Гибель богинь - Васильев Борис Львович - Страница 8

— Вы звоните куда? — крикнула Вера. — А я разболталась…

— Ничего, ничего! — поспешно отозвалась Надя и снова набрала номер. — Мне не мешает…

Трубку долго не брали. Наконец ответили…

— Дирекция.

— Здравствуйте, Инна Павловна, — почти обычным, почти легким тоном сказала Надя. — Что-то никак до Сергея Алексеевича не доберусь. Он очень занят?

— Да, Надежда Васильевна. Только что просил ни с кем не соединять, у него серьезный разговор с товарищем из московского НИИ. Но вас я, конечно…

— Ни в коем случае! — Кажется, она крикнула. — Пустяки, Инна Павловна.

— Я передам, что вы звонили, как только Сергей Алексеевич освободится.

Как только освободится. Как только Гога отпустит его, рассказав о родинке, о смехе, о Кудряшове. Сейчас, именно сейчас он докладывает ее жизнь во всех подробностях. «Плохо твое дело, девочка, плохо твое дело…» Ей вдруг стало нестерпимо жарко, будто в ней взорвался вулкан: тело полыхало, противно намокла тонкая ночная рубашка.

«Плохо твое дело, девочка…»

— … только воду сменю.

Вера прошла мимо с тазиком, оставив распахнутой дверь в большую комнату. Оттуда тянуло прохладой, там летали длинные легкие шторы…

«Плохо твое дело, девочка…»

Надя шла к этому свежему, чистому миру как к спасению, протянув руки и распахнув халат: сквозняк приятно обдувал горячее тело. И шагнула в тихую и грустную прозрачность бабьего лета с подоконника шестого этажа…

— Вы абсолютно правы, абсолютно, — говорил Игорь Антонович, прощаясь с директором. — Я надеюсь, вы простите мне тот максимализм, с которым я поначалу отстаивал детище нашего института. Поразмыслив, я понял, что дитя оказалось мертворожденным, и приношу вам свои извинения. Мы в корне пересмотрим…

Директор слушал московского гостя с большим облегчением: назревавший конфликт с НИИ рассасывался сам собой. И этот симпатичный, поначалу столь рьяно защищавший агрегат молодой инженер, видимо, понял, что ради дела, ради общего всегда следует поступаться личным. Нет, с таким представителем завод сработается: он умеет искать общий язык.

— Я доложу позицию завода, но — маленькая просьба, — продолжал Игорь Антонович. — Я — человек новый, неопытный: поддержите меня официальным письмом на имя моего руководства. Знаете, жизнь есть жизнь.

— Непременно, — заверил Сергей Алексеевич, пожимая руку гостю. — Сегодня же отдам распоряжение об этом.

«Жизнь есть жизнь, — думал Гога, не переставая обворожительно улыбаться. — И Надежда будет мне до гроба благодарна за мое молчание: когда-нибудь и это пригодится». И сказал:

— Благодарю. Кланяйтесь вашей очаровательной…

Распахнулась дверь, и вошла секретарша. Лицо ее было белым, несмотря на умелую косметику, и держалась она как-то неестественно прямо.

— Вас ждет машина, Сергей Алексеевич, — напряженным голосом сказала она.

— Меня? — удивился директор. — Куда машина? Зачем?

— Вас ждет машина у подъезда, — повторила она. — Шофер все знает. Умоляю, не задерживайтесь.

И посторонилась, пропуская Сергея Алексеевича.