Хозяева космоса - Вардеман Роберт - Страница 38

Кинсолвинг вскарабкался на скалистую верхушку, откуда мог получше разглядеть того, кто преследовал его по горячим следам. Он был просто убит, когда увидел, что Камерон и его робот-охотник медленно понимаются вверх по холму по его тропинке. Робот раскачивался туда-сюда, как будто на пружинах. Дальний конец каждой тропинки, отходящей от основной, заставлял его подпрыгивать, потом он возвращался, чтобы повторить процедуру на другом конце. Он искал следы, приглядываясь и принюхиваясь.

Имеются ли у него еще и определители звука и движений? Способен ли он услышать замедленное биение сердца Кинсолвинга? Видеть, как ходит ходуном его грудь под рубашкой?

Инженер заставил себя успокоиться. Это же машина и ничего более. Она может обладать повышенной чувствительностью, более точной, чем у человека, но любой робот нуждается в постоянном программировании. Без направляющего его Камерона этот робот – ничто. Ничто, только немая машина.

Страх оставался, но больше не парализовал Кинсолвинга. Старший инспектор начал размышлять, как бы лучше всего устранить Камерона. Прежде чем эта парочка добралась до него, капли на яркой одежде Камерона в лучах заходящего солнца заблестели красным – свежая кровь! Можно было поклясться, что это кровь Камерона, пролитая сегодня. Разве Кинсолвинг не разбил нос этому щеголю?

Это могло разозлить Камерона и заставить его совершать ошибки, каких в нормальном состоянии он никогда бы не сделал. Кинсолвинг только на это и мог надеяться.

Однако, видя путь Камерона, инженер понял: невозможно надеяться на то, что хищник сделался невнимательным из-за своей ярости. Камерон медленно шел по аллее, не обращая внимания на робота-охотника. Его взгляд скользил по вершинам в поисках добычи. Один раз Кинсолвинг заметил, как этот человек остановился и наклонил голову, усиленно прислушиваясь.

Вдруг Камерон положил руки на бедра и отклонился назад с пронзительным криком:

– Нет нужды так волноваться об этом, старший инспектор Кинсолвинг! Пожалуйста, выходите. Я не держу на вас зла за то, что вы разбили мне нос, – Камерон потянулся к своему носу и прошелся пальцем от переносицы до его кончика. – Он у меня уже в норме. Спускайтесь – и поговорим.

Он выглядел пошлым фатом, но Кинсолвинг уже видел, как он убивает без малейшего угрызения совести. Что за оружие припрятано у Камерона? И тут же он едва не засмеялся над своей собственной глупостью. В каком еще-то оружии нуждается Камерон, если у него есть этот робот, который бродит взад и вперед?

– Оружие! – воскликнул Кинсолвинг. Он же совсем забыл оглушающий прут, который стащил давным-давно. Он пошарил у себя под рубашкой и нащупал прут. Когда он его вытащил и сжал в руке, то внутренне затрепетал от полученного преимущества. Но он почти ничего не знал о таком оружии. Какова дальность его действия? Глядя вниз на Камерона, Кинсолвинг рассчитал, что расстояние между ними больше ста метров. Не хотелось Кинсолвингу испытывать оружие таким образом.

– Старший инспектор? – донесся до него голос Камерона. – Мой кибернетический друг уже взял ваш след. Он бы работал еще быстрее, если бы у него с самого начала был ваш запах, чтобы было с чем сравнить. Теперь-то он знает запах и сможет следовать за вами даже через самую густую толпу народа. Никакие толпы не укроют вас и не смутят моего кибернетического друга, мистер Кинсолвинг. Облегчите свою участь. Спускайтесь – и побеседуем.

По движениям возвращающегося робота Кинсолвинг понял, что Камерон не лжет. Машина обнаружила его запах и теперь быстро сокращала расстояние между ними. Кинсолвинг взобрался на дальнюю сторону холма и начал спускаться вниз. При приближении к подножью, он запыхался. Впереди простирались только открытые травянистые лужайки. Извивы холмистых склонов с каждой стороны – плохая защита.

Или хорошая? Ведь робот не станет пытаться перехитрить человека. Он будет следовать за ним, проделывая весь его путь в точности, как бы человек ни петлял. В этом и может оказаться спасение Кинсолвинга.

Выбрав более скалистую сторону, Кинсолвинг начал проделывать путь вокруг холма, замедлив движение, когда добрался до того места, где только что стоял Камерон. Щеголь двинулся за своим роботом-охотником. Что-то насторожило Камерона. Он вытащил оружие, которое Кинсолвинг не распознал. Камерон начал огибать холм, как будто бы догадывался о том, что проделал Кинсолвинг. Теперь Кинсолвинг мог бежать. И робот, и его хозяин задержатся на долгие минуты, пока поймут, что он сделал. Но от этого Кинсолвинг ничего не выигрывал. Бегство только задержит неизбежное.

Он бросился в атаку.

С оглушающим прутом в руке он кинулся за роботом-охотником вверх по холму. Он надеялся, что Камерон достаточно далеко отстал, чтобы услышать его несколько неуклюжее нападение.

Камерон действительно ничего не услышал, зато услышал робот! Металлическое насекомое повернулось вокруг своей оси, энергетическое поле чуть-чуть загудело от напряжения. Тонкие хлыстики ходили взад и вперед, точно отвратительные антенны. Вместо сложных глаз настоящего насекомого имелись керамические диски, но Кинсолвинг видел только сходство, а не различия.

Робот-охотник прыгнул с молчанием истинного хищника. Крупные голубые искры выскочили из хлыстиков-антенн, когда робот увеличил скорость, пролетая над грубой почвой.

Кинсолвинг стоял молча, выжидая, выжидая, выжидая. У него был только один шанс, чтобы выжить. Когда робот приблизился на расстояние десяти метров, он поднял прут и нажал на спуск. Раздалось тихое жужжание.

Робот-охотник, неповрежденный, устремился вперед. Кинсолвинг был близок к тому, чтобы удариться в панику, но все же не побежал. Если бы он поступил так, это означало бы смерть. Он остался на месте и еще раз спустил затвор. Единственным эффектом от луча Кинсолвинга была взорвавшаяся антенна, после чего робот тяжело ударил, опрокинув человека на спину.

Бартон протянул руки вверх и схватился за скользкое металлическое туловище. Пальцы сомкнулись за спиной робота. Со всеми силами, какие у него оставались, Бартон прибег к медвежьему захвату. Но взвыл, получив сильнейший электрический удар.

Он почувствовал, как все его тело прожгло, как мышцы на груди дернулись от тока. Кинсолвинг не смел остановиться. Он допытался зажать робота. Механизм перекатился с боку на бок, его поле отторжения пронзительно загудело. Когда они катились вниз с холма, от робота отвалились антенны.

Это морально поддержало Кинсолвинга. Он собрал остатки сил для смертельного захвата. Камни царапали ему кожу, падали на лоб, оторвали кусочек от мочки уха. Он приник к сопротивляющемуся роботу, как будто бы от этого зависела его жизнь, да это так и было.

Кинсолвинг крякнул и подобрал колени. Он извернулся и изо всех сил ударил робота-охотника в небольшой живот. Поле отторжения вырубилось. Сквозь обшивку Кинсолвинг чувствовал, как замирает внутренняя энергия робота. Тогда он отбросил от себя мертвого робота и улегся на спину, чтобы передохнуть. Кое-как он вытер кровь, струившуюся из полудюжины царапин, и тут же понял, что для этого нет времени.

Камерон все еще рыщет поблизости. Его робот, может быть, и выведен из строя, но охотник-человек оставался такой же смертельной опасностью, как всегда.

Кинсолвинг наклонился и начал копаться в боку у робота-охотника, чтобы найти его внутренний компьютер. Это ему не удалось. Повинуясь импульсу, он вытащил идентификационную карточку директора Лью и дотронулся до затвора. Входная панель отошла и обнажила блок электронной памяти. Кинсолвинг вытащил ее.

Если этот робот «запомнил» его запах, как заверял Камерон, теперь-то он станет использовать нового робота, у которого не будет преимущества подобных сенсорных сведений. Поспешный осмотр внутренностей показал, что оглушающее оружие оказалось куда более эффективным, чем он считал. Электроцепи перегорели. Своим нападением Кинсолвинг не смог остановить робота, но достаточно его ослабил, чтобы в поединке довести до «смерти».

Бартон поискал свое парализующее оружие, но не смог его найти. Чтобы не тратить драгоценного времени на поиски, из-за чего его, возможно, сумеет найти Камерон, старший инспектор кинулся к аллее, ведущей из парка.