— Да. Там может быть интересующая нас информация о кормящей женщине.

— На кой черт нам эта информация? Нам смеси нужны, понимаете, от двух до шести месяцев!

Петя попросил не обсуждать особенности работы “Службы спасения” и вызвался немедленно осмотреть упомянутый сейф. Юноша требовал врача. Такого, который занимается совсем маленькими, как его?..

— Педиатр, — оперативник Петя прекратил потуги юноши вспомнить вылетевшее слово, пока тащился за ним по лестнице наверх.

В кабинете они оба замолчали. Хромой юноша, совершенно обессиленный, свалился в кресло и затих. Затих и ребенок, засосав в рот кулачок. Петя смотрел на сейф и с тоской вспоминал о приборе, который был у фактурщиков при обыске. Маленький такой приборчик, светит на кнопки специальным лучом, и сразу же высвечиваются именно те, которыми чаще всего пользовались. Петя так напрягся, что ему вдруг показалось — вот сейчас… сейчас! — вспомнит шесть цифр, шесть кнопок, светящихся мутными разводами в зеленом свете луча. Нет, рисковать нельзя, его предупредили, что при дважды не правильно набранном коде срабатывает сигнализация, подключенная в ближайшем отделении милиции. Только группы коллег по вызову сработавшей сигнализации ему здесь и не хватало, разобраться бы со “Службой спасения”…

Петя внимательно посмотрел на юношу, выставившего из кресла голенастые ноги кузнечика, достал гранату и задумчиво ее повертел.

— Придется взрывать, а жаль… В стене может образоваться большая дыра.

— Что?.. Почему? — дернулся мальчик Коля.

— Очень нужно открыть сейф, понимаешь?

— Что, гранатой?.. — по отчаянию на лице юноши стало ясно, что теперь он совершенно разуверился в прочности и правильности окружающего мира.

— А как иначе?

— По… по… почему бы вам не набрать код? — выдавил из себя юноша.

— Я его не знаю!

— Я… я… знаю.

— Открывай, — как можно равнодушней разрешил оперативник и уложил младенца на диван.

Тот тут же заорал что есть мочи, и Петя не сразу расслышал, что там бормочет бледный юноша.

— Я… я тоже не знаю, но вот там, в столе…

— Ничего не понимаю, то ты знаешь, то не знаешь! — Петя начал терять терпение и с трудом сдерживался, чтобы не подбежать к окну осмотреть ворота, вдруг боевой отряд из МЧС уже штурмует их?..

— В столе лежит блокнот дяди Антона, там записан код сейфа.