Империя Владимира Путина - Белковский Станислав - Страница 14

Столкнувшись с крахом политтехнологий как способа управления миром, Кремль, тем не менее, собирается бороться с неведомо откуда берущейся революцией с помощью все тех же технологий. Главное орудие нарастающей контрреволюции — всевозможные потешные полки. Фиктивные молодежные организации («Наши», «опричники» и т. п.), призванные избивать врагов Кремля физически, бессловесные псевдооппозиционные фракции в составе «Единой России», которым поручено по согласованной программе мягко критиковать власть слева и справа, бутафорские «альтернативные» профсоюзы, агрессивные общества потребителей, которым будет поручено направлять народный гнев против рядового чиновника, который, в отличие от верховного Путина, на самом деле во всех бедствиях народных и виноват.

Публике предъявлена уже и контрреволюционная философия власти. Три основные элементы кремлевской доктрины таковы:

— Путин — это стабильность, а любая дееспособная (неигрушечная) оппозиция — фашизм и гражданская война;

— Путин — меньшее зло во всех отношениях;

— чтобы меньшее зло никогда не уступило место большему, нужна консолидация элит.

Еще, разумеется, власть хочет заведомо перекрыть некие только ей известные каналы финансирования революции, а потому открыто договаривается с крупным капиталом, обещая налоговую амнистию, сокращая до 3 лет срок исковой давности по приватизационным сделкам и обещая никого не мучить избыточными налоговыми проверками.

Но, делая все это, Кремль нисколько не уменьшает вероятность революции. Напротив — ускоряет и приближает сладостные революционные дни, которые могут, при неудачном стечении обстоятельств, обернуться тотальным кровавым погромом, а завершиться — торжественным и юридически оформленным распадом России.

Нищета консолидации, или Проблема-175

Говоря об элите, которой необходимо экстренно консолидироваться, Кремль на самом деле имеет в виду весьма узкий кружок, состоящий примерно из 175 физических лиц: 25 крупных собственников, 50 ключевых чиновников и порядка 100 человек разномастной челяди. Все эти люди вроде как кровно заинтересованы в сохранении status quo. Но по-настоящему объединиться они не могут уже по той причине, что у них нет никаких общих немеркантильных ценностей. А процветание в веках нашей унылой России к приоритетным ценностям пула-175 уж точно не относится.

Единственная общая черта субъектов этой «элиты» — страсть к самому что ни на есть банальному материальному обогащению (преимущественно в прямой денежной форме). Но в удовлетворении этой страсти каждый, по определению, играет строго за себя — и, соответственно, против большинства других участников «корпорации 175». Консолидация консолидацией, а табачок, разумеется, — врозь. (Именно поэтому, кстати, так печальны и неэффективны оказались всевозможные олигархические профсоюзы типа РСПП — как только общие интересы мегабизнесменов входили в противоречие с частными, последние немедленно оказывались куда важнее первых, и содержательное единство заканчивалось не начавшись.) Любой Игорь Сечин пожертвовал бы частью путинской стабильности ради уничтожения, скажем, Дмитрия Медведева, Михаил Фридман — долей российского суверенитета во имя разгрома Леонида Реймана, а Олег Дерипаска — добрыми пятьюдесятью процентами геополитической роли страны ради отлучения от власти, скажем, Германа Грефа (и наоборот, разумеется).

Сверх того, внутри корпорации начисто отсутствует взаимное доверие, равно как и доверие к капитану корабля. Те, кого Кремль хочет консолидировать, в силу своего образования и воспитания твердо уверены: если кто-то говорит о спасении России, значит, он хочет поделить большие государственные деньги. Ибо честно говорить о чем-то, кроме денег, для этих людей по определению невозможно. Мыслящий так и действующий сообразно этому правящий слой никогда не станет, конечно, спонсором или тайным воздыхателем революции. Но рисковать капиталом, здоровьем, тем паче — жизнью ради спасения государственности ни при каких обстоятельствах не станет.

А как отреагируют потенциальные консолидируемые на ими же написанное на долготерпеливой путинской бумаге предложение вернуть в страну вывезенные деньги и заплатить 13% подоходного налога? Очень просто: щас, разбежались, все только и ждут, чтобы мы наши бабки засветили и прямо под репрессии подставились. Нет уж, пусть сначала кто-нибудь другой здоровьем рискнет!… Вот вам и весь сеанс налоговой амнистии с последующей консолидацией.

Группа-175 состоит в большинстве своем из шустрых и предприимчивых аутсайдеров состарившейся советской системы, базовая логика жизни которых всегда сводилась к нехитрой цепочке: в этой стране все равно никогда ничего хорошего не будет — пока бардак, надо на нем как следует заработать — заработав, надо быстро все вывозить и мотать удочки, пока не отобрали. В переводе на более цивилизованный язык транспарентного постсоветского бизнеса, цепочка выглядит примерно так: участвуем в бесплатной приватизации — пожинаем плоды полного контроля над механизмами принятия государственных решений уходим в cash (продаем активы по рыночной, а не номинальной стоимости) — до белого каления очищаем капитал на Западе — оседаем на Западе. Как любил говаривать один очень знатный член «клуба-175», «чтобы отвалить из России, мне большой транспортный самолет не нужен. У меня все состояние — в одном портфельчике».

И кто-то в состоянии поверить, что эта элита «портфельных инвесторов», которая при первых трубных звуках мятежа устремится на машинах с голубыми мигалками в аристократический бизнес-аэропорт «Внуко-во-3», сможет объединиться во имя России?! Ну-ну.

Нищета эстетики

Наряду с блефом «консолидации элит», Кремль вдруг решил, что настал момент консолидировать и собственный народ — вокруг невнятного послеобеденного бормотания на извечную тему «лишь бы не было войны».

Но президент РФ и его утомленная солнцем великой российской халявы камарилья просто никогда не догадывались, что для мобилизации народов нужны, в первую голову, лидеры и образцы — политические, интеллектуальные, моральные, эстетические. А какие у Кремля нынче образцы? Да ясно, какие. Идеальные политики у них — Грызлов со Слиской, образчик поэзии — незапоминаемый гимнотекст Михалкова-ст., музыки — Владимир Соловьев-мл., а кинематографа — «Бригада» с «Ночным дозором» и «Статским советником». Нелегко с такого качества оснащением поднять народ на борьбу. Да что говорить, если для собственных «Наших» у Кремля никого не нашлось в начальники, кроме напрочь дискредитированного паяца из «Идущих вместе»!

Давайте вспомним август 1991 года. Безусловно, большинство активных и мыслящих людей тогда вовсе не желало распада СССР. Однако немного нашлось защитников у ГКЧП. Потому что очень трудно было сделать дрожащие руки Г. И. Янаева и упитанные щеки В. С. Павлова символами Империи и предметом консолидации. Каковы бы ни были подлинные намерения гкчпистов, ассоциировались они исключительно с безнадежно циничной номенклатурной кормушкой, а вовсе не с действующей в истории великой страной, взывающей к действенной помощи своих подданных. А ведь Янаев с Павловым куда честнее нынешних были!

Другой показательный пример — все та же предреволюционная Украина. Очень многие политики, бизнесмены, общественные деятели, вполне лояльные Леониду Кучме и безо всякой симпатии относившиеся к самовлюбленному бухгалтеру Ющенко, отказались поддержать «преемника», «символ стабильности» Януковича. Потому что не всякое бурное дитя енакиевской зоны может быть президентом в твоей собственной, уважаемой тобою стране. Оттого-то и было проиграна партия власти на Украине, а не из-за американских происков или березовских проделок.

Смерть путинского большинства.

Попытка «консолидации элит» (безразмерные вечные гарантии, предоставляемые верховной властью коалиции-175) есть смертельный удар по пресловутому «путинскому большинству». Поскольку и в 2000, и в 2004 году Путин получил безоговорочную народную поддержку как потенциальный радикальный модернизатор элит, лидер, который хочет и может отстранить крупный капитал от власти в России и вернуть страну в русло традиции. Нынче же Путин самолично и безвозвратно расписывается в том, что надежды своего базового электората оправдывать не собирается. Подобно Михаилу Горбачеву на излете 1988 года, нынешний президент России решительно переходит из категории «президента надежды» в категорию «президента терпения». На Путина больше не надеются. Его терпят — пока не появился альтернативный общенациональный лидер, другой центр власти.