Титан - Варли Джон Герберт (Херберт) - Страница 27

– А как насчет этих животных, которые находятся здесь? – спросила Сирокко. – Что, они все нужны, чтобы переваривать его пищу?

– Нет, только маленькие желтые существа. Они питаются тем, что приготовит для них цеппелин. Больше они нигде не встречаются, кроме как в желудке дирижабля. Остальные здесь вроде нас – путешественники или пассажиры.

– До меня не доходит. Зачем это цеппелину?

– Это симбиоз, комбинированный с разумным собственным выбором. Он делает то, что ему нравится. Кроме него, есть и другие виды живых существ, например, титаниды. Он помогает им, а они…

– Титаниды?

Калвин неопределенно улыбнулся и вытянул руки:

– Этим словом я заменил свист, которым они выражают это название. Я довольно смутно их себе представляю и детально описать не могу. Я только пришел к выводу, что у них по шесть ног и что это все женские особи. Я назвал их титанидами – так в греческой мифологии называли женщин титанов. Я многое назвал.

– Например?

– Районы местности, реки, горные цепи. Набрал названий в мифологии о титанах.

– Что… да, теперь я вспоминаю. – Хобби Калвина была мифология. – А кто были эти титаны?

– Сыновья и дочери Урана и Геи. Гея возникла из хаоса. Она дала жизнь Урану, создав его по своему подобию. Они произвели на свет титанов – шестерых мужчин и шестерых женщин. Я назвал дни и ночи их именами.

– Если ты назвал все ночи женскими именами, то я думаю придумать им собственные названия.

Калвин улыбнулся:

– Ничего подобного. Это происходило в основном наугад. Оглянись на замерзший океан. Он выглядит так, как должен был выглядеть бог Океан, так я его и назвал. Земля, над которой мы сейчас находимся над Гиперионом, а эта ночь впереди нас, с горами и нестандартным морем – Рея. Если встать лицом к Рее и спиной к Гипериону, то север будет по левую сторону, а юг – по правую. В конце концов, как ты понимаешь, ходя по кругу, я не видел большую часть остальной территории дней и ночей, но я знаю, что они есть, и я назвал их тоже – Криус, сейчас его видно, затем вокруг изгиба – Феба, Тефия, Мефис, Диона, Япет, Кронос и Мнемозина. Мнемозина видна по другую сторону Океана, это позади нас. Она похожа на пустыню.

Сирокко пыталась связать все в своей голове воедино.

– Я никогда не запомню всего этого.

– Сейчас для нас имеют значение только Океан, Гиперион и Рея. На самом деле не все эти имена принадлежат титанам. Какой-то из Титанов был Фемидой, и может произойти путаница. И… – застенчиво улыбаясь, Калвин отвел взгляд, – два имени я просто не вспомнил, поэтому использовал имена Мефиса, который является мудростью, и Дионы.

Сирокко это мало заботило. Названия были подходящими и, по ее мнению, обладали системой.

– А как насчет рек, здесь тоже мифология?

– Да. Девять самых больших рек Гипериона, их там, как ты видишь, дьявольски много, я назвал именами муз. Там, южнее – Урания, Каллиопа, Терпсихора и Эвтерпа с Полигимнией – вон там, в сумрачной зоне, ее поглощает Рея. А вон там, на северном склоне, течет на восток Мельпомена. Ближе к нам – Талия и Эрато, которые, похоже, образуют систему, а там, куда мы спускаемся, прямо под нами – приток Клио.

Сирокко посмотрела вниз и увидела голубую ленту реки, извивающуюся среди густого зеленого леса, проследила взглядом назад, к скале, оставшейся позади них, и задохнулась – так вот куда текла река.

Река, изгибаясь, стекала со скалы почти на полкилометра ниже того места, где они стояли. Поток воды выглядел сплошным и твердым, как металл, на протяжении где-то километров пятидесяти, а потом он начинал распадаться на отдельные струи, достигая земли мелким моросящим дождем.

Из скалы вытекало более дюжины других потоков, но ни один не был так близко к ним и ни один не был столь эффектен, хотя каждый сопровождался радугой. С ее пункта наблюдения радуги казались расположенными как крикетные воротца. Это выглядело потрясающе, слишком прекрасно, чтобы быть реальностью.

– Я хотела бы иметь концессию на производство открыток в этом месте, – сказала Сирокко. Калвин улыбнулся в ответ:

– Ты будешь продавать пленку для кинокамер, а я билеты на прогулки. Как тебе такое предложение?

Сирокко оглянулась на Габи, которая не могла оторваться от прозрачной стены.

– Устраивает. У нас с тобой одинаковая реакция на это. Как называется та большая река, которая присоединяется к остальным?

– Офион. Наиболее коварный северный ветер. Если посмотреть ближе, то видно, что он вытекает из маленького озера вон там, позади, в сумеречной зоне между Мнемозиной и Океаном. Озеро должно иметь источник, и я подозреваю, что это Офион, который течет под землей через пустыню, но нам этого не видно. Дальше он впадает в моря и вытекает из них на другой стороне.

Сирокко проследила взглядом за изогнутой спиралью реки и убедилась, что Калвин прав.

– Я думаю, что в соответствии с географией река не может впадать в море и затем вытекать оттуда, – сказала Сирокко, – но эти правила распространяются только на реки Земли. Ладно, мы назовем ее круговой рекой.

– Там находятся Билл и Август, – сказал Калвин, указывая рукой. – Это примерно на полпути к Клио, около третьего притока.

– Билл и Август. Нам надо было попытаться связаться с ними. С этой суматохой при посадке на цеппелин…

– Я одолжил твое радио. Они уже проснулись и ждут нас. Если хочешь, можешь поговорить с ними.

Сирокко забрала у Габи свое кольцо от шлема с радио.

– Билл, ты слышишь меня? Это я, Сирокко.

– Да… да, я слышу тебя. Как у тебя дела?

– Примерно так, как ты ожидаешь, еду в желудке дирижабля. А как ты? С тобой все в порядке? Ты не ранен?

– Нет, со мной все в порядке. Послушай, я хочу… я хочу сказать, как приятно слышать твой голос.

Сирокко почувствовала слезу у себя на ее щеке и быстро смахнула ее.

– Как хорошо слышать тебя , Билл! Когда ты выпал из иллюминатора… проклятье! Ты не можешь этого помнить…

– Я многого не помню, – сказал Билл, – позже мы поговорим обо всем.

– Я до смерти хочу тебя видеть. У тебя растут волосы?

– Они растут по всему телу, но это все подождет. Нам о многом надо поговорить, мне, тебе, Калвину и…