Поезд для Анны Карениной - Васина Нина Степановна - Страница 1

Нина Васина

Поезд для Анны Карениной

Часть первая

КРИМИНАЛЬНЫЕ ПОХОРОНЫ ДОМАШНИХ ЖИВОТНЫХ, ИЛИ ТЯЖЕЛОЕ МАТЕРИНСТВО КРАСАВИЦЫ ИЗ «ПЛЕЙБОЯ»

...Женщина – существо, зависимое от собственных инстинктов в большей степени, чем Мужчина, что дает ей право подчиняться только интуиции в неожиданных потрясениях.

...Мужчина, не имея сложной конструкции внутреннего чутья, вынужден больше полагаться на отвоеванное силой право повелевать, чем на разум.

...Женщина подобна хитрому совершенному зверьку, а... Мужчина – стреле, выпущенной по зверьку дрогнувшей рукой Бога.

Кумус, магистр.

«Книга о женщинах, мужчинах, детях, животных и богах»

Ольга Антоновна придирчиво осмотрела себя в огромном зеркале раздевалки. Вздохнула. Рядом с ней остановилась совсем молодая девочка. Девочка смотрела в зеркало на Ольгу. Любопытство с легкой насмешкой.

«У меня костюм теннисный от Рикардо-Синти, а девочка сама юбочку подшивала, вот и уставилась...»

Ольга тут же одернула себя, автоматически отметив, что пора посетить психолога. Психолог почти два месяца внушал Ольге, что критерий ее нравственного здоровья – это полное равнодушие к тому, кто и как на тебя посмотрел. Все было бы прекрасно, но девочка в зеркале так молода.

Ольга вышла на корт. Яркое солнце и легкий запах еще свежей зелени напомнили о раннем лете Далеко впереди в почти прозрачной дымке Лужников плыл город.

– Хо!.. – Ольга с силой послала первый мяч в стену.

Ее окликнули, она махнула не глядя рукой и стала изматывать себя, убыстряя темп. Через двадцать минут перед глазами поплыли синие круги; пружиня шаг, она гордо пошла на открытый корт, опять заметив девочку из зеркала. Та болтала с высоким парнем в униформе. Ольга подошла к метательной машине, оглянулась, отыскивая привычную щупленькую фигурку юркого китайца, – он обычно помогал ей с установкой метательной машины и собирал потом мячи. Никого. Ольга нетерпеливо постучала ракеткой о ладонь. Правая коленка предательски дрожала, не надо было так быстро...

– Простите... Я виноват. – Парень в униформе чуть поклонился, потом легко и почти невесомо подбежал к метателю и настроил его. Когда он выпрямился, Ольга с удивлением отметила его рост – «почти два, мама родная!..» – и платиновый цвет волос, чуть рыжих у корней.

Серое покрытие корта расцветилось оранжевыми мячами.

Ольга, уже не скрывая усталости, расслабленно побрела к ограждению, прихватила свое полотенце.

– Потанцуем? – Известная журналистка, свеженькая – яблочко, да и только, – хотя подмышки влажные, пританцовывая пошла рядом.

Ольга вспомнила, что обещала ей пару сетов, наклонилась низко, выдыхая, потом резко распрямилась. Журналистка, прикрыв козырьком ладони глаза, рассматривала подавальщика, собирающего мячи.

– Ну и контрасты, ей-богу, то сплошные малорослые китайцы, то каланчи коломенские... Так будем прыгать или как?

– Или как. Знаешь его? – Ольга смотрела в близкое лицо журналистки, стараясь не поворачивать головы в сторону корта.

– У меня есть полчаса, пошли погоняем друг друга; если он тебя интересует, я живенько все разузнаю.

– Ты вообще такая живенькая...

Ольга обозлилась, перенапрягла руку. Пот стекал струйками по лицу. Подавальщик и еще несколько человек обслуги сгрудились у ограждения и наблюдали игру. Журналистка кричала при подаче подбитой галкой.

– Мальчик-бой! – Ольга пожала руку партнерше и позвала подавальщика. Он подбежал легко, словно паря в воздухе. – Возьми мою сумку, отнеси к раздевалке.

– Вы классно берете левой, нет, честно, я просто поражен: женщина – и так сильно берет подачу. Только не совсем правильно поворачиваете корпус. – Парень не смотрел в глаза и тер ладони.

– Я не поняла, ты что, тренер?

– Да нет, извините. Богатый папочка в детстве учил теннису. У вас такой талантливый удар; если поуправляете корпусом, будет грамотная игра.

Тут, он посмотрел так неподдельно искренне, с легким вопросом, распахнув глаза, что Ольге стало не по себе. В любой другой ситуации она бы подумала, что ее клеят.

– Значит, корпус. Покажи. – Ольга взяла ракетку и протянула ему.

Он прикоснулся пальцами к ее руке. Стало горячо спине, дыхание сбилось.

«Старею, что ли...» – Ольга перестала слушать его объяснения, ловила случайные прикосновения, подавальщик вдохновенно объяснял некоторые приемы, вдруг заметил ее внимание и покраснел неожиданно и сильно.

– Как тебя зовут?

– Дмитрий. Извините, мне пора, я не должен был с вами, наверное, разговаривать, я недавно работаю, извините. – Он быстро отвернулся и побежал на корт.

– Это просто Красная Шапочка какая-то! – Ольга недоуменно прислушивалась к себе. Ей очень понравился подавальщик Дима. И даже не столько Дима, сколько странная, тревожная реакция ее тела на его прикосновения.

В душе журналистка рассказала, что новый подавальщик – студент, подрабатывает временно. Потом с удивительной наглостью спросила, почему шикарная Ольга Антоновна в основном интересуется шоферами, официантами и мойщиками окон, при ее-то связях.

– Понимаешь... Нет, ты не понимаешь. Вот мужчина, в полный рост, медленно так трет... окно он трет, чего улыбаешься! Вот он его трет... трет... совсем рядом, руку протяни... Ну не знаю, по-моему, очень сексуально. А если честно, я тебе откровенно скажу. Ну напишешь ты в своей газетенке, что жена известного чиновника из Минфина спит со своим шофером. Ну и что? Кому это интересно? Ни-ко-му. Вот если ты меня скрестишь с кем-нибудь из крупных, да еще женатым. А так... И потом, возраст, это я тебе скажу.

– Твой возраст? – Журналистка стала серьезной.

– Дура ты, что тут скажешь.

– Нет, я думала, мы – друзья?

Это ты мне – друг, а я тебе – информация.

Начальнику отдела внутренних дел Западного округа поступило сообщение о похоронах Чики. Находясь в полном недоумении, начальник терзал телефон с половины восьмого утра, но выяснить, как именно умер бандит Чика, не смог. Никто ничего не знал. Сообщение о похоронах, пройдя трех офицеров, попало к нему на стол. В десять часов, отменив пятиминутку, начальник вызвал машину и поехал к Котляковскому кладбищу с двумя сотрудниками. Сотрудники по очереди еще раз внимательно прочли клочок бумаги: «Чику хоронят завтра утром на Котляковке». То есть уже сегодня. Проехав минут пятнадцать, все трое немного расслабились и обменялись некоторыми соображениями по поводу такой удачной информации. Соображений было три. Чика попал в автомобильную катастрофу. Чику убрали свои. Его убил анонимный мститель. Ненавязчиво, как бы само собой всплыла тема «Белых Погон», один из сотрудников даже провел театральным жестом по своему плечу – все были в штатском, – словно смахивая невидимые преступные пылинки, но начальник резко пресек все насмешки коллег.

Позже, вспоминая этот неудачный и даже где-то кошмарный день, начальник подумал, что редко обстоятельства складываются так подло. Но если уж сложились, то неприятностей бывает сразу много. Неприятность первая. Они угодили прямо на похороны. Один из сотрудников спросил у женщины в черном возле первой же вырытой могилы, кого хоронят, и услышал, что хоронят Чику. Он пробежался к машине. Начальник вышел удивленный: он ожидал увидеть выставку иномарок и как минимум симфонический оркестр. Но хоронили скромненько, человек шесть, не больше. Пока начальник вглядывался в лица провожающих, услужливый напарник заговорил с одной из женщин. «Чика попал под машину», – сообщил он шепотом, подойдя к начальнику. Начальник ничем своего удивления не выдал, хотя представить себе Чику переходящим улицу, как обычный пешеход, он не мог. «Похоже, свои и сбили. Без следствия хоронят, потихоньку, без помпы», – предложил версию напарник. Между могил несли гроб. Когда, обходя препятствие, носильщики повернули, начальник вздохнул, начиная вопрос; потом промолчал и удивленно посмотрел на своих коллег. Гроб был небольшой. Совсем, можно сказать, крохотный для толстого и высокого Чики.